Три часа назад Терлак нежно целовал меня на лестнице после того, как отчитал за ребяческое поведение. Безусловно, он прав. Не стоило закатывать истерику посреди зала, полного слуг, да еще драться с Эйлой. Такое поведение недостойно леди. Госпожа Сорель осталась бы недовольна. Но ведь ссору начала не я.

— Не хочу!

Истошный вопль прорвался сквозь плотную завесу горечи и самоедства. Я вздрогнула и резко обернулась, поскольку странный шум приближался. Теперь он отчетливо слышался неподалеку от моей двери, и это мало походило на ругань служанок или спор стражников.

Отступив от окна, я осторожно приблизилась к выходу из комнаты и облизнула пересохшие губы. В нарастающей панике метнула взор на портрет Розалинды. Мать Терлака продолжала оставаться безмолвной, но почему-то от присутствия обычной картины стало чуточку легче. Будто мертвая леди МакГиннес могла меня защитить.

— Отпусти! Не буду я ничего ей говорить!

— Шагай, — в голосе Терлака звенел металл.

Ого, со мной МакГиннес так не разговаривал даже после устроенного побоища в зале.

В дверь с грохотом постучали, и я заметалась по комнате, не зная, куда податься. Время поджимало, потому пришлось опуститься в удобное кресло, взяв в руки чашку с остывшим травяным чаем и приняв чинный вид. Словно только закончила трапезу. Расправив складки на юбке, я отбросила за спину прядь волос, прочистила горло и выдала:

— Войдите.

И очень удивилась, когда вместе с Терлаком в спальню вошла мрачная Эйла, удерживаемая братом за шкирку.

Девчонка надувала щеки, в больших глазах стояли самые настоящие слезы обиды и непонимания. Рыжие волосы растрепались, а лицо покраснело от стыда.

Стало немного жаль глупую десятилетнюю забияку. Особенно когда МакГиннес ни капли не церемонясь, просто встряхнул Эйлу и жестко сказал:

— Говори.

Пальцы крепко удерживали сестру на месте, дабы не вздумала убежать. Несчастная упорно молчала, пока Терлак окончательно не потерял терпение. Было заметно, как дергалась мышца у него на скуле и в серых глазах назревала буря.

Странно, ведь на лестнице мой жених держал себя в руках.

— Думаешь, я пошутил? — процедил МакГ иннес неожиданно зло.

Воздух в комнате стал плотным, каждое слово безжалостно резало его на куски. Мне пришлось опустить чашку на стол, поскольку пальцы начали дрожать. Почему-то сейчас Терлак вселял настоящий ужас. Так сильно зашкаливал уровень магии в нем, что все вокруг искрило.

— Послушайте... — начала я, но меня прервали.

Эйлу вновь встряхнули, и она неожиданно выдала срывающимся голосом:

— Прости, я не хотела тебя обижать!

Сестра Терлака обожгла меня жгучим взглядом, полным ненависти, затем вырвалась из рук брата и бросилась наутек. Глухой вой от сдерживаемых рыданий послышался где-то в коридоре. Дверь захлопнулась, отделив нас с МакГиннесом плотной стеной тишины.

Несколько минут мы просто молчали, пока рваный вздох не слетел с моих губ.

— Спасибо, — пробормотала я, не зная, что еще сказать.

Самому МакГиннесу было некомфортно. Он непроизвольно несколько раз сжал кулаки и кивнул. Потом просто прикрыл глаза, потер переносицу, будто пытался унять сильную боль.

Мигрень — эти симптомы я узнала на раз после нескольких лет на фронте в качестве лекаря-травника.

— Голова? — осторожно поинтересовалась, поднимаясь из-за стола и шагая к своему саквояжу.

Пальцы перебирали многочисленные склянки из темного стекла. Я вчитывалась в надписи, сделанные в спешке еще год назад, пока не нашла нужную микстуру и выудила ту на свет. Плотная крышка помогала настойке из белокопытника гибридного [3] сохраниться, а заговоренный сосуд не разбивался при транспортировке. Взболтнув лекарство, я присмотрелась и разочарованно вздохнула.

Немного, но для устранения боли хватит.

Пока отсчитывала капли, Терлак разминал шею и морщился. Он с трудом опустился в кресло, откинув голову назад. Пальцы легли на подлокотники, и я в очередной раз отметила, какие они красивые.

— Как там уборка? — поинтересовалась между делом, протягивая МакГиннесу лекарство.

— Пытаются отчистить гарь от стен, — равнодушно бросил он, забирая чашку и залпом выпивая микстуру. Поморщившись, Терлак покосился на меня, но промолчал.

— Лечение требует страданий, — проигнорировала недовольное фырканье и улыбнулась.

— Ты послушный пациент. Обычно мужчины кричат, что не будут пить всякую гадость.

— Я себе не враг. Вдруг решишь превратить меня в дерево? — хмыкнул лэрд МакГиннес, уже более осмысленно оглядев комнату и остановившись на счетных книгах. — Отняла у Юны?

— Хочу разобраться в них сама, — прикусила губу, прикидывая, как сказать о своей проблеме. — Правда, мало в этом смыслю. Никогда раньше не вела хозяйство.

— Магда может помочь, — пожал Терлак плечами, и мне захотелось его стукнуть.

Я не сомневалась в способностях гномки, но вряд ли мисс Гэл стала бы помогать мне после произошедшего. До сих пор помнила, с каким страхом на меня смотрели слуги и братья Терлака. Вряд ли кому-то придет в голову заговорить со мной после случившегося. Пусть та же Эйла извинилась, но фактически ничего не изменилось. Она и остальные обитатели замка явно не питали симпатии к невесте будущего лэрда МакГиннеса.

— Действительно, — процедила я, отворачиваясь и шагая обратно к саквояжу. — Ладно, неважно. Напишу Далии.

— Что опять не так? — вздохнул Терлак, четко улавливая перемену в моем настроении. — Близняшек я тоже приструнил вместе с теткой. Никто тебе слова не скажет.

— Вот спасибо, такая щедрость! — не удержалась от колкости, убирая настойку в саквояж и захлопывая тот со щелчком.

Меня слегка потряхивало от раздражения.

У Терлака все просто, ведь это его замок, люди, родственники и земли. Для мужчин вообще женские проблемы казались чем-то несущественным, а подобные выпады — истериками. Если какому-нибудь молодому лорду-данмарцу обычные шангрийцы побоялись бы показать свою непокорность, то с леди легко игнорировали правила. Каким бы прогрессивным ни мнило себя наше общество, мир по-прежнему не считался со слабым полом. И неизвестно сколько должно пройти лет, чтобы ситуация изменилась.

— Двух дней не прошло, а мы снова поругались, — нахмурился МакГиннес, поднимаясь с кресла и шагая к двери.

— И кто в этом виноват? — буркнула я, поймав ответ в приподнятых бровях Терлака.

Ну да, конечно. Не он же.

— Надеюсь, к ужину твое настроение придет в норму, — фыркнул МакГиннес и закрыл за собой дверь раньше, чем в нее попала ложка.

Стоило ли менять бессердечного короля на бесчувственного балбеса?

Естественно, ни на какой ужин я не собиралась. Наоборот, решила поднять маленький бунт просто из вредности: схватила несколько счетных книг, нашла в гардеробной теплый плащ и, набросив капюшон, вышла из покоев. Благо никому до меня не было дела. Большая часть слуг действительно занималась уборкой. Ни Эйлы, ни братьев МакГиннес, ни сэра Руперта, ни леди Юны — никого из многочисленного семейства я тоже не встретила по дороге из донжона.