– А оно мне надо?

Пинающий Медведь что-то рявкнул, строй распался на несколько групп и зашагал к машинам. Как ни странно, шли в ногу. Четвероногие бежали рядом, на манер сержантов. Пинающий Медведь обернулся и, махнув на прощание, тоже ушел.

– Неужели тебе не интересно, оборотень твой зятек или нет?

– Абсолютно нет, – твердо сказал Кулак. – Пока Даша не жалуется, пусть живет, как хочет. Дети хорошие, сама довольна. Что еще надо? Мне эти тайны и так сидят поперек горла. Иной раз руку пожмешь и такое увидишь, что наизнанку выворачивает.

– Ой, – жалобно взвыл за спиной Кулака Волк, – за что?

– Ты почему не пришел? – грозно спросила Разрезающая плоть, выворачивая железными пальцами его ухо.

– Занят был, – пожаловался тот, – война у нас.

– Война войной, а когда тебя зову я…

– Ой, – снова вскрикнул Волк, не делая попытки вырваться.

– Положено явиться. Или ты не хочешь знать, можно ли что-то сделать? – отпуская, спросила она.

– Да ничего тут уже не сделаешь, – хмуро сказал Волк, потирая ухо. – Сама прекрасно знаешь. Просто тебе интересно.

– Да, любопытно. И даже очень. Но вдруг? Очень интересный случай, – разглядывая Волка с интересом опытного вивисектора, поделилась Разрезающая плоть. – Как ваши мужские игры со стрельбой закончатся, чтобы непременно пришел. – Она посмотрела вслед отъезжающим машинам. – Это ненадолго. Пинающий – мальчик серьезный, всем глотки вырвет.

Не простившись, она повернулась и ушла.

– Вот она точно оборотень, – сердито сказал Волк. – Не советую с ней силой мериться – пришибет. И никакая она не Елена. Выдумали тоже. Когда к ней свои обращаются не по-русски, они два слова произносят, и ни одно из них на «Елена» не похоже. И охрана у нее такая же. Заметил, что она с капитаном прекрасно знакома? Они вежливо раскланиваются и старательно не встречаются. Каждый сам по себе.

– А вдруг действительно поможет? Такого врача в Зоне еще не было. Ей же даже на приборы смотреть не нужно, понимание само собой приходит. Руку-то она тебе спасла, а никто не брался.

– Потому и терплю, – пробурчал Волк. – А помочь… Три раза. Зачем зря надеяться? Еще никто из меченых назад человеком не стал. Мне иногда жутко интересно, что будет, если я приду и скажу: «Мой срок вышел, отправляйте меня, дорогие эльфы, назад!» Меня просто выгонят, в печку крематория сунут или, в натуре, домой отправят? Даже не знаю, что хуже.

– Идут, – довольным тоном сказал Поджигающий.

Ему тут в принципе делать было нечего, даже нормальной военной подготовки не проходил, пауки от этого дела одинаково дружно косили, считая, что прекрасно и так обойдутся. В армию их никто призывать не собирался, на равнинах никому бы и в голову даже не пришло, но в случае серьезных военных действий могли пригодиться в качестве врачей. Насчет Поджигающего очень попросили, отказать было неудобно. Сидящий Вепрь обещал «большую полезность». Сейчас они с любопытством ожидали демонстрации его необходимости.

– Серьезные парни, – одобрительно сказал паук. – Хорошо идут, прямо как наши во время рейда.

Он сидел, закрыв глаза, да и что можно увидеть со дна оврага, Пограничник не понимал. Только давно перестал удивляться всяким странностям, происходящим вокруг. Слишком много удивительного насмотрелся. Один тип, без всякой лозы, способен обнаружить воду, и если хочешь найти хорошее место для колодца – зови его. А вон тот непонятным образом знает, кто погибнет. Без подробностей и точной даты, но всегда знает не позже, чем за неделю. Сам не без странностей. Очень быстро после перехода вдруг обнаружил, что точно знает, какой патрон даст осечку, и ни разу не ошибся. Специально проверял.

После приглашения в Клан, обучения Языку и мыслеречи окончательно «перегорели предохранители», и он просто запоминал, какая возможна польза от очередного солдата. Умеет определять физическое состояние товарища и серьезность ран? – В санитары! Предсказывает погоду лучше любой метеослужбы? – Тоже пригодится в разведке. На этом фоне регулярно покрывающийся мехом и бегающий на четырех лапах в лес на охоту прямой начальник особого интереса не вызывал. Подумаешь…

Раз в месяц каждого положено было отпустить в отпуск. Сбрасывают таким образом лишнее напряжение и борются со стрессами. Зато хоть не ширяются и в обкуренном виде не палят во все стороны. А оленей в Треугольнике столько, что если их не отлавливать, скоро все кругом заполонят. Хищников нормальных повывели, вот и размножилась местная травоядная дичь в огромном количестве.

Он машинально подтянул рукава и уставился на «Браслеты» на руках. В свое время Гном небрежно вытащил их из стола и просто подарил. В Зоне за такие вещи могли и двести тысяч единиц дать, и больше. Повышают силу, выносливость, реакцию. Можно бежать двадцать четыре часа и прийти на финиш, не особо запыхавшись. Однажды даже от пули удалось уклониться. Правда, потом пришлось залечивать связки и перелом. Ничего не дается бесплатно. На такие движения человеческое тело не рассчитано. И точно рассчитать время действия «Браслетов» невозможно. Чем чаще пользуешься, тем меньше в них силы и быстрее кончается заряд. Потом идет долгое восстановление.

Проблема только одна – снять их и избавиться нельзя. Вот с трупа сколько угодно. Не часто люди рискуют открыто носить такое в Зоне. Так недолго и довести до греха даже хорошего соседа. Но в возрасте за сорок и на должности начальника штаба у оборотня по-другому нельзя. Чтобы уважали подчиненные, приходится быть не слабее. Не слишком они будут прислушиваться к мнению того, кто слабее их. Все-таки он больше занимался разными бумажными делами и планированием. Ходить во главе отряда в очередной дальний рейд приходилось редко, так что и польза была, и доказывать свое превосходство приходилось нечасто. Не то что в первое время, когда Пинающий Медведь внимательно присматривался. За два с лишним года они прекрасно сработались, и каждый знал свои обязанности.

– Заметили, – недовольно сказал Поджигающий. – Далеко остановились, один пошел смотреть.

– А ничего не выйдет, – злорадно сказал Пинающий Медведь мыслеречью Пограничнику.

– Еще бы понять, что должно произойти, – ответил тот. – Обещали бесшумное уничтожение разведки. Как он это собирается проделать, не понять. Получится – прекрасно. А нет, так у нас все равно кругом тридцать восемь снайперов.

– Какие еще тридцать восемь снайперов? – удивился капитан. – Всего один взвод.

– Это я так, – смутился Пограничник, – земное вспомнилось.

– Оп-па! – обрадовался Поджигающий. – Быстро дайте команду, чтобы все сидели, не высовываясь без разрешения.

– Давно все предупреждены, – не двигаясь, сказал Пинающий Медведь. – И этим твоим воняющим кремом намазались. Сколько еще ждать?

– Уже недолго.

Он помолчал пару минут и встал.