Так… здесь говорится: его ударили сзади. Повалили на землю, и мужчина получил вторую травму головы, ударившись о цемент. Час спустя он скончался.

— Ударили сзади… повалили на землю. Неужели дошло до такого безумия? Ты же сам рассказывал нам историю с твоим братом в крепости, помнишь? Как Лора ударила его палкой? С видом дикого зверя?

— Роузи… — Гейб прикусил язык. Ей стало очевидно, что тому нечего возразить. Склонность Лоры к насилию проявилась еще в раннем детстве.

— Она может оказаться большей психопаткой, чем нам кажется, Гейб. Я люблю ее, но бывает, что ты любишь человека и думаешь, что все о нем знаешь, а потом неожиданно выясняются какие-то подробности, и твоим глазам открывается совершенно иной мир.

Его звали Джо. Роузи до сих пор слышала слова Кэтлин.

— Давай вернемся к нашим баранам, — предложил Гейб. — Первый шаг — найти Лору. Вот и все, что нам надо сделать. Потом можно сколько угодно выяснять, что с ней произошло.

— Хорошо, — оторвалась от своих размышлений Роузи. Она так и хотела рассказать другу о Лоре и Джо, но даже не знала, что говорить. Была ли у них интрижка? Флирт? Какого черта ее муж названивал свояченице? Почему он ездил к ней за несколько недель до ее бегства из Нью-Йорка? Если дело не в измене, а в чем-то другом, если Джо просто помогал ей, давал советы, возможно, в связи с убийством любовника, он бы рассказал об этом Роузи. Если же он скрыл это от нее, их отношения навеки будут испорчены.

— Насколько я представляю ситуацию, — начал Гейб, — у нас есть три варианта. Первый: Лора выяснила, что этот парень — бабник, и стыдится того, что произошло ночью. Второй: когда она разоблачила его, что-то пошло не так, и один из них пострадал. Теперь третий. И он как-то связан с этими записками.

— Я тоже об этом думала, — призналась Роузи, благодарная другу за то, что он не произнес слово «мертв», хотя они оба прекрасно знали о подобной альтернативе.

— Если парень оказался не просто безобидным бабником, а профессиональным мошенником, возможно, он нацелился на Лору в связи с убийством Митча Адлера.

— Но почему именно сейчас, Гейб? Я хочу сказать, она жила всего лишь в часе езды от Бренстона, в Нью-Йорке. Да и кто бы пошел на это? Кто вообще мог узнать, что она появится на сайте знакомств?

— Это мог быть кто угодно, задетый давним преступлением, друг или родственник. А как насчет Лайонела Кейси? Возможно, у него осталась семья, решившая осуществить кровную месть за то, что старику вопреки его воле пришлось провести остаток жизни в психушке. Если они просто жили себе, занимаясь своими делами, а потом однажды кто-то заметил Лору в городе — и жажда мести прорвала плотину.

— Или… — Глаза Роузи вылезли на лоб. — Гейб, а что, если кто-то из близких Митча Адлера или Лаойнела Кейси, считающих Лору виновной в убийстве, прошлой ночью заметил ее на свидании? Вдруг дело вовсе не в Джонатане Филдзе или том, что узнала о нем Лора и разозлилась? А мы потеряли столько времени, идя по ложному следу?

Гейб согласился, что все это тоже возможно.

— Нам следует сообщить полиции, Роузи. О записках, их связи с прошлым. Полиция может найти людей гораздо быстрее, чем мы.

Роузи колебалась. Это бы снова вернуло всеобщее внимание к тем событиям в лесу. С прошлого вечера она так ничего и не услышала от тех двух офицеров. По ее предположениям, они непременно бы позвонили, сложив куски пазла темного прошлого и неопределенного настоящего Лоры Лохнер. Рассказ о записках неизбежно привел бы к этому открытию.

— Роузи, — спросил Гейб, — почему Джо не показал их полиции, когда они были у вас дома?

Она развела руками:

— Я думаю, он не хотел заострять внимание на прошлом, чтобы они не отнеслись к поискам Лоры серьезнее, чем следует.

— О’кей, — Гейб немного нарочито кивнул. Она поняла, что он не купился на ее отговорку.

У Роузи иссякло терпение — она больше не могла теряться в догадках:

— В чем дело? По-твоему, за его поведением кроется что-то еще?

— Нет… Я просто… Послушай, не пойми превратно, но бывало, когда я сидел у вас в гостях, а ты уходила наверх укладывать Мейсона, мы втроем продолжали выпивать и разговаривать. Собираясь домой, я иногда замечал, как Джо с Лорой наливают себе новую порцию.

— Что ты хочешь сказать?

— Что иногда они оставались болтать наедине. Понятия не имею, о чем шла речь, но Лора могла доверить Джо какую-то тайну. Может быть, насчет записок или чего-то еще. Возможно, Джо боялся разоблачить ее перед полицией.

Его звали Джо.

Сначала Кэтлин, теперь Гейб говорят о ее муже и сестре. Такое не могло произойти. Не с ее семьей. Неужели бедам нет конца? И они будут преследовать их вечно?

— Джо ездил повидаться с ней, Гейб, — не стерпела Роузи. Она уже не могла нести эту ношу в одиночестве.

— Что ты имеешь в виду? — Гейб был удивлен, даже шокирован. И еще — он словно защищал свою территорию. Он всегда был в союзе с Лорой, и Роузи собирала сейчас все части воедино. Из-за происшествия с братом, о котором Гейб столько лет молчал, он чувствовал ответственность за Лору и вред, который ей причинил Рик Уоллис.

— Соседка Лоры слышала, как они разговаривали по телефону, и видела Джо с Лорой из окна их квартиры. Задолго до переезда и даже разрыва с мозгоправом, если они и правда были в отношениях. Вдруг все это было лишь уловкой. Отвлечением внимания.

— В этом нет никакого смысла, — задумался Гейб. — Ты же не думаешь…

— Я ничего не знаю, Гейб, — Роузи дала волю слезам. Слишком много всего свалилось. Чертовски много.

— Не может быть! — он замотал головой так, словно хотел стереть эту мысль из сознания их обоих. — Джо не мог так с тобой поступить. Он любит тебя и всегда любил. Всегда. И Лора — она бы не подложила тебе такую свинью, даже если через столько лет у нее вдруг возникли к нему чувства.

Роузи смахнула слезы и собралась с духом. Она оказалась в другом мире, где ничего, кроме голых фактов, не известно наверняка. Джо встречался с Лорой за спиной жены, говорил с ней наедине у них дома. Он нашел эти записки очень кстати, когда полиция уже уехала.

К тому же Джо нашел машину.

Последнее затмило все остальное.

— Джо нашел машину, — сказала Роузи. — И на это у него ушло меньше часа.

Гейб молча смотрел на подругу. Он поднес ее ладонь к губам и