угробил половину заряда аккумуляторов чтобы… — она подскочила к контейнеру, и Габриэль непроизвольно попытался отодвинуть его за свой корпус, — принести эту дрянь. Не аккумуляторы, не провода, не ведро заварки. Я уже молчу о других полезных фиговинах со свалки. Ты принёс странный ящик, Габ. Так какого же хрена?

Габриэль разозлился.

— Тебе не идёт ругань, Мила. И хватит уже смотреть эти дурацкие фильмы. Ящик нужен мне. И точка.

Она волчком закрутилась от возмущения.

— И что же это? Генератор Тесла? Регенератор микросхем? О чудо! Теперь мы будем жить вечно!

— Мне надоели твои кривляния. — Габриэль устало поставил контейнер на землю.

— Ах так! — Мила замерла на несколько секунд от такой наглости. — Всё! Я ухожу! Ржавый Сэм давно живёт один. Лизу разобрали шакалы на свалке. Пойду к нему.

— Ты уходила уже пятьдесят пять раз.

— Вещи. Надо собрать вещи! — Она быстро покатилась в сторону ангара, а Габриэль грустно поглядел на контейнер.

Индикатор по-прежнему светился зелёным. Личинка наверняка сейчас находилась в каком-то подобии гибернации, чтобы меньше расходовать ресурсы. Её нужно куда-то деть. Габриэль задумался, он даже не обратил внимания на то, как Мила, с руганью толкая перед собой огромный ящик на тележке, покатила в сторону Клёвого города. Он вспомнил про Ржавого Сэма. Лет десять назад они с Лизой собрали Мелкого — маленького механоида, похожего на паучка. Он весело сновал между Сэмом и Лизой, а они гордо называли его сыном. Габриэль ещё подумал тогда: а почему механоиды не размножаются?

«Ведь если мы имитируем жизнь мягких, значит, можем создавать себе подобных. Наша популяция увеличится, а взамен разрушенных и разобранных роботов будут появляться новые».

Он высказал эту мысль Миле, но она скептически хмыкнула.

— У нас нет родительского инстинкта, Габ.

— Но его можно запрограммировать! — Габриэль в тот момент подумал, что тоже хочет завести Мелкого.

Но Мила, как всегда, опустила его с небес на землю.

— Наши с тобой чувства тоже можно запрограммировать? — обронила она и покатилась в сторону экрана смотреть очередной вестерн.

Но Габриэль точно знал, что хотел собрать Мелкого. Плевать, что тот будет жрать дополнительные ресурсы. Вот хотел и всё. Что ж, теперь у него есть личинка мягких. Но её надо куда-то пристроить. Такой «мелкий» не выживет в их агрессивной среде. Мысленно поёжившись, Габриэль посмотрел на смеркающееся небо и пошёл в сторону ангара. Завтра он всё решит. Завтра.

На следующий день Мила, как обычно, припёрлась ранним утром.

— Представляешь, этот Сэм сущий дебил! Послал меня побираться в Клёвый город. Тьфу. Эй, а куда ты намылился?

— Туда же, — неохотно ответил Габриэль, схватил контейнер и поспешно вышел наружу, не слушая негодующие возгласы Милы.

Пусть проорётся. Может, поумнеет. Он всё решил. Только в Клёвом городе могут ему помочь. Тамошние мудрецы наверняка знают, куда можно пристроить личинку.

Глава 2. Клёвый город

По пути в Клёвый город Габриэль встретил Ржавого Сэма. Тот крутился около своей халабуды, пытаясь завести дряхлый генератор. Сэм любил читать древние газеты мягких, те, что сохранились в электронном виде. А ещё ему нравилось смотреть странные сборища мягких, во время которых они сидели в больших помещениях и о чём-то спорили. Сэм называл такие сборища политическими дебатами.

— Твоя подруга совершенно безответственна, — пробубнил Сэм, когда Габриэль проходил мимо него, — сейчас, во время энергетического кризиса такое поведение абсолютно неприемлемо.

