шесть), закуска и содовая.

— И ты, повар, иди сюда! — Капоне снял шляпу и небрежно кинул ее на крючок. Бросок удался, «федора» повисла на крючке, и чикагский гангстер довольно заухмылялся. Вар подошел и неспешно примостился за соседним маленьким столиком, пододвинувшись поближе.

— Выпьем, что ли? — спросил Аль. И тут же резко, без перехода: — Слышь, ты че творишь?

Фараон вскинул брови, но увидел, что взгляд Капоне прикован к лицу «быка», застывшего со стаканом в руке.

— Это тебе что — микстура от кашля, что ли? На кой черт ты льешь в этот виски содовую? Совсем рехнулся? Только напиток портишь. Пей чистым и только попробуй еще раз сделать что-нибудь такое — мало не покажется, сечешь?

Парень истово закивал головой и отодвинул от себя содовую, глядя на нее, как на адское пламя.

— Другое дело, — удовлетворенно сменил гнев на милость Капоне. — А теперь выпьем.

И мы выпили. А потом выпили еще и еще. Хорошо так выпили, на всю катушку.

— А картишки у вас тут имеются? — Аль Капоне чуть посоловел, но взгляд оставался твердым и цепким, а голос — властным. Варфоломей поглядывал на него и думал, что талант не пропьешь, каким бы он ни был. Все-таки фигура, историческая личность, хоть и мерзавец.

— А как же, — отозвался Фараон. — Сейчас организуем.

— Во, это правильно, а то я уже зевать начал, — усмехнулся гангстер.

Карты появились на столе, и колода мгновенно затрещала под ловкими пальцами МакГурна. Он уже собирался было раздать, как вдруг Аль Капоне подскочил на стуле.

— Это что за хрень? Кто меня за коленку хватает? — заорал он, побагровев от злости. — Руки все показали!

Подручные переглянулись с испугом и вытянули ладони вперед. МакГурн невозмутимо продолжал тасовать колоду — его-то руки были и так на виду.

— Тебе показалось, Аль, — сказал он. — Успокойся ты, хорошо же сидим, какие еще коленки?

Капоне матюгнулся, но постепенно успокоился. Раздали карты, и тут же один из быков, неловко шевельнувшись, смахнул свои под стол.

— Тьфу ты, деревня! — плюнул Аль Капоне. — Ползи теперь, доставай! Мог бы тогда сразу засветить картишки, чего мелочиться?

Парень, мрачно сопя, полез под стол. «Томпсон» он давно снял, как и другой «бык», и повесил за ремень на вешалку рядом. Внезапно «бык» взвыл нечеловеческим голосом, треснулся спиной об массивную столешницу и на четвереньках, по-крабьи выскочил из-под стола, подвывая от ужаса. Лицо его было белым, как у призрака, а волосы стояли дыбом. 

— Чего? — Капоне вскочил, бросив карты, и выдернул пистолет из кобуры под пиджаком. И тут же заорал тоже. А Фараон с Варфоломеем переглянулись в ужасе. Потому что оба они отчетливо увидели, как покрытая розовой шерсткой лапка с размаху хлопнула Капоне по заднице.

— Там… там… — подручный, так и не поднявшийся на отказывающие от страха ноги, подвывал, отползая от стола подальше. — Там дьявол!

— Хвать! — пропищало что-то из-под стола. Капоне заорал снова, теперь уже во всю глотку. И выстрелил. Пуля прошила половицу прямо под ногами у Джека МакГурна, который враз утратил всю невозмутимость.

— Аль! — крикнул он. — Ты совсем сдурел?

— Заткнись! Оно меня потрогало! Ай!

«Кольт 1911» грохнул еще раз. Теперь пострадал соседний стул, который с треском завалился на перебитую пулей ножку. 

— Неть! Хвать! 

«Бык» завыл совсем уже дурным голосом. Остановившимися от ужаса, круглыми, как у совы глазами он смотрел на крылатое страшилище, выпрыгнувшее из-под стола, скалящее тонкие шилья зубов и тянущее к нему лапы.

— Кх… кхрррр… —- заперхал он, раздирая тугой ворот рубашки на налившейся нездоровой синевой шее. Дернул ногами и свалился, закатив глаза и с тупым костяным стуком ударившись затылком об пол. Второй подручный тоненько визжал, уставившись на люстру. Джек МакГурн несколько раз перекрестился. Все-таки крепкий мужик, он остался сидеть, как сидел, только белые пальцы накрепко сжимали карты.

Фараон

Я не сразу понял, что происходит. Вокруг орали так, что казалось — стаканы потрескаются. А вот я, да и похоже, что Вар вместе со мной, видели только хихикающую Блять, которая выглядела вовсе не страшно, даже умильно, со своим помятым бантиком. Чего эти ребята так всполошились?

Это потом уже Мануанус объяснил нам с Варом (если, конечно, объяснением можно было назвать отдельные слова с чудовищным акцентом, из которых наша образина составляла свою речь), что мануанусы никогда не выглядят страшными для тех, с кем рядом решили обитать. Просто уродцы, невозможные создания, ничуть не ужасные — и только. Но вот для чужих это реальные монстры. Я не уверен, что понял, но кажется, Инферналис объяснил, что когда его запечатывали в гробницу, в полном составе полег целый отряд тяжеловооруженных воинов, и два мага с ними в придачу. Они полагались на свои освященные мечи, заговоренные щиты и проверенные молитвы. 

Вышло как-то не очень. В конце концов, маги победили и сумели наложить печать на двери гробницы — но тут же и сами отбросили копыта, досуха высосанные противостоянием злу. А запертому монстру пришлось отчаянно скучать несколько сотен лет.

— Не надь такь! — укоризненно потряс когтистым пальцем Мануанус и обиженно посмотрел на нас, будто гробницу построили именно мы.

Примерно то же самое получилось и сейчас. Засидевшаяся мадам расчесывала свою розовую шерсть, а потом решила пошалить. Ну в крови это у нее… или что там у них вместо крови, ихор? Не удержалась и стала приставать к таким видным мужчинам. Нас в Варом она, понятное дело, исключила из списка, памятуя о крепких затрещинах от деда и отца. Но за столом сидели еще четверо, и эти четверо оказались оч-чень любопытными объектами для флирта «мануанус-стайл».

Недолго думая, Блять прихватила за коленку первого, кто попался. Понятное дело, попался ей сам Аль Капоне. Ну, а потом паренек уронил карты…

— Не тронь меня! — Капоне забился в угол и выставил впереди «кольт». — Изыди!

— Неть! Амь! — розовошерстная захихикала и ухватила Аля точно между ног.

— Ым-м! — выпучил глаза гангстер. Джек МакГурн дернулся к своему пистолету, второй «бык» рванулся к вешалке, сдергивая оружие за ремень, и мы с Варом приготовились к неприятностям. Но тут на паб обрушилась невозможная, вязкая как кисель, тишина, будто сверху кто-то вылил ведро жидкого льда.

По столу, небрежно распихивая лапами карты, шествовал Мануанус Инферналис. Он остановился