— А как вы должны проникнуть в штаб фронта?

— Для этого мне изготовили секретный пакет из штаба тридцать второй армии и соответствующие личные документы штабного курьера этой армии.

На основании информации, полученной от разведчика Особого отдела, командование Карельского фронта приняло ряд важных решений. Было признано необходимым ускорить ранее намеченную передислокацию штаба фронта, закончив ее в двухдневный срок. В связи с данными о передвижении вражеских войск в северном направлении предполагалось провести серию мероприятий по усилению наблюдения за противником на Ухтинском направлении. Для укрепления положения нашего разведчика в стане врага решили имитировать совершение Гоменюком «по собственной инициативе» диверсии на военных складах, расположенных на окраине Беломорска. Идею этой инсценировки выдвинул командующий фронтом.

— Несколько дней назад, — сказал он, — у нас освободились склады из-под снарядов. Следует заминировать их в двух-трех десятках мест, заложить туда побольше дымовых шашек и поджечь их. Пожар складских помещений и взрывы создадут полную видимость совершения диверсионного акта.

Так и было сделано. На третий день пребывания Гоменюка в Беломорске начался пожар, вызвавший серию взрывов в помещениях складов, где раньше лежали снаряды. Как только начался пожар, бойцы батальона охраны Особого отдела фронта оцепили «опасный» район, закрыв доступ к складским помещениям.

К месту пожара прибыло много военных и гражданских лиц. Возникли слухи, что «это дело рук диверсантов». Конечно, не обошлось и без упреков в адрес органов безопасности, и в первую очередь Особого отдела фронта. Эти широко распространившиеся в прифронтовом городе слухи создали весьма правдоподобную, более чем убедительную легенду для советских разведчиков, получивших еще больше доверия со стороны майора Раски и его коллег.

После «совершения диверсии» в Беломорске Гоменюк еще два дня находился в Особом отделе фронта. За это время он передал все добытые им сведения о деятельности разведшколы, ее структуре, методах обучения, подробные данные о руководящем составе, преподавателях, инструкторах и особенно об агентах, подготовленных к выброске в тыл советских войск со шпионско-диверсионными заданиями. Все эти данные имели важное значение для организации целенаправленной контрразведывательной работы по пресечению подрывной деятельности вражеской агентуры в тылу советских войск. По полученным от Гоменюка данным были ориентированы особые отделы Ленинградского и Волховского фронтов, территориальные органы госбезопасности Северо-Запада страны.

29 июня 1942 года Гоменюка вновь переправили через линию фронта. Теперь советский разведчик уходил в тыл врага из города Сегежа под видом агента разведки противника, возвращавшегося на свою сторону после успешного выполнения задания в тылу советских войск.

Перед ним была поставлена задача глубже внедриться в разведку противника, продолжать сбор сведений о замыслах врага, об агентах, подготовленных к заброске в расположение и на коммуникации войск Карельского, Ленинградского и Волховского фронтов со шпионско-диверсионными заданиями. По возможности, после тщательного и всестороннего изучения, вести работу по склонению заслуживающих доверия агентов из числа советских военнопленных к явке с повинной.

После перехода нейтральной полосы Гоменюк вышел к переднему краю вражеской обороны. Был задержан противником и доставлен в город Медвежьегорск. Здесь Степан заявил о своей принадлежности к агентурному аппарату майора Раски, назвал свой псевдоним — Морозов. Когда это заявление было подтверждено, его принял полковник, начальник Медвежьегорского гарнизона. В разговоре с агентом Морозовым полковник проявил интерес к маршруту его движения, к советским воинским частям, которые встретились на его пути, их численности и вооружению. На вопросы полковника последовали довольно обстоятельные ответы, вполне удовлетворившие его. Разумеется, это были дезинформационные данные, полученные чекистами из штаба фронта и переданные разведчику для введения противника в заблуждение.

Прошло немного времени, и агент Морозов выехал из Медвежьегорска в сопровождении лейтенанта на машине, присланной за ним майором Раски. Лейтенант доставил его в поселок Коссалма, находившийся в тридцати пяти километрах от Петрозаводска, куда недавно передислоцировалась разведывательная школа, в стенах которой Гоменюк в течение трех месяцев осваивал шпионско-диверсионные науки. Теперь школа размещалась на берегу озера в здании бывшего дома отдыха. Гоменюка поместили в отдельную комнату.

Не прошло и часа, как его вызвал к себе шеф школы майор Раски. Он усадил агента в кресло, поздравил его с благополучным прибытием.

— А теперь, — любезно предложил майор, — расскажите, как прошел рейд, удалось ли вам выполнить наше задание?

— Да, я считаю, что удалось, — ответил Гоменюк. — Правда, с некоторыми изменениями полученного задания.

Агент рассказал шефу, как он «выполнял» полученное задание, чего при этом добился. Во-первых, выяснил, что штаб Карельского фронта передислоцировался, однако новое место его расположения узнать, к сожалению, не удалось. Но адскую машину он по собственной инициативе все же в дело пустил, ухитрившись подложить ее к стене большого склада с боеприпасами на окраине Беломорска. В результате взрывов и пожара этот важный военный объект полностью уничтожен.

Во-вторых, по словам агента, он, подвергая себя большому риску, сумел разузнать, какие воинские части входят в настоящее время в состав Беломорского гарнизона, что нового внесено в правила передвижения военных и гражданских лиц по городу. Естественно, что данные, переданные Гоменюком своему шефу о частях и режиме в гарнизоне, носили дезинформационный характер.

Майор Раски внимательно выслушал агента, задал ряд уточняющих вопросов и, выразив удовлетворение его докладом, вызвал к себе капитана Мармо.

— Агент Морозов в полной мере оправдал наше доверие, — заявил он. — Запишите все, что он выяснил о Беломорском гарнизоне. А главное, срочно составьте подробную схему окраины города, где размещался взорванный военный склад.

Весть о благополучном возвращении агента Морозова и успешном выполнении данного ему задания быстро разнеслась по школе. Многие из преподавателей и инструкторов спешили повидать своего воспитанника и поздравить его, но капитан Мармо лишил их этого удовольствия. Он закрылся с Морозовым в своем кабинете, чтобы с его помощью составить подробную схему того района города Беломорска, где стоял «уничтоженный» Морозовым склад с боеприпасами.

Через несколько дней Гоменюка неожиданно вызвали в кабинет начальника школы. Майор Раски строго посмотрел на своего агента:

— Подойдите к столу.

Степан подошел.

— Смотрите сюда, — и майор показал Степану крупную фотографию с изображением какой-то местности. — Где взорванные и сожженные вами склады? Их нет! Все, что вы мне докладывали, — чистая выдумка!

— Господин майор, — начал было Гоменюк, но начальник школы, не дав ему договорить, резко повысил голос: