на середину комнаты выпорхнула Лиза, она танцевала по детски неумело, но зато так искренне топала ногами и кружилась, что молоденькие горничные тоже не выдержали. Замелькали белые передники, румяные лица, разноцветные ленты в девичьих косах. Тяжело затопал ногами Григорий, подхватывая на ходу Галину и вливаясь в общий круг. Звонко залаял Лимон, метаясь ярким, желтым шаром в общей кутерме. Последним не выдержал профессор Стефан Стефанович, он танцевал легко и вполне профессионально.

Мой смычок порхал без устали. Быстрее, быстрее, быстрее! Скрипка послушная моим рукам, подзадоривала и искушала.

Топали ноги, развевались юбки, блестели весельем глаза, белели в улыбках зубы. Все двигалось, колыхалось. Мне на мгновениье показалось, что даже старинная, дубовая мебель вдруг начала покачивать своими резными дверцами, а парадная посуда и фарфоровые статуэтки в громозком, высоком шкафу, весело подпрыгивали и грозились разбиться.

Закончилась огненная мелодия, запыхавшиеся, уставшие люди, захлопали в ладоши.

— Эмма Платоновна, где вы научились так виртуозно играть? — голос седого профессора, прерывался от частого дыхания, розовая лысина блестела от капелек пота.

Я смутилась, пожала плечами.

— До виртуозности мне далеко, но вот думаю, давать такие концерты по вечерам в трактире. Хотелось бы узнать ваше мнение на этот счет, Стефан Стеванович.

Блекло-серые, почти прозрачные глаза за стеклами круглых очков посмотрели на меня пристально.

— А не испугаетесь? — резко спросил мужчина.

Я поняла его тревогу. Играть в трактире, когда слушатели кушать изволят...

— Не испугаюсь, — улыбнулась я, пожилому и мудрому человеку. — Впрочем испуг здесь, не так важен. А свою гордыню, я уже обуздала. Завтра поеду в город, закажу небольшие афиши, вы мне текст поможите сочинить?

Щуплый, невысокий профессор с готовностью кивнул головой. Седые кудряшки светлым ореолом взметнулись над его головой.

— Конечно же, я не откажу. Но, мне кажется, что нужно об этом просить Александра. У него очень живое воображение и острый ум. Мальчик балуется стихами, и они у него выходят достаточно неплохими. Афиша-приглашение в стихах, как вам Эмма Платоновна, такой ход? — прозрачные глаза профессора хитро прищурились.

— Отличный ход, — согласилась я. — Шурик, пойдем в кабинет, у меня к вам с профессором есть важное задание.

Лиза, тайно скармливающая Лимону печенье, подпрыгнула от нетерпения.

— Нам с Лимоном, тоже нужно дать задание. Эмма, я обожаю выполнять всякие задания!

Мне немного стало стыдно, в последнее время я очень мало времени уделяла Лизе и Шурику. Но теперь, когда все тайны раскрыты, а все прежние обитатели"Сладких Хрящиков"исчезли, кажется должна начаться светлая полоса в нашей жизни.

— Как же, мы без тебя справимся? — взяла я девочку за руку. — Пошли наверх, ты наверное подскажешь нам великолепную идею.

— Лимон, тоже подскажет! Он умный!

Лиза вприпрыжку побежала наверх. За ней повизгивая увязался Лимон.

Глава двадцать первая. Первый концерт, первые посетители

"В"Сладких Хрящиках"

Скрипка играет,

Гостей и слушателей зазывает,

Под музыку веселую

Будет сладким даже хрен,

Ешь холодец если ты джельтмен. "

Я долго смотрела на образец яркой, развеселой афиши. Сегодня я забрала из типографии, увесистую пачку ее близнецов, форматом не меньше ватманского листа. На белом фоне алым безумием пламенели четкие, рубленые буквы. В верхнем углу плаката, худая дамочка, надо признать, очень на меня похожая, прикрыв глаза"пилила"длинным смычком скрипку. В нижнем углу, кусочек прозрачного холодца, грозился свалиться с золоченной вилки прямо на блюдо с горячими, аппетитными пирожками.

— Ну, какие стихи, такое и изображение, — тихонько бормотала себе под нос, когда несла тяжелый рулон, пахнущий свежей краской к мобилю. Стихи принадлежали перу гордого собой Шурика. Мальчик утверждал, что именно такой"народный"слог должен привлечь внимание людей. Я не захотела спорить, и вздохнув согласилась. Правда вслух заметила, что Шурик написал нечто похожее на рэп. Слово"реп", Шурику не понравилось, он обиделся. Мне долго пришлось его убеждать, что это совершенно новое направление в искусстве, возможно он когда-нибудь станет знаменитым рэпером, если начнет читать свои тексты речитативом и под музыкальное сопровождение.

Стефан Стефанович долго смеялся, когда я немного сгорбившись, отчаянно качая головой в такт, не забывая вскидывать руки с раставленными веером пальцами, прочитала свежее творение Шурика. Лиза и Лимон тут же меня поддержали, а в глазах хмурого мальчика мелькнул неподдельный интерес.

— Эмма, давай помогу! — Шурик уже бежал ко мне, готовый подхватить тяжелый рулон, который так и норовил выскользнуть из моих рук.

Я не стала сопротивляться и поделилась своей ношей с мальчиком. Вдвоем мы дотащили скользкие афиши до мобиля.

Лиза тут же принялась искать под своим сиденьем внушительную банку с клеем, а Лимон помогал ей и вытаскивал новые, малярные кисти острыми, белыми зубами.

К вечеру мы сумели общими усилиями справиться со всеми афишами. Задорные стихи теперь призывно, ярко краснели с хмурых, серых заборов, с круглых тумб для объявлений, и даже с толстых стволов гордских деревьев.

Теперь оставалось только ждать.

Люди не торопились в наши"Сладкие Хрящики", не в первый день, не во второй, и даже не в третий.

— Эмма, в нашем городе читать не умеют? — тревожилась Лиза.

— Нет, Лиза! Читать люди умеют конечно, но наверное им не понравились мои стихи, — хмурил черные брови Шурик.

— Они просто не любят скрипку, или мясо с хреном, — бормотала я, поглядывая в сторону трактира.

На новой, вымощенной гладким камнем стоянке перед высоким, бревенчатым зданием было пусто.

Повара досадливо хмурились, гладя на то, как их кулинарные изыски с удовольствием едят работники и горничные. Особенно оценил мясные блюда Лимон. Пес с утра бежал к трактиру и подвывая скребся лапами в двери на кухню, требуя себе вкусный завтрак.

Только Стефан Стефанович, сохранял невозмутимое спокойствие.

— Посетители появятся через три дня, именно такой срок дается населению, на обработку информации, — он смотрел на нас прозрачными, мудрыми глазами сквозь стекла круглых очков и усмехался в седые усы.

Профессор оказался прав. Именно к концу недели, в"Сладкие Хрящики"повалил народ. Мобили разных размеров, цветов и стоимости стояли на стоянке так плотно, что в вечерних сумерках напоминали собой единое, блестящее округлыми боками и хромированными деталями, фантастическое существо.

Я волновалась. Дрожали руки, колени и даже подбородок. Сквозь маленькую прореху в темно-синем, бархатном занавесе, я разглядывала публику перед которой должна была играть на скрипке и понимала, что наверное погорячилась, приняла не совсем верное решение. Разве жующим, увлеченным разговорами и вкусными блюдами людям, нужна сейчас скрипка?

— Э-э-э, хозяйка, так дело