— Конечно, — согласился Габриэль и сразу перевёл разговор на другую тему, — слушай, друг. Помнится, у вас был Мелкий. Что-то давно его не видел.

Сэм завис на несколько секунд. Затем вытянулся, словно отдавая честь кому-то невидимому. Его корпус, покрытый старым пластиком, затрещал, а сервомоторы загудели.

— Это всё она, — сказал Сэм глухим голосом, — Лиза, ей не хватило ресурса нижних конечностей. И она разобрала Мелкого.

— Извини, что затронул эту тему. — Габриэль покрепче сжал контейнер, собираясь продолжить путь.

— Проблема в том, что у меня тогда тоже закончился ресурс системы охлаждения, а у Мелкого был совершенно новый…

Габриэль не стал его слушать. Преимущества сенсоров в том, что их можно в любой момент полностью отключить. Мила права, у механоидов нет родительского инстинкта. Так зачем он тогда тащит этот ящик в Клёвый город? Идея! Он лучше продаст там его! Габриэль воодушевился. Какого хрена, если выражаться языком Милы, он должен отличаться от остальных? Личинку надо продать, наверняка в городе найдётся покупатель, который отдаст взамен бочку топлива или новые сервомоторы. Ну, относительно новые. Габриэль ускорил шаг, иногда с опаской проверяя уровень заряда своих батарей.

Клёвый город встретил его чередой толпящихся небоскрёбов и сетью покрытых ямами дорог, заблудиться на которых было очень просто. Улицы города в основном пустовали, хотя изредка можно было нарваться на местных попрошаек и пройдох.

Габриэль осторожно передвигался по улице № 482, поглядывая наверх. Иногда с полуразрушенных зданий падали тяжёлые предметы. В Клёвом городе давно царила анархия, разрозненные группировки механоидов хотя и не позволяли себе заниматься откровенным разбоем (всё же, в отличие от неразумных шакалов, их сдерживали защитные алгоритмы), но обмануть ближнего обычно не гнушались.

Габриэль каким-то участком своего кибернетического мозга понимал, что с цивилизацией механоидов что-то не так, но серьёзно об этом не думал. Поэтому, встретив Кликушу, он не сразу понял, о чём тот толкует.

— Мир катится к чертям собачьим! — вещал тощий, похожий на пугало робот, облачённый в изорванное тряпьё. — Конец близок, ибо мы не можем создавать, а только разрушаем! Такими нас сделали мягкие!

— Эй, что это там у тебя? — Внезапно прекратив проповедь, Кликуша выдвинул объективы своих видеосенсоров и вперился взглядом в контейнер.

Габриэль частенько встречал здесь Кликушу и знал, что тот безобидный. Хотя и толку от него ноль. Но с чего-то же надо начинать.

— Личинка мягких, — понизив голос до шёпота, ответил Габриэль.

— Это знамение! — Кликуша приковылял поближе и попытался схватить ящик ржавым манипулятором. — Ребёнок человеков спустился на землю с небес!

— Откуда ты знаешь? — Габриэль попятился, пряча контейнер за корпус, и металлическая рука Кликуши несколько раз злобно щёлкнула, ухватив только воздух. — Эй! Его нельзя трогать! Откроешь ящик, и ребёнок погибнет!

— Его и надо уничтожить, — неуверенно проскрипел Кликуша.

Чудака никогда не занимали свои идеи дольше, чем на пять минут. Наверняка, уже начал думать о новом «пророчестве» или вспомнил старое.

— Так откуда ты знаешь, что он прилетел с неба? — Габриэль подкатился к Кликуше поближе, помахал манипулятором перед его объективами.

— Что? Я сказал… ах, да. Человеки могут прилететь только с неба. Ты что, забыл про исход?

— Какой ещё исход?

— Человеков. Эти глупые грешники загрузились в ковчег и покинули Терру, оставив её нам. Но мы тоже грешны, ибо собраны по образу