— Прекрасная волчья луна! — объявила Молл, когда я забрался наверх по трапу.

— Не надо все портить! — взмолился я. — Слишком это красиво.

— Не правда ли? — весело согласилась Молл. — Иди сюда, отсюда лучше видно… Хотя еще лучше — с такелажа или с верхушек мачт…

Я много лазал по скалам, однако скалы не качаются.

— Может быть, потом… — Я собирался добавить еще что-то, но тут же позабыл об этом. Я с беспокойством смотрел за поручни корабля. Нигде не было и следа бездонной лазури, словно она вообще не существовала. Во все стороны, сверкая, как оружейная сталь, под луной простиралась пустая ширь серой ряби. Это мог быть просто спокойный океан, ловивший и отражавший мягкие тени этой плывущей перистой арки с такой точностью, что они казались одной субстанцией. Вместе они образовывали широкий туннель, почти отверстие пещеры, по направлению к которому мы и плыли, в иссиня-черное небо с подвешенными в нем луной и звездами. И все же звуки были звуками моря, и паруса надувались сильным бризом, трепавшим мне волосы.

Море или не море, похоже, Молл это ничуть не волновало, поэтому я не позволил и себе беспокоиться; мне уже надоела роль зеленого новичка. Я просто нашарил в кармане перочинный нож и откупорил бутылку бренди. Мне крайне необходимо подкрепиться, но вежливость требовала, чтобы первой это сделала Молл.

— За то, чтобы ты пребывал в добром здравии, мастер Стивен. И твоя прекрасная возлюбленная. — Она деликатно обтерла горлышко бутылки большим пальцем, прежде чем вернуть ее мне.

— Моя… Клэр не моя… э-э… возлюбленная. Просто друг.

— Тогда что же ее возлюбленный? Должно быть, он медлителен, раз предоставил погоню тебе.

Я фыркнул:

— Мне бы пришлось очень солоно — пытаться объяснить ему, что с ней стряслось. Правда, по-моему, у нее никого нет, во всяком случае сейчас.

Молл посмотрела на меня с уважением:

— Что ж, стало быть, тем более хороший ты человек, раз поспешил так скоро ей на выручку.

Я смущенно опустил бутылку и пожал плечами:

— Не такой уж и хороший. Это ведь я виноват, что она попала в беду. Я сам, дурак, во всем виноват, совал нос повсюду и все делал не так, как надо. Я должен был знать, что это навлечет несчастье.

— Ну нет! Это неслыханно — так глубоко пробраться в Сердцевину. Никто из тех, кому хоть что-то известно о волках, не ждал такого — ни Джип, ни я. Тебе незачем себя винить.

Я покачал головой:

— Хотел бы я с тобой согласиться. Хотя это не играет роли — моя вина или нет, я должен был отправиться за ней. Не мог же я просто сидеть и ничего не предпринимать.

— А твоя жена, твоя возлюбленная — что она? Разве ты не должен был остаться с ней? Разве это справедливо по отношению к ней — рисковать собой в такой дьявольской гонке?

У меня в горле появился кислый привкус:

— Я не женат. И едва ли найдется девушка, которой будет не все равно — вернусь я или нет. Может, разве что Клэр, если верить этому старому мерзавцу.

— Стрижу? Да, в этом ты можешь ему верить. Однако остерегайся чересчур доверять ему. — Она озорно посмотрела на меня. — А эта Клэр, ты никогда…

— Нет, никогда в жизни, черт побери! — отрезал я и для симметрии добавил: — А как насчет тебя? Ты замужем? А твой папочка знает, что ты уехала?

Молл залилась журчащим смехом и вздернула свой длинноватый нос:

— Ну нет, только не я. Для этого я слишком перекати-поле. И потом, я люблю спать на обеих сторонах кровати.

И пока я переваривал то, что она сказала, Молл понюхала воздух, взглянула вверх на паруса с небрежностью, порожденной долгим опытом, слегка отпустила руль.

