В комнате Арины всё убрано и чисто, только неразобранный чемодан валяется возле кровати. В голове возникает одна идиотская мысль, но я принимаюсь приводить её в реальность.

Одна мелкая шалость, ничего с Ариной не будет. А мне нужно куда-то выпустить свою злость, если на девку сейчас не получиться.

Рюкзак её нахожу легко, вытряхивая всё на кровать. Заодно можно будет посмотреть, какие зацепки есть среди её вещей. Но ничего особенного нет — листовки детских садиков, игрушка, браслет ночного клуба, где мы познакомились. И запечатанная в упаковку дорогая бабочка, которую она так и не подарила.

А из таблеток — целая аптечка, кучу детских лекарств, но большинство непонятных мне названий.

Когда я вернулся в ванную, девушка уже умывалась холодной водой, стараясь прийти в себя.

— Спасибо, — шепчет к одно из бутылочек, высыпая на дрожащую ладонь две таблетки.

— Что это? — крепко сжимаю запястье, не давая донести таблетки до рта.

— Успокоительное. Обычная валерьянка в таблетках.

— Перенервничала? — получается мягче, чем хотел.

Но Арина не замечает. Она проглатывает таблетки, запивая водой из-под крана и слегка морщиться. Забирает остальные лекарства, распихивая по карманам. Растирает запястье и смотрит украдкой на меня.

— А теперь рассказывай, — я опять завожусь.

— Хорошо. Я расскажу всё, что хочешь знать. Только не зажимай меня больше.

Выглядит напуганной больше из-за моей реакции, чем из-за того, что её вывели на чистую воду.

— У тебя клаустрофобия?

— Я не люблю тесных пространств, особенно если кто-то ещё рядом. И это просто реакция на стресс.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Будешь хорошо себя вести — всё будет хорошо. А теперь рассказывай, кто тебя подослал?

— Клык, я правда не понимаю о чём ты. Честно. Я наткнулась на Веру и Пулю в парке, они искали няню. Я не знала, что это няня для тебя. Откуда я могла знать? Мне просто нужна была работа.

— Хочешь сказать, что не знала никого до встречи в парке?

— Только тебя. Слушай, если бы я хотела подобраться к тебе, то ещё бы в клубе согласилась уехать к тебе.

Она говорит рвано, облизывает губы и часто дышит, стараясь сдержать слёзы. Говорит правду? Слабо вериться, учитывая, что Хуракан не мог ошибиться.

Тогда в чём же правда?

— Я ненавижу ложь. И я чувствую, что ты не говоришь всей правды.

— Прости, — опускает низко голову, прерывая зрительный контакт. — Вера попросила меня сообщать, если мы куда-то поедем или кто-то придёт к тебе в гости.

— Вот как.

Значит, всё таки следила. Сука. Может не устраивалась с целью рыть на меня информацию, но в итоге к этому всё и пришло.

— Я ничего не рассказывала ей.

— Почему?

— Я ненавижу шпионить за кем-то. Это мерзко. И о Лютом я умолчала. Они не знают, что он был в гостях. Я согласилась на её просьбу только потому, что ты был груб и бесил меня, — у девушки уже во всю катятся слёзы. Сжимаю кулаки, чтобы не начать успокаивать. Она предала меня. — Но я ничего не рассказывала Вере. Мне что, стоило сразу сказать, о чём они попросили?

— Да!

Я срываюсь на крик. У меня внутри всё горит. Мои лучшие друзья, моя семья подослала ко мне кротка, велела сливать всю информацию.

Прекрасно просто. Я, блять, понять не могу. За что? С какого хера они решили перестать мне доверять и подозревать? Я всегда был верным, сука! До последнего за них стоял, за нас. А они при первой возможности меня подозревать стали.

И в чём? В том, что я Зверя подставил! Человека, который меня из дерьма вытащил. Помог во всём. А теперь меня в предатели записали. Вот так просто и легко.

— Тогда почему ты не согласилась взять мои деньги и закончить это? Почему считалась кротом для Пули?

— Я пообещала, что не уволюсь. Я ненавижу, когда нарушают обещания.

Глупости какие. Никто не отказывается от таких денег из-за простого обещания. С другой стороны, Арина не была обычной. У неё свои тараканы в голове, которые каждый раз творили разную хрень.

— Набери того, с кем говорила.

— Что? — хлопает ресницами, но больше не плачет. Только растирает красные глаза.

— То, с кем ты говорила и в любви признавалась.

— Клык, я…

— Звони, если хочешь доказать, что не лгунья.

Девушка вздыхает и открывает телефон. Показывает мне журнал вызовов, хотя я и не просил. Настолько хочет доказать, что честна со мной или отвлекает ещё от чего-то? «Данчик».

Нажимает на абонента и включает динамик. Трубку снимают практически мгновенно.

— Слушаю, любовь моя, — девушка морщиться от такого обращения и кидает взгляд на меня, смотря на реакцию. Пытается проверить не буду ли я ревновать? Ещё чего.

Просто слишком много этого пацана у неё в жизни.

— Дань, перескажи наш разговор, пожалуйста. То, о чём мы говорили пять минут назад.

— Ты прикалываешься, Ариш? Ладно, мы обсуждали подарок Яне. И ты обещала придумать интересный вариант с концертом. Кстати, информацию я тебе кину в мессенджер по нему. И ты так и не сказала мне, когда мы с тобой снова увидимся?

— Не знаю, — отвечает быстро, увидев, как я прищурился. Ладно, да, я ревную! И что теперь? — А ещё такой вопрос. Кто я для тебя?

— Ты что, бухала?

— Просто скажи!

— Лучшая подруга, Господи Боже. В чём дело то?

— Ни в чём. Спасибо. Пока.

Сбрасывает звонок и смотрит на меня своими невозможными глазами. Застыла, ожидая моей реакции. Интересная такая. Но даже этот звонок не доказывает, что она не предательница.

Направляюсь к выходу из своей же комнаты. Не могу оставаться в одном помещении с ней. Мне нужно время всё обдумать и решить, как быть. Но её видеть не хочу.

— Слабо? — её вскрик заставляет меня остановиться. — Слабо поверить мне? Я говорю правду, Клык. Я впервые узнала о твоих друзьях в тот день, когда встретила их. Я не знала, что буду няней для тебя. Я думала, что у них есть ребёнок! И я ничего не говорила Вере, не рассказывала о тебе. Пожалуйста, поверь мне.