За ними спустился Жан Ильич, он осмотрел обновленный внешний вид Николая и остался доволен. Уже поднимаясь по лестнице, сообщил, что все в порядке: Николай официально утвержден на бой и заявлен как Рыжий буйволенок.

Пресс-конференцию уже собирались заканчивать, когда они вошли в зал. Жан Ильич, пройдя с Николаем к столу, представил его журналистам, ведущему и бойцам, сидящим за столом, как Рыжего буйволенка, и ведущий вручил ему карточку участника. Николай и его сегодняшний противник обменялись рукопожатием и сели рядом.

Поднялся ведущий и сказал:

– Заканчиваем, господа, боксерам нужно отдохнуть и уже пора готовиться, но в связи с только что прибывшим бойцом последний вопрос к нему, и на этом закончим. Итак, последний вопрос к Рыжему буйволенку, кто желает, господа?

Встал один журналист и с подковыркой обратился к Николаю:

– Что ты рыжий, мы видим, но вот буйвол ли ты, скоро узнаем. Тебя выставили не сразу, а только на замену, значит ты слабее Дага, да и хилый ты какой-то, будет ли бой интересен зрителям, у меня к тебе такой вопрос: сколько раундов ты рассчитываешь продержаться?

При других обстоятельствах Николай, конечно, смог бы достойно ответить на этот дерзкий выпад. Но сейчас такой вопрос оказался кстати, журналист невольно сыграл на его стороне, и он, спокойно проглотив этот укол, вполне безобидно ответил:

– Точно не могу сказать, но буду стараться, думаю, раундов восемь-десять продержусь. Как вы считаете, этого достаточно?

Такой невинный, а скорее наивный ответ вызвал улыбку у всех присутствующих, они смотрели на сидевших за столом полуфиналистов и невольно мысленно сравнивали их. Николай должен драться во втором полуфинале, первыми были Бешеный бык и Белый носорог. Оба ростом по метр восемьдесят пять, одинаково мощные, здорово накаченные. Почти так же внушительно выглядел и противник Николая, ростом он даже превосходил их, но был поуже в плечах и постройнее. На этом фоне имевший всего метр семьдесят шесть росту и совсем не выделявшийся рельефом мышц Николай (они все четверо были в футболках с коротким рукавом) выглядел очень миниатюрно.

Пресс-конференция закончилась, и все спустились на первый этаж: журналисты в зал, а бойцы в свои раздевалки. Николай с интересом заглянул в зал, это был настоящий дворец спорта, вмещал он двенадцать тысяч зрителей.

У Жана Ильича в связи с неожиданно возникшей возможностью спасти свой клуб, внезапно открылись качества азартного игрока, и он с увлечением поведал Николаю с Антоном:

– Пресс-конференцию показывали в прямом эфире по городскому каналу, пойду сбегаю к букмекерам, узнаю, какие теперь ставки на тебя, до передачи, когда тебя еще не видели, принимали один к трем, а сейчас, после твоего явления и замечательного ответа на вопрос корреспондента, наверно, еще больше понизились. Я уже взял из кассы деньги и, если еще принимают ставки, поставлю на тебя.

Он уже и не сомневался в победе Николая, точнее сказать, даже не хотел сомневаться. Уходя, сообщил еще, что сегодня по телефону уже договорился о кредите в две тысячи рублей, завтра к десяти часам пойдет в банк, оформит бумаги и получит деньги.

Он ушел, и они остались в раздевалке одни. Антон уселся на скамью и молчал. Николай походил по помещению, получше осмотрел раздевалку, еще раз заглянул в зал, он был уже полон. Антон, все молча, задумавшись, сидел. Николай посмотрел на его сосредоточенный вид и подумал: «О чем он сейчас думает… да, наверно, просто, как всякий нормальный человек, понимает, что от него теперь ничего не зависит и ему ничего не остается, как только ждать, чем все закончится». Он подошел к нему и, желая его подбодрить, спросил в шутливой форме:

– О чем молчим-то?

Антон невесело посмотрел и с натянутой улыбкой со вздохом ответил:

– А о чем еще молчать-то? О деньгах, конечно.

– Не переживай, завтра будет все в порядке, – похлопав по плечу, успокоил его Николай.

Вскоре пришел Жан Ильич и сказал, что на первый бой за полчаса до начала ставки прекратили принимать, а на Николая, действительно, ставки еще уменьшились, теперь они один к пяти, он поставил на его победу последние тридцать рублей.

– Интересно, а какой же был расклад у Быка с Носорогом? – поинтересовался Николай.

– На победу Быка принимали тоже пять к одному. Пойдем посмотрим, тебе это будет интересно, слышишь, уже объявляют.

В это время в зале диктор уже перечислил все титулы и заслуги первого боксера. Они вышли в зал и сели в первом ряду, специально освобожденном от зрителей. Представление Носорога закончилось – он был уже в ринге.

Они уселись, когда, закончив с титулами второго участника, диктор с паузами, растягивая слова, поочередно перечисляя его прозвища, представил: «Прыгающий ти-г-р!.. На-ко-валь-ня!.. Бешеный бык!». После каждого прозвища зал аплодировал, а после последнего взорвался криками, свистом, топаньем ног и аплодисментами и долго не мог успокоиться.

Бык вышел на середину ринга, четырежды раскланялся и отошел в свой угол.

Бой начался, и Бык сразу, без разведки пошел вперед; но сначала Носорог показал себя достойным соперником, пропустив вроде бы сильный прямой удар, на самом деле смягчив его небольшим движением головы и корпуса назад, одновременно в прыжке, развернувшись в воздухе, нанес сильнейший удар ногой в подбородок Быку и сбил его с ног. Но это был единственный успех Носорога, когда он готовился с разбегу, уже замахнувшись ногой, добивать лежавшего соперника, тот, только встряхнув головой, мгновенно вскочил и снова, как ни в чем не бывало, полез вперед.

Иногда сама природа наделяет ребенка качествами драчуна, такой ребенок всегда берет верх, в часто возникающих среди предоставленных самим себе детей простых людей ссорах и драках он побеждает сверстников, а позже и детей постарше. В таком ребенке одновременно сочетаются несколько качеств: сила, злость и упорство. Таким ребенком, очевидно, и рос Бык да плюс потом, наверно, попал к хорошему тренеру.

И сейчас это была настоящая боксерская машина: совсем не обращая внимания на довольно сильные удары Носорога, иногда достигавшие цели, он непрерывно атаковал. Удары наносились с молниеносной скоростью. Носорог еще не успевал прочувствовать одни удар, как в него летел, даже не летел, а уже попадал следующий. Он еле стоял на ногах, спасался только в клинче, постоянно повисая на Быке. Наконец, в самом конце раунда, Бык оттолкнул его от себя и тут же правым крюком в подбородок уложил на пол. Судья открыл счет, но раздался гонг. Носорог все-таки встал сам и, пошатываясь, направился в свой угол.

После тяжелого нокдауна здесь обычно к минутному перерыву добавлялась еще одна, чтобы боец получше оклемался и бой был интересней.

– Ты видишь, что делается, – в перерыве сказал Жан Ильич, – и это при том, что Носорог всегда славился тем, что отлично держал удары.

– Это я вижу, еще я вижу, что у Быка неважно с защитой, он все-таки часто пропускает удары.