— А что, если перенестись в то время, когда мы еще не сели на корабль? — спросил он, впрочем, без особой надежды. — Мы сможем помешать себе же взойти на борт?

— Это слишком опасно, — ответила Сэра. — Повлиять на свое прошлое? Вступить во взаимодействие с самими собой? Позволить двум Кольцам бесконечности существовать одновременно в одном и том же месте? Понимаешь, время и реальность очень хрупкие материи. Возможно, именно поэтому Переломы обернулись такими бедствиями в будущем.

— Что ж, спасибо за поддержку, — процедил Дак.

— Прости, но я не отвечаю за то, как устроено бытие, — пожала плечами Сэра.

Они снова погрузились в угрюмое молчание.

* * *

В какой-то момент Дак уснул. Он не знал, сколько проспал, но его разбудил грохот цепей. Еще не придя в себя после сна, он продрал глаза и увидел за дверью камеры Глаза. Тот уже открыл замок и теперь вытаскивал цепи.

Дак вскочил, мгновенно пробудившись. Вот оно — за ними пришли! Он повернулся к Сэре, которая вжалась в стену, широко открыв глаза.

— Давай, — сказал Дак, — доставай Кольцо. Нужно…

Внезапно он замолчал. Глаз был один. А их — трое. Значит, они запросто могли справиться с ним.

Но следующие слова Глаза заставили Дака стремительно поменять планы.

— Хотите отправиться в будущее, а? Или, может, еще глубже зарыться в прошлое? — Он наконец ослабил цепи и открыл тяжелую дверь, громко заскрипевшую на петлях. — Вздор! Неужто вы могли подумать, что душечка Глория отправила бы вас на этот плавучий гроб, кабы не знала, что на борту за вами приглядит надежный приятель? Идем, пора спасать нашу красавицу «Санта-Марию»!

— Что расселись, как бородавки на носу у ведьмы? — гаркнул Глаз. — Идем, я сказал!

— Н-но, — пролепетала Сэра. — Как… Почему… — Она просто не знала, с чего начать.

Глаз расхохотался.

— Эй, малыш, разуй глаза! Да, я должен был притворяться, ведь откуда ж мне было знать, на чьей стороне наша охрана? Мы с Глорией разыграли представление даже на берегу, ведь шпионы СК в последние недели кишели в порту, что твои вши! Но она сумела послать мне весточку, как только вы появились на нашей сцене. Вдобавок я надеялся, что вы сумеете разглядеть кристально чистое сердце в красоте моего прекрасного глаза! А теперь марш за мной! Я все разнюхал и вижу, что придется нам с вами как-то сорвать этот мятеж.

У Дака был вид человека, у которого вдруг исчезли челюстные мышцы.

— Дак? — прошипела Сэра, ткнув его локтем в ребра.

Он наконец захлопнул рот.

— Это… Я просто… Немного растерялся. Просто когда вы пришли сюда один, я подумал, что мы сейчас набросимся на вас и… исколошматим до полусмерти. А тут вы вдруг нас выпускаете. Сами понимаете, ребенку легко растеряться! — Широченная улыбка озарила его лицо. — Что ж, к делу!

— Исколошматить меня, значит? До полусмерти? Нет, ну до чего же глупый ребенок, просто диво какое-то!

— Наконец-то кто-то сказал это, — бросил Рик, первым выходя за дверь камеры. Сэра последовала за ним, в животе у нее порхали мотыльки. Вот и началось. Наступил решающий момент, и она не могла врать себе, будто ни капельки не боится.

Как только они вышли из камеры, Глаз собрал их вокруг себя и сказал, заговорщически понизив голос:

— Я видел, что этот паршивец Рикардо тайком спускался сюда утром. Значит, подхожу я к нему — лопни мой иллюминатор, вы заметили, как от этого малька воняет рыбой? — и сообщаю, что я, дескать, на вашей стороне. Он, ясное дело, мне не поверил — до тех пор, пока я не показал ему оружие, которое скопил за последние плавания. «Скопил», ребятишки, значит украл, ясно? Что ж, должен признать, ваш Рикардо потрудился на славу, сколачивая Армию подонков, как он ее называет. Да, я говорил, что от него смердит, как от бочонка с рыбой?

— Да, — сказала Сэра. — Говорили. Странно, а я ничего не замечала.

— Видать, у тебя нос забит, такое случается. Попробуй почаще в нем ковырять, авось поможет. Мне помогает.

— Фу, — только и смогла выдавить Сэра.

Глаз посерьезнел:

— Времени у нас с вами в обрез. Насколько мне известно, братцы Амансио задумали обстряпать свои делишки сегодня ночью. У меня, дружочки мои, есть свои люди повсюду, так что я знаю, что говорю.

— Как мы можем убедиться, что вы на нашей стороне? — спросил Рик.

Глаз не на шутку оскорбился:

— Какого ж тогда дьявола стал бы я выпускать вас из клетки? Хотя, признаюсь вам как на духу, я сделал это только ради душечки Глории. Она даже не догадывается о моей любви, а ведь такая умная женщина! Я отдал ей свое хрустальное сердце в тот самый миг, когда увидал, как она одним ударом дубинки вышибла дух из коровы. Ах, что за женщина!

Он прижал руку к груди.

— Мы с ней решили скрывать свое знакомство, ради пущей безопасности. Но я уже несколько месяцев работаю на эту великую женщину. Так что вот он я, к вашим услугам, прошу любить и жаловать. Хоть и одноглазый, но ничего лучшего у вас все равно нет.

Сэра поняла, что верит ему. В самом деле, с какой стати Глаз стал бы выпускать их из тюрьмы, если бы не был их союзником? Судя по лицам Дака и Рика, они пришли к тому же мнению.

— Но что мы будем делать? — спросил Дак. — Может, ворвемся в каюту к Амансио? Выбросим их за борт? Задушим мятеж в зародыше, так сказать?

— Не пытайся быть большим глупцом, чем выглядишь! — огрызнулся Глаз. — Поступи мы так, и догадайся с трех раз, кого обвинят в мятеже? Нет, дружочки, нам сейчас следует сидеть тише воды, выжидая, пока вероломные братцы попытаются восстать против капитана. Вот тут и настанет наше время. Уж тогда вся команда, начиная от капитана и кончая последним сальноволосым юнгой, будет знать, кто настоящие герои и спасители!

Но Сэра была не на шутку встревожена:

— Значит, таков ваш план? Но что, если стражи сейчас спустятся сюда и увидят, что мы сбежали? Что, если Амансио успеют расправиться с Колумбом до того, как мы придем ему на помощь? Например, перережут ему горло или отравят? Мы же не сумеем этому помешать!

— А что, если луна расколется пополам и оттуда на нас, грешных, просыплется дождь из бараньих отбивных? — хмыкнул Глаз. — Что, если мои ноги вдруг дерзнут оторваться от тела да пустятся в пляс по палубе? Сделаем что сможем, парнишка. Или, может, девчушка?

Сэра вспыхнула до корней волос.

— Просто надежда на грубую силу не кажется мне лучшим планом из всех возможных!

Рик равнодушно пожал плечами.

— Что делать, порой нужно с этим смириться, вот и все.

Глаз нетерпеливо фыркнул.

— Слушайте, неужто мы так и будем тут стоять, как тупоголовые фламинго, и чесать языками до умопомрачения?