— Ветер свежеет, но не хотелось бы ставить еще один риф — пока. Скорость — вот что самое важное сегодня, коль скоро мы охотимся на жирную сельдь.

Я сел на высокую скамью рулевого и стал изучать Молл, пока она наклонилась к нактоузу. Она была, конечно, не красавица, слишком уж широка в кости, но ее черные лоснящиеся штаны облегали очень женственные формы, и двигалась она с грацией спортсменки. Только это да ширина ее обнаженных плеч свидетельствовали о силе, не говоря уже о той тигриной мощи, которую она демонстрировала раньше. Ее спокойная манера держаться никак не выдавала и свирепости, вызывавшей эту силу. Однако я все время помнил о том, что это присутствует в Молл.

— Ничего себе селедочка, — заметил я. — Но ведь догнать их — это только половина проблемы, а что мы будем делать дальше? Я чувствую себя гораздо спокойнее оттого, что ты с нами. Я рад этому — и страшно благодарен тебе. Но, в конце концов, это ведь не твоя драка.

— О, вот и нет, как раз моя, — мягко возразила Молл. Она посмотрела вверх, туда, где за бортом сияли звезды. Их бледный свет отражался в ее глазах, и она пристально вглядывалась во что-то, видимое ей одной, — может, воспоминания или дурные предчувствия. — Я сражаюсь с волками и гнусными мерзавцами вроде них, а также со всяким более сильным злом, что стоит за ними. И со всей несправедливостью, что переполняет мир. Я поклялась воздать по заслугам любому злу, какое могу найти. И более всего — коли в беде оказывается девица… — Молл резко оборвала свою речь и осведомилась с устрашающей холодностью: — Скажи, над чем ты смеешься, мастер Стивен, и мы посмеемся вместе.

— Я вовсе не смеялся! — поспешно заверил ее я. — Во всяком случае, не совсем — просто… ну, я никогда раньше не слышал, чтобы кто-нибудь так говорил. Знаешь, как — ну, не знаю — как странствующий рыцарь? Или — как же это называется, черт побери? — паладин. И меньше всего я ожидал этого — извини — от чертовски привлекательной женщины…

— Паладин? — Молл сейчас же оттаяла и отвесила мне такой низкий поклон, что ее кудри пеной закрыли лицо. — Высокая похвала, добрый сэр! Слишком высокая для такой ничтожной особы, как я. Но все равно я благодарю тебя. — Она криво усмехнулась. — Кабы все мужчины были со мной столь любезны, я была бы о них лучшего мнения.

— Просто они, наверное, чувствуют себя неуютно рядом с тобой. Я на такое не отваживаюсь. Ты спасла мою шкуру и помогаешь мне теперь спасти Клэр. — Я уже знал, что мне надо было сменить тему еще до того, как я начал свою тираду. — Ты что-то сказала… более сильное зло, что стоит за ними. Старик Стриж тоже все время на это намекал, но не мог сказать больше… или не хотел. Ты случайно не…

Она покачала головой, скрестила руки поверх руля и задумчиво оперлась на них подбородком.

— Нет, Стивен, с уверенностью сказать не могу. Но догадаться нетрудно. За такими существами всегда стоит зло, пусть даже только то, что осталось в их крови от далеких предков. Глубоко, в самом центре, в Сердце Великого Колеса…

— Ты хочешь сказать — в Сердцевине?

— Да, да, многие так и зовут его. Как бы то ни было, там есть и добро и зло, и они хорошо сбалансированы — хорошо перемешаны, можно сказать. Каждого понемногу в большинстве вещей, и точно так — в человеке и его деяниях. Однако здесь, к востоку от рассвета, мера для всех вещей иная. Здесь можно встретить великое добро, это правда, но и великое зло тоже; и они меньше смешиваются. Нет, бренди мне больше не надо, спасибо, для рулевого здесь слишком подветренный берег.