Мы ехали в сопровождении двух грумов, так что нас было четверо. Любой разбойник дважды подумает, прежде чем напасть на троих сильных мужчин.

В первый день с наступлением сумерек мы достигли таверны, которую знал Ланс и где, по его словам, было хорошее обслуживание.

Он оказался прав. Хозяин встретил нас радушно и дал нам две комнаты для гостей; грумов устроили в отдельной комнате. Все было вполне удовлетворительно. Смыв с лица и рук дорожную грязь, мы спустились в гостиную, чтобы поужинать. Еда была очень вкусная, как и обещал Ланс. Толстые куски сочного мяса были поданы с клецками; еще был пирог с голубятиной, потом сладости. Специально принесли вино из подвала, чтобы удовлетворить тонкий вкус Ланса; и если бы меня не занимали мысли о том, что происходит с Диконом, я была бы вполне довольна обществом Ланса.

Мы все время говорили о его приключениях в армии, специально избегая разговоров о нынешних волнениях, так как он чувствовал, что это усилит мое беспокойство. Я действительно была ему Очень признательна за его доброту ко мне во время нашего путешествия.

Когда мы заканчивали ужинать, вошла жена трактирщика, чтобы спросить Ланса, не хочет ли он портвейна. Он сказал, что не откажется, и она добавила, что с минуты на минуту ожидает прибытия дилижанса, поскольку это был его день по расписанию.

— Все приедут голодные, — продолжала она, — но мы готовы к этому. Дилижансы приносят нам хороший доход. Они всегда приходят приблизительно в одно и то же время. У меня достаточно мяса для всех пассажиров, оно горячее, и его можно подавать, как только они появятся.

Принесли портвейн, и Ланс, не торопясь, стал потягивать его. В этот момент во двор трактира с грохотом въехал дилижанс, из него стали выходить уставшие пассажиры — замерзшие, голодные, с измученными, бледными лицами.

— Входите, — сказал хозяин. — Здесь можно согреться у огня, и вас немедленно накормят. Хозяйка вбежала в гостиную.

— Приехали, — объявила она. — Сомневаюсь, что такие господа, как вы, захотят находиться с ними в одной комнате. Я их задержу, пока вы допьете свой портвейн, милорд.

Мне понравилось, что Ланс сразу поднялся.

— Нет, — сказал он, — пусть они войдут. Я могу взять портвейн к себе в комнату. Бедняги! Мало радости путешествовать в таких дилижансах. Я слышал, их называют «костоломками». Пойдемте, Кларисса, пусть они поедят.

— Благодарю вас, сэр, — сказала женщина. — Очень мило с вашей стороны проявлять заботу о других.

Я улыбнулась Лансу, подумав, что, несмотря на все свои наряды и щегольство, он был истинным джентльменом.

Выходя из гостиной, мы услышали, что кто-то еще подъехал к трактиру, и только мы собрались подняться по лестнице в наши комнаты, как в гостиную торопливо вошли три человека. Они были модно одеты, и один из них, учуяв запах еды, которую готовились внести в комнату для пассажиров дилижанса, воскликнул:

— Господи! Какой аппетитный запах! Что это, женщина?

Жена трактирщика с безошибочным инстинктом узнав в вошедших господ, сделала книксен и сказала:

— Это ужин, которым мы собираемся кормить прибывших пассажиров дилижанса, милорд.

— Тогда подай нам этой аппетитной еды, прежде чем займешься пассажирами.

Хозяин вышел, подобострастно потирая руки, но не скрывая тревоги.

— Любезные милорды, — сказал он, — эта еда только для пассажиров дилижанса. Ее заказывают заранее. Дилижанс ходит по расписанию, и мы обязаны быть готовы к его прибытию. Другой горячей пищи у нас нет. Но я могу предложить вам прекрасный сыр и свежий ячменный хлеб с хорошим вином…

— Прекрасный сыр! Любезнейший, мы хотим горячего! Пусть эта компания поделит между собой то, что останется, когда мы насытимся. Или дай им своего прекрасного сыра. Не сомневаюсь, они будут удовлетворены. А нам подай горячее… и не мешкай. Мы едем издалека и проголодались.

Одна из пассажирок дилижанса услышала разговор. Это была крупная, краснолицая женщина с решительным подбородком; сразу было видно, что она привыкла поступать по-своему.

— О нет, этого не будет! — воскликнула она. — Этот ужин для нас. Он заранее заказан для пассажиров. Так что оставьте эти ваши штучки, мой высокомерный лорд, ибо я и мои спутники не потерпим этого.

Прибывший господин с удивлением осмотрел женщину через монокль, свисающий с его элегантного камзола.

— Хозяин, — сказал он, — это существо оскорбляет меня. Удалите ее.

Женщина подбоченилась и в упор посмотрела на него.

— Поосторожнее, петушок задиристый! — заорала она. — Иначе выводить будут не меня.

— Да эта тварь еще дерзит.

Господин сделал несколько шагов, и она пошла ему навстречу. Он выставил вперед руки, словно желая отстранить ее, но на самом деле нанес ей удар, от которого она отлетела к лестнице.

Тогда вперед выступил Ланс.

— Так не обращаются с дамой, сэр, — сказал он. Человек удивленно посмотрел на него и, казалось, был поражен, столкнувшись лицом к лицу с равным ему.

— Вы сказали — с дамой, сэр? — спросил он, ухмыляясь.

— Да, я так сказал. Я слышал ваш спор. Горячая пища была приготовлена ко времени прибытия дилижанса. Неожиданные гости не могут рассчитывать на то, что предназначено для других.

— Разве, сэр? Разрешите спросить, а вы готовы довольствоваться хлебом и сыром?

— Нет, я только что поужинал замечательной говядиной. Но я приехал вовремя и не взял ничего, что предназначалось не мне.

— Вы вмешиваетесь не в свое дело.

— Наоборот, это очень даже мое дело. Я не собираюсь стоять в стороне и наблюдать, как хороших людей лишают того, что принадлежит им по праву.

— Вы не собираетесь стоять в стороне? Ланс вынул шпагу и стоял, улыбаясь. Я сильно испугалась за него. Нападающих было трое против одного. Но все равно я гордилась Лансом.

— Будь я проклят, если это не Клаверинг, — сказал один из них.

— А, так это ты, Тимперли, — резко ответил Ланс. — Удивлен, увидев тебя в подобной компании.

— Успокойся, Клаверинг, что тебе за дело до этой черни, путешествующей в дилижансе?

— Люди заслуживают того, чтобы их права уважали, путешествуют ли они в дилижансе или в своей карете. Я говорю, что они получат полагающийся обед, а вы, я уверен, отлично утолите свой голод горячим хлебом и вкусным сыром. «Откормленная куропатка» — отличный трактир. Портвейн тоже хорош. Вам он понравится, Тимперли.

— Послушайте, Клаверинг, — сказал первый человек, — стоит ли беспокоиться из-за этого?

— Все равно, — ответил Ланс. — Просто я беспокоюсь, и все. Я вызываю любого из вас на дуэль. Пусть она и решит этот вопрос.

— Идет, — сказал первый.

— Осторожнее! — предупредил Тимперли. — Ты же знаешь репутацию Клаверинга!