Наш отряд был численностью в двадцать человек и помимо меня с лейтенантом, в нём были ещё двое парней с планеты, которых перевели совсем недавно, и они ещё не успели втянуться в коллектив. Рассказанное лейтенантом, мне очень не понравилось и требовалось выработать стратегию, как себя вести с новым начальством. Если его рассказ правдив, то меня ждут серьёзные проблемы, а так как зам командиру отряда не положен, все шишки будут идти мне, как старшему технику. Развлекаться и отдыхать, мне сразу расхотелось, поэтому, взяв себе в баре стакан с элем, сел в стороне от всех, вспоминая, чего смог добиться за этот год. Обучение в гипнокамере, я уже проходил по четыре-пять часов каждый день и это начинало сильно давить на мозг. Такая нагрузка была предельна для людей, а я её ещё и постоянно превышал. Знаний изучить удалось очень много, их ещё и закреплял практикой, что занимало всё моё свободное время. Часть специальностей у меня были изучены нелегально и не имели подтверждающих экзаменов в моём деле, да они мне особо и не нужны были. Моя схема с переделкой синтезаторов, имела продолжение, и я смог наладить хорошие связи с другими отрядами и нужными мне людьми. Теперь получить незапланированные запчасти, будет довольно проблематично и рисковать я не буду, по крайней мере, первое время. Вместо обучения, займусь практическими занятиями. Сейчас у меня изучен рукопашный бой, стрелковое оружие, общевойсковая подготовка, штурмовая подготовка, на четвёртом уровне. Управление дроидами, взлом инженерных сетей, на третьем уровне. База диверсионная подготовка пятого уровня, ремонтник военной техники, шестого уровня, специалист по сетям и коммуникациям, четвёртого уровня — изучены с помощью баз знаний, загруженных на базе повстанцев. Ещё несколько баз, находятся в процессе изучения, но они только дополняют, остальные базы знаний и их можно не учитывать. Серьёзных баз, получить, конечно, не удалось, но даже так, я серьёзно поднял уровень своих знаний, что даёт мне возможность выжить там, где обычный техник помрёт в первые секунды боя. В том, что нас направят в опасные экспедиции, я не сомневался.

На следующий день в обед, нас всех собрали рядом с административными модулями и вышло руководство в виде полковника, рядом с которым встал незнакомый лейтенант, очень молодой с презрительным выражением на лице.

— Как вы уже знаете, ваш непосредственный начальник, старший лейтенант Марков, ушёл на повышение и вместо него прислали молодого и очень перспективного лейтенанта. Знакомьтесь, его зовут Маркус, прошу выполнять все его распоряжения и надеюсь, что под его руководством, ваш отряд увеличит количество ремонтируемой техники ещё больше, — произнёс полковник, после чего сказав что-то лейтенанту, вышел из ангара.

— Как сказал господин полковник, меня зовут Маркус, ко мне следует обращаться строго по уставу, господин лейтенант или господин Маркус. С сегодняшнего дня, в отряде вводится жёсткий контроль дисциплины. Непонятные увольнительные, будут отменены. Опоздания, нарушение режима работы, саботаж и другие работы, направленные на подрыв обороноспособности станции, будут караться очень строго. Каждое утро, в восемь ноль-ноль, весь отряд в полном составе, должен стоять на этом плацу, где я буду проводить смотр вашего внешнего вида и подобного непотребства, как сейчас, быть не должно. За каждое замечание, вы будете наказываться дополнительными часами работ и денежными штрафами. Если у кого-то есть вопросы, прошу задавать их сейчас, — сказал лейтенант, прохаживаясь вдоль строя.

— Можно вопрос, господин лейтенант? — спросил я.

— Назовитесь.

— Старший техник Кирилл, номен РХ-3837211, — ответил я.

— Задавайте свой вопрос.

— У меня есть неиспользованные увольнительные, разрешите взять отгул, как я понимаю, позже такой возможности не будет. Ведь для того, чтобы выполнить план предыдущего руководства, мне приходилось работать без выходных. Предыдущий начальник согласовал увольнительную, но я считаю своим долгом попросить повторного разрешения, — сказал я вытянувшись по уставу и при этом был единственный из всех, кто стоял в новом рабочем скафандре.

— Хорошо, не буду начинать с конфликта, раз предыдущий начальник подписал вам увольнительную, я отпущу вас. Приказ у вас на руках? — спросил он.

— Так точно, — сказал я, протягивая планшет, с уже открытым приказом, где стояла электронная подпись Маркова.

— Хорошо, отдохните и сразу после этого жду вас на работе. Мне сказали, что вы лучший специалист отряда, поэтому надеюсь на вас и вы меня не подведёте.

Подпись он поставил, приложив палец к экрану, после чего ещё несколько минут рассказывал, что он будет от нас требовать и отпустил нас, продолжить работу.

В конце смены, ко мне подошла Эльмира и спросила,

— И как мы теперь будем работать? — спросила она.

— Как прикажет лейтенант. Строго выполняйте его требования, ну а я займусь отдыхом. Приказ уже зарегистрировали и десять дней меня не будет, только это строго между нами. В случае чего ты ничего не знаешь, ну а там посмотрим, что это за фрукт. Тут ему не штаб, надеюсь, надолго его не хватит, — ответил я.

Подписывая приказ, лейтенант не разглядел количество увольнительных и ничего удивительного тут нет, ведь экран планшета был покрыт мелкими трещинами, с помощью специальной программки, которая размазала цифры и нолика было не видно. Для лейтенанта, это будет неприятным сюрпризом, ведь наш ремонт строился на разработанном мной конвейере. Остальные, конечно, могли производить ремонт, ведь за год, я неплохо их поднатаскал, но вся работа строилась на мне. Даже когда я брал редкие увольнительные, они вели подготовку к ремонту и производили мелкий, не требующий разнообразных знаний.

Все десять дней, я не появлялся в расположении, тренируясь и закрепляя полученные ранее знания. Мой личный интерком был выключен, а других вариантов связи лейтенант не знал. Конеяно, я интересовался положением дел в отряде, и меня они откровенно не радовали. В первый же день, пять человек получили строгий выговор за внешний вид, к вечеру выговор получили ещё шесть человек. На второй день когда я не появился, лейтенант ходил злым и пытался наладить работу, как он считал лучше, но к вечеру, в результате перестановок, производительность упала раза в три, по сравнению с обычным днём и всё это сложилось с началом отчётного периуда, когда идёт отсчёт результатов работы и результаты учитываются в отчётном периоде. На третий день, когда лейтенант меня не застал, на утреннем разводе, он связался с руководством и узнал, что увольнительная подписана на десять дней. Это сразу ставило крест на том, что наш отряд войдёт хотя бы в десятку лучших отрядов по результатам работы. Это его совершенно выбесило, и он начал гонять всех, пытаясь наладить работу, но делал только хуже. К вечеру выговоры и