В общем, разговор с ним почти ни к чему не привел. Мне проще было действительно признать его психически нездоровым, на этот случай уже была заготовлена и история болезни, чем упечь в тюрьму. Это и лишняя огласка, да и… Рисков больше.

Я давно собирал компромат на отца, почти с того дня, как смог отделить себе часть бизнеса. Тогда я не был уверен, что все это мне когда-либо пригодится, но когда наткнулся на зацепку по делу Залесского и лишь предположил, что это отец мог способствовать смерти Богдана, тогда я тоже начал искать более эффективные способы устранения собственного отца, как бы грубо это ни звучало. Но при всем при этом я все равно до последнего не верил. Не хотел верить. Но его покушение на Богдана, а потом и Рори было уже за чертой. Что бы он с ней сделал, если бы я не успел?

— А я, значит, тебе не близкий, нет? Всего-то родной отец!

— После сегодняшнего дня — уже нет. Я по привычки называю тебя отцом, но таковым, увы, больше не считаю, — я нагло соврал ему. Потому что нельзя в одночасье перестать чувствовать отца отцом, но ему это знать было не обязательно, ведь если он почувствует мою слабину, то все. — Надеюсь, ты выберешь правильный вариант и не будешь противиться.

— А разве ты мне оставил выбор? — усмехнулся он и, показательно отвернувшись от меня, подхватил пульт от телевизора.

Конечно же, он не смирился и попытается при первом же удобном случае кого-нибудь подкупить и выбраться, только вот нечем ему будет кого-то подкупать. Не-чем.

Не успел я покинуть клинику, как мне позвонила Рори с Ульяшиного номера. Судя по всему, она очнулась до того, как до нее доехал врач.

— Как ты?

— Голова болит. Как Богдан?

— Все хорошо, — кашлянул я и поправился: — Ну, до хорошо ему далеко, но опасности для жизни больше нет никакой.

— А что… — она не договорила, но я прекрасно ее понял.

— Ой, Рори, там все сложно. Может, не будешь лезть?

— Ты издеваешься?

— Ты зря сегодня поехала к родителям. Я еле успел. — До сих пор стояла перед глазами картина того, как ее куда-то несли, и даже мать не могла никак остановить отца. Что совершенно странно, в клинике сейчас отец был слишком спокойным, и это слегка настораживало.

— Ты сам мне отдал ключи.

— Я просто… — я застопорился, а Аврора рассмеялась. Сказать, что я и помыслить не мог, куда она поедет? Так это все равно что признаться в жутком просчете. Собственной ошибке. — У меня был план. Еще до появления Богдана. Но покушение на него и ты, пришлось ускориться, — хмыкнул я, не договорив, что этот план я вообще не хотел никогда приводить в действие. Все на что-то да надеялся.

— Ты в больнице? Я сейчас приеду.

— Я же говорю, опасность миновала. Тем более у него мама и Олег.

— А ты?

— Я решаю проблемы с отцом.

— Где он?

— Давай не сейчас? Но можешь его больше не бояться.

Рори отбила вызов, а я пошел к машине Олега. По-хорошему, надо было забрать свою, но почему-то подумал об этом только сейчас. Решил сначала заехать к Лие, а потом уже разбираться со всем остальным, и с перепутанными машинами в том числе.

На подъезде к городу мне позвонил Антон и сообщил, что его ребята нашли труп того мужчины, еще горяченький. Опознали его по камерам на парковке в жилом комплексе Богдана. Тоже странно… что он за профи такой, если засветил свою рожу? Хотя, судя по тому, что Бо выжил, а самого наемника сейчас не было в живых, никакой он не профи. Больших зацепок ребята Антона не нашли. Ну еще бы. Хотя они сделали намного больше, чем успела бы наша доблестная полиция за такой короткий срок.

— Тут еще в квартире ключи от машины и телефоны, один вашего брата, второй севший, но, судя по чехлу, женский.

— Я заберу, — кивнул я, словно Антон мог меня видеть. Все равно Лия уже вовсю спала, а мне было по пути. Тоже мне романтик недоделанный. Дел было по горло, а меня преследовало одно-единственное желание — поскорее вернуться к Кнопке и проверить, не привиделась ли она мне. Слишком долго ее не было рядом.

Телефон Богдана был включенным, тогда как девайс Авроры мертвым. Я на чистом автомате вставил в него зарядку и кинул на соседнее сиденье. Вскоре айфон включился и на него начали приходить сообщения от меня и Олега — видимо, о том, что мы звонили. Я перевел взгляд на дорогу, но все же успел зацепить неизвестный номер. Точнее, со знакомыми цифрами на конце. Взял телефон Авроры, самого сообщения видно не было на заблокированном экране, но вот номер, с которого оно пришло, отлично. Те же семь-восемь-семь на конце. Я быстро потянулся за своим телефоном, чтобы сверить номера, и увидел стопроцентное попадание.

Авроре написала Лия. С того самого номера, с которого звонила мне, когда я улетел в Сочи.

Я быстро доехал до первой попавшейся парковки и попытался разблокировать телефон невестки. В этот момент мне было все равно на неприкосновенность личной жизни и прочую лабуду. Я думал лишь о том, что моя Лия что-то написала Рори.

Ввел день рождения племянницы, затем Авроры и напоследок Богдана. После этого чертыхнулся и полез в свой айфон, нашел в телефонной книге Ульяну, но так и не набрал: она, скорее всего, отдала телефон матери. Быстро зашёл в телеграм и позвонил по видеосвязи. Этот мессенджер был включен у неё на ноутбуке круглые сутки. Так и получилось. Если на телефон и прошёл вызов, то племяшка оказалась быстрее, ответив мне.

— Да, — слишком бодро заговорила она.

— Ты совсем сегодня не спала?

— Поспишь тут с вами, — улыбнулась она и покрутила в руке толстую, но лохматую рыжую косу. — Сейчас врач приезжал, а мама уже сбежала. Охрана почему-то поменялась, а я ничего не знаю, — она задорно округлила глаза.

— Уль, у меня к тебе стратегически важный вопрос. И надо сохранить его в секрете. Как всегда.

— Дя Рус, чего темнишь?

Так она меня всегда называла. Даже когда она повзрослела и научилась говорить слово «дядя», я все равно оставался для неё Дя. Правда, любимым. Олег был всего лишь Дя. Но сейчас не об этом.

— Мамин пароль от телефона знаешь? Мне очень-очень надо.

— Бабушкин?

— Нет, твоей мамы, а не моей, — усмехнулся я, ничуть не удивившись тому, что она знала и мамин пароль. Возможно, ей был известен и мой. Лиса хитрая. Племяшка как-то нехорошо прищурилась. И я понял, к чему все идет. — Новый телефон. — Уля лишь хмыкнула. — Хорошо, я куплю тебе те туфли. Но! — перебил я ее до того, как она начала визжать, радуясь. — Маме не показывать их. А то она меня, кхм…

Я закашлялся, представляя, что Рори сделает мне за туфли на огромной шпильке для девятилетней девочки. И я даже понимал всю тяжесть своего поступка, но сейчас у меня не было другого выхода. Все равно дальше своей комнаты Уля в этих туфлях не выйдет.