Хотя обезьяны действительно удивительно похожи на человека, я уже писал о том, что внешность обманчива. На внешнем сходстве классификации живых существ основывали много столетий назад — вот и попадал согласно такому критерию кит (млекопитающее) к рыбам…

Кстати, великий мудрец древности Аристотель рассматривал китов отдельно от рыб, так как знал, что киты дышат легкими. Но более поздние авторы к авторитету Аристотеля не прислушались.

Многочисленные доказательства родства человека с человекообразными обезьянами делятся на:

• анатомические;

• эмбриологические;

• биохимические;

• генетические;

• поведенческие;

• палеонтологические.

Каждая из этих групп доказательств подробно рассмотрена в замечательной публикации «Доказательства эволюции»{100} (материал подготовила в 2010 г. группа российских ученых под руководством доктора биологических наук А. В. Маркова). Здесь же приведу только три любопытных факта, и прошу вас, дорогие читатели, попытаться объяснить их, не прибегая к «идее родства».

1. Умеете ли вы шевелить ушами? С высокой вероятностью — нет. Тем не менее у всех у нас есть по три специальные мышцы (с каждой стороны головы), благодаря которым мы должны бы величественно прядать ушами… но не можем. Данные мышцы полностью аналогичны ушным мышцам тех млекопитающих, которые вовсю используют их себе во благо. Последите за собакой: как только раздается незнакомый звук, она приподнимает уши и шевелит ими, одновременно поворачивая голову, — производит, так сказать, настройку на источник звука.

Мы же эту способность давно утратили, однако мышцы — наследие предков — у нас остались. Кстати, если вы считаете обезьян примитивными, взгляните на горилл и орангутанов. В отличие от шимпанзе (довольно лопоухих в сравнении с человеком), у горилл и орангутанов ушные раковины маленькие, рудиментарные, у взрослых особей они выглядят крошечными, а порой вообще скрыты в густой шерсти. Так что если постепенная редукция (уменьшение) внешней ушной раковины — это «эволюционный тренд», то по этому признаку орангутаны прогрессивны, а человек безнадежно отстал.

Рис. 34. Слева — шимпанзе, справа — горилла. Обратите внимание на размеры ушей

2. Что происходит с вашей кожей, когда вы мерзнете или когда вам страшно? По ней бегут мурашки… А говоря научным языком — срабатывает пиломоторный рефлекс. Специальные мышцы сокращаются, и волоски на коже приподнимаются, встают дыбом. У многих млекопитающих аналогичный рефлекс приводит к двум эффектам: во-первых, в случае холода поднявшиеся волоски удерживают у кожи нагретый воздух, и животное согревается. Во-вторых, при опасности зверь со вздыбленной шерстью кажется крупней, массивней и тем самым устрашает вероятного противника — конкурента или хищника.

У человека, с его изрядно поредевшей шерстью, не срабатывает ни первый, ни второй вариант: тонкие волоски на коже не могут согреть нас, а человек со вздыбленными волосами на голове вряд ли напугает кого-нибудь, скорее насмешит. Пользы от пиломоторного рефлекса человеку никакой, откуда же он у нас?

Ответ прост: достался в наследство от косматых пращуров.

3. Теперь чуть-чуть генетики. Поговорим о псевдогенах — то есть о сломанных, неработающих генах, которые с избытком встречаются в нашем геноме. Такой поврежденный ген в ДНК вполне узнаваем, хотя какая-то мутация вывела его из строя. Как может жить организм, у которого сломался ген, спросите вы? Если ген жизненно необходим — такой организм, безусловно, погибнет. Но может быть, организм оказался в таких условиях, что данный ген ему не особо и нужен. Тогда поломка гена может пройти совершенно незамеченной, животное живет припеваючи, прекрасно размножается… и передает «поломку» по наследству. Псевдоген начинает тиражироваться из поколения в поколение.

Всем известно, что витамин C (аскорбиновая кислота) необходим для нормальной работы нашего организма, без него человеку грозит страшная болезнь — цинга. Чтобы получать достаточно витамина C, нам необходимо кушать фрукты и овощи. Эх, не повезло человеку — ведь огромное количество млекопитающих не страдает от цинги: витамин С синтезируется прямо у них в организме. Для этого в геноме есть ген специального фермента, нужного для синтеза аскорбиновой кислоты{101}. У нас-то этот ген тоже есть… только сломанный, в виде псевдогена! И та же картина у всех приматов, причем поломка гена у любого вида приматов одинаковая (известны и некоторые другие млекопитающие, у которых этот ген сломался, — например, морские свинки, — но мутация, сломавшая ген, у них другая). Вероятно, когда-то предок всех обезьян, древний «протопримат», ел много фруктов и совершенно не страдал от недостатка витамина С. Когда в один прекрасный день тот самый ген вышел из строя, этого никто не заметил… И не замечал до тех пор, пока (через десятки миллионов лет) некие крупноголовые двуногие приматы не вторглись в северные широты, где с витамином С бывали длительные перебои.

Попробуйте-ка объяснить, откуда у всех приматов одинаковый псевдоген, не прибегая к идее общего происхождения…

Множество иных доказательств нашего родства с обезьянами приводится в других главах этой книги.

Резюме

Даже если бы не было сделано ни одной палеоантропологической находки, накопленных фактов достаточно, чтобы уверенно утверждать: современный человек — результат миллионов лет эволюции, а наши ближайшие родственники — человекообразные обезьяны.

Миф: Теория о происхождении человека от обезьяны основана лишь на их внешнем сходстве.

Опровержение: Наукой накоплены многочисленные факты, которые невозможно объяснить иначе как нашим происхождением от древних обезьян. Эти факты отнюдь не сводятся к внешнему сходству, а касаются нашей анатомии, генетики, поведения, особенностей внутриутробного развития и т.д.

Выше мы уже говорили, что для ученых, исследующих самое-самое начало человеческого рода, пожалуй, наиболее надежный признак Homo — наличие орудий. Найдены они — значит тут был человек! Но возникает проблема вторая: а как понять, что перед нами — орудие, а не просто булыжник? Где результат приложения руки человека, а где игра слепых сил природы?

Допустим, ашельское рубило принять за «игру природы» невозможно: симметричная форма, аккуратный режущий край — тут явно потрудился Homo. А древнейшее орудие, олдувайский чоппер — это же просто расколотая галька. Разве не могла она расколоться сама, случайно?