– Что любопытно, и он от сердечка помер, – продолжил Стас. – Прямо в чужой квартире. Залез и там, значит, того. Как жил, так и ушел – в процессе тайного хищения чужого имущества. С той, правда, поправкой, что в квартире этой мышь повесилась. Стол, стул, диван – и все. Ну, так мне Леха сказал. Мол, чего он там делал, никто так и не понял.

– Может, прятался? – предположил я. – От вас или товарищей по работе. У них, мне рассказывали, терки не редкость.

– Ну, последнее вряд ли, Витя был правильный вор, он от предъяв не бегал. Да и мало кто ему мог ее кинуть. От нас… Ну, может. И еще знаешь, что интересно? Хозяев этой квартиры так и не выцепили. Ее какие-то евреи из Израиля купили, но их самих никто из соседей не видел.

Любопытно.

– Леха сказал, что какая-то мутота во всей этой истории есть, но он копать не стал. Заявления нет, потерпевшие претензии не выставляют, а что до Вити, так он ему не друг и не родня. Помер и помер. Трупы его и сестры потом каким-то дальним родственникам выдали, бумаги в архив сдали, и шабаш.

– Ну и ладушки, – в тон ему ответил я. – Адресок квартиры он тебе сказал?

– Само собой, сказал, – подтвердил Стас и постучал себя по голове. – Вот тут он записан.

– Так диктуй, – я взял из папки, лежавшей на столе, листок с данными сестры вора и ручку, которую кто-то любезно присовокупил к бумагам. – Запишу.

– Да ладно. Мы ж не чужие люди, давай туда вместе прокатимся, – предложил вдруг Калинин. – А то ведь если с тобой чего случится, то кто мне должок оставшийся вернет? Не твоя же мертвая помогайка?

– Стас, чего-то ты темнишь, – мигом насторожился я. Не тот это человек, который подвержен внезапным приступам гуманизма.

– Как и ты. Ну вот такие у нас с тобой отношения – друг другу правду не говорим. А зря. Мы же почти братья.

– Чего?

– По оружию, – пояснил Стас. – Ну сам посуди, от кавказов отбивались? Отбивались. Чокнутые девки нас хотели на ломти порезать? Хотели. Про остальное я и вспоминать не хочу. Но все одно – ты молчишь, и я в ответ тоже молчу.

– Та женщина, что померла, работала на одного чиновника, тоже ныне покойного. И он мне нужен. Ну, как тот художник.

– Привет, – рядом со мной на диван плюхнулась Жанна. – Ну я тебе доложу, здоровы же полицейские начальники пить! Как бочки бездонные!

– Так и думал, – произнес Стас, который девушку, естественно, не видел. – А теперь правда за правду. Штука в том, что…

– Погоди, – остановил его я. – Жанна вернулась.

– Ага, – мигом подобрался Стас. – Так, первым делом пусть скажет, моя фамилия в разговоре звучала?

– Звучала, – кивнула Жанна. – Пару раз. Тот, что помордатей, не его начальник, сказал, что такие, как Калинин, заслуживают более тщательной проверки. И что если бы не Сизов и… Э-э-э… Как же там, армянская фамилия такая… А. И не Восковьянц. Точно. Короче, если бы не эти двое, то им бы занялись куда серьезнее. Но, может, еще займутся.

– Жанна, тема серьезная, так что ты от себя ничего не добавляй и не выдумывай, – предупредил я девушку. – За мной долг, если что-то пойдет не так, крайним окажусь я. А у этого парня всегда при себе пистолет. И может, даже не один.

– Мне что-то не по себе стало, – признался Стас. – Сань, ты и со мной говори, пожалуйста, не только с ней.

– Как было, так и рассказываю, – обиделась девушка. – Слово в слово.

Я передал Стасу ее слова, тот мигом помрачнел, а после потребовал изложить весь разговор в мельчайших деталях, с самого начала, включая все тосты и анекдоты.

– Хреново, – подытожил Калинин нашу странную беседу на троих минут через двадцать, когда я передал ему финальные фразы рассказа Жанны. – Не люблю сидеть на пороховой бочке, когда фитиль в руках не пойми у кого. Это меня нервирует.

– Понимаю, – поддержал я его. – Кому такое понравится?

– Надо думать, – продолжил оперативник, словно не слыша меня. – Надо устроить что-то такое, особенное. Такое, чтобы меня трогать себе дороже было.

– Денег дать, да и все, – предложила Жанна, закидывая ногу на ногу. – Кто режет дойную корову?

– Хорошо, что Стас тебя не слышит, – хмыкнул я. – Ты глянь, он похож на человека, которого можно выставлять на деньги, причем даже разово? Про постоянность я и не говорю.

– Ты о чем? – глянул на меня Стас. – Какие деньги?

– Жанна считает, что тебе надо кое-кому заслать некоторую сумму, – пояснил я. – У меня эта идея вызвала сомнения.

– И правильно, – одобрил Калинин мои слова. – Таких денег у меня нет… Ну, почти нет. Да и зашквар, если совсем уж от души говорить. Реально зашквар. Но в целом твоя подружка права, деньги в этом мире всегда решают все проблемы, что бы так кто ни говорил. Разве кроме смерти. Да и то, знаешь ли, по-разному случается.

– Так ведь зашквар же?

– Главное – верно определиться с суммой и конечным получателем, – у Калинина был вид человека, который только что решил задачу, над которой долго бился. – А дальше все будет просто и понятно. Ты сейчас как, сильно занят?

– Да нет. А что, есть какое-то предложение? Но сразу скажу – водку литрами жрать не стану. У меня завтра ответственное мероприятие, хочу быть в форме.

– Баба из правильных? – уточнил Стас. – Или чего посерьезнее?

– Посерьезнее. Встреча с родней у меня. Семья большая, люди в ней разные, цели у них тоже у каждого свои, потому голову стоит иметь свежую.

– Наследство пилить станете? Если да – могу посоветовать хорошего адвоката. Тетка страшная, как моя жизнь, весу в ней за сотню килограмм, но зато хватка как у бульдога. Такие дела в судах вытаскивает – поверить невозможно. Даже без подгона кому следует. Берет дорого, но тебе скидку сделает, я договорюсь.

– Да нет, там адвокат не нужен. Там другое. Ты чего предложить хочешь?

– Прокатиться в то местечко, о котором мы говорили до того, как твоя приятельница вернулась. На квартирку, где Витя Стриж окочурился. Есть у меня одна интересная мыслишка на ее счет.

– Поехали, – сразу же согласился я. – Чего нет?

У меня, в свою очередь, тоже имелись кое-какие соображения в данной связи. Более того, я уже начал прикидывать, как бы склонить Стаса к тому, о чем он меня только что сам попросил. Тем более что точного адреса места, где некоторое время назад образовались два трупа, он мне так и не сказал. Я знаю улицу и дом, но не подъезд и квартиру. Конечно, я мог бы сам все выяснить путем расспроса местных жителей или через людей Носова, но это все время. Да и лишний раз просить о чем-то Илью Николаевича я не стремлюсь. Тут ведь как – он дает мне горбушку, а спрашивает как за полный батон.

Плюс внутрь тоже как-то попасть надо. Я не взломщик, замки открывать без ключа не умею. К тому же там ведь, наверное, бумажка с печатью на двери висит, ее срывать себе дороже.