– Мне повторить?

– Добейте – попросила скрюченная Йорка, но, дернувшись, начала с долгим стоном распрямляться, не отрывая рук от живота.

– Три – сказал я, мягко нажимая на спуск. Доля миллиметр – и паук умрет.

Дверь клетки с грохотом распахнулась. От нее отступил пьяный паучина с разведенными лапами и примирительной улыбкой на харе с распухшим глазом:

– Слушай, Оди… ладно тебе… ну было и было. Сейчас надо успокоиться…

– Кто-то пинал моих бойцов, когда они уже были отрублены электрошоком. Кто бы это мог быть? – спросил я пространство. Оно осталось равнодушным к моему вопросу. Промолчал и тяжело нагруженный парнишка за моей спиной. Но ничто не могло остановить плачущую от рвущей ее на части боли Йорку, указавшую на улыбающегося паука:

– Он пинал меня в живот. Много раз.

– Ну… – начал паук, улыбнувшись еще шире.

«Свинка» дважды хрюкнула, и сложившийся пополам паук рухнул на решетку, заскреб руками по пробитому животу.

– А тот бил лежащего Баска ногами по лицу. А Баск прикрывал меня – продолжила Йорка, ведя рукой дальше.

– Стой! – завопил тощий паук, падая на колени – Погоди! Все были пьяны!

Щелк. Щелк.

Все же я не до конца освоил игстрел. Или алкоголь сказывается? Целил в грудь, а угодил в горло и щеку. Опять. Может все же специально туда целюсь?

– Ну а эта сука пыталась вырезать Рэку глаз осколком бокала. И у ней почти получилось – глядя на боль, кровь и агонию, Йорка оставалась неумолимой.

– Мама… – тихо сказала скромная на вид паучиха, медленно закрывая глаза и оставаясь неподвижной – Мамочки… Подумай с кем ты ссоришься, гоблин. Мы пауки. Мы можем достать люб… ай… – с этим удивительно тонким вскриком паучиха упала навзничь, получив две иглы в грудь.

– На выход – повторил я.

– Налажал я – опять повторил Рэк, что никак не мог подняться – Су-у-у-ука…

– Встать! – рявкнул я – Встать, боец! И на выход!

– Не нажми случайно спуск, герой – очень тихо и очень эмоционально произнес охранник, в чье горло до сих пор упиралось дуло игстрела – Уходите. Я держать не стану. Только не убивайте. Просто заприте меня в клетке и все.

– Все барахло на стол – кивнул я – И вместе с друзьями и подругами шагайте в клетку. Живо. Лапы держать на виду. А ты останься – на этот раз я взглянул на парнишку – Доведешь нас до лифта. Потому отпущу.

– Я не окажу сопротивления, бвана – кивнул паренек – Но согласен с помершей Живицей – зря вы ссоритесь с пауками.

– Я не ссорюсь – улыбнулся я – Я выражаю негодование. Помоги им пройти.

Силой наш тайный союзник обладал недюжинной. Уже серьезно нагруженный, он тем не менее помог дойти до лестницы Баску, затем дотащил стонущую Йорку, последним доволок Рэка. Вежливо прикрыл дверку клетки, под моим присмотром закрыл замок большим ключом. Бросив ключ на стол, принялся помогать бойцам подняться по лестнице. А я… я ненадолго задержался.

Глядя на чуть покачивающуюся над далеким городом клетку, я пристально изучил лебедку с намотанной цепью. Вот стопор. Вот рычаг. Пара незамысловатых действий – и клетка с визжащими пауками рухнет на залитые дождем городские улицы. И судя по их быстро трезвеющим лицам они это понимали – замерли в неловких позах, неотрывно смотрят на меня сквозь прутья клетки и ждут…

Отвернувшись, я переступил через труп пухлого паука и начал подниматься по стальным ступеням. Уперевшись в спину Рэка, помог ему немного ускориться, не обращая внимания на несвязное бормотание. Когда мы поднялись и двинулись по узкой тропе с проволочными перилами, парнишка тихо спросил:

– Уверены что стоило? Можно было бы разрулить диалогом с Мимиром. Вы ведь герои и все такое… разобрались бы без крови и убийств.

– А так можно было? – изумился я, пораженно скривив рот – Гребаные эльфы! Что ж ты раньше не сказал?!

– Шутите – понимающе кивнул парень – Что дальше?

– Самый быстрый спуск вниз к центру города – перестал я корчить рожи – И через шесть часов ты должен обеспечить самое главное – столь же быстрый подъем вверх причем там, откуда ближе всего добраться до входа в Кислотку.

Он не стал задавать глупых вопросов. Не стал указывать на очевидный факт – моя группа недееспособна. Куски отбитого гоблиньего мяса. Он просто кивнул и задумался, не забывая тем временем помогать едва идущим бойцам удерживать равновесие на узкой тропе над бездной, ловко при этом балансируя сам. Когда Йорка, сделав еще десяток шагов, попросту отключилась, я взял ее на руки и, глянув на ее грязное избитое лицо, коротко велел:

– Быстрее!

– Да, бвана. Да…

Эти твари бросили их в клетки умирать. Не всех. Судя по всему, Рэк и Баск сумели бы оклематься. А вот Йорка… по телу дурной гоблинши начали пробегать волны легких судорог. Она умирает. Прижать к ее телу красную аптечку? Вжать кнопки? Да… если не успеем – я так и сделаю. Причем со всеми троими. Но пока они могут идти сами и пока Йорка дышит – постараюсь этого избежать.

– Быстрее – повторил я – Быстрее…

Следуя за поводырем, становясь все злее от вынужденной медлительности, я все же сумел сдержаться и не всадить пару игл в болтающихся под трубами пауков-сварщиков, что были виноваты лишь в одном – в своей принадлежности к паучьему племени. Хотя чем они отличаются от обычных гоблинов? Ничем кроме установленной в заднице лебедки…

Пройдя десятком троп, мы остановились у небольшого железного ящика. Парень откинул дверь – и там оказалась большая лебедка. Пояснять не требовалось. Но я все же выслушал его – особенно внимательно слушая детали будущего подъема и одновременно наблюдая за тем, как у меня на руках умирает напарница. Я спустился с небес первым, прижимая к себе непрерывно стонущую Йорку. Приземлился в трех шагах от медблока с гостеприимно распахнутой дверью. Распахнутой не для нас – туда как раз затаскивали мужика с перетянутыми культями ног. От моего толчка гоблины повалились в грязь. Шаг внутрь. Опустить Йорку на дырчатое кресло. Попятиться назад. Дверь бесшумно закрывается, я успеваю увидеть, как к телу девушки с потолка опускаются сверкающие стальные руки… Раз система так спешит – дело плохо.

Нагнувшись, поднял уже не стонущего, а орущего от боли искалеченного мужика. Оценив взглядом количество дверей – всего пять – подошел к дальней, занес его вниз. Уложил на кресло, шлепнул по груди:

– Без обид, зомби.

– Да я видел – кивнул тот, сдирая с лица маску – Видел… все норм.

– Вот и молодец. Если встретимся в баре – с меня бутылка самогона. За понимание.

Выйдя, накинул дождевик, натянул маску и очки. Глянул наверх и увидел два спускающихся тела. Они отцепились метрах в трех и тяжело рухнули на залитый серо-бурой жижей стальной пол. Закопошились не сразу, секунд пять лежали неподвижно. Баск дернулся первым, начал вставать. Привставший было горбатый хтоник разочарованно опустился на место, тускло блеснули под капюшоном подсвеченным красным линзы очков.