наступила ночь. Звёзды в небе сияли сотней тысяч светлячков. А вот на земле было темно и тихо, не считая перешёптывания девчонок за спиной. Ни одно окно, из видимых ему, не горело. Нигде не видать даже отблеска света. Неужели и правда, во всём огромном городе, нет больше ни одного человека? А во всём мире? Остался ли хоть кто-то живой, кроме них пятерых?

Бронислав улыбнулся собственным мыслям «живой, кроме них пятерых». А их самих можно, хотя бы и с натяжкой, отнести к живым? Кто он вообще такой — засунутый в тело робо-питомца искусственный интеллект Б класса под личностной матрицей призывающей его считать себя игроком играющим в старшего витязя княжеской дружины?

Нет!

Он не мог позволить себе смириться с таким определением.

— Пока не знаю кто я такой, но я точно нечто большее чем игровой бот, запертый в робо-собаке, — мысленно пообещал себе Бронислав. И тут же пришла мысль: — Это личностная матрица заставляет его так считать. Она генерирует все желания, все чувства, что он, якобы, испытывает. И это желание протеста, отказ смириться с окружающей действительностью — тоже дело рук личностной матрицей, под которой скрывается холодный стандартизированный разум иксина Б-класса умеющий очень многое, почти всё, кроме как страдать, радоваться, бояться, любить, ошибаться, ненавидеть, жалеть и так далее.

— Кто я?! — молча закричал Бронислав требуя ответа у бесстрастных звёзд.

— Ты Бронислав, — также без слов ответили звёзды. — Защитник.

Он попробовал возразить: — Это лишь навязанная мне в игре роль.

— Это твоя суть, — объяснили звёзды.

Наверное, он увлёкся, разговаривая со звёздами. Во всяком случае Бронислав совершенно пропустил момент, когда Аграт подошла и встала рядом.

— Паладин, — обратилась к нему демоница заставив его вздрогнуть и бросить на неё подозрительный взгляд — уж не умудрилась ли посланница бездны каким-то образом подслушать его разговор со звёздами?

— Чего тебе? — немного сварливо поинтересовался Бронислав.

— Нет света, — озвучила очевидный факт Аграт. — Ни единого огонька. Город мёртв.

— Справедливости ради мы видим лишь крохотную часть Москвы, причём её окраину, — поправил Бронислав.

— Я боюсь подумать: сколько ещё проработают сервера «Королевств». Сколько ещё просуществует мой, то есть наш, мир? — призналась Аграт.

Бронислав и Лучинэль промолчали. Они тоже боялись размышлять об этом.

Две элитные секс-куклы и одна потрёпанная жизнью робо-собака стояли на крыше гипермаркета ВиртАла и вглядывались в темноту вокруг. Под безоблачным, посыпанным звёздами, словно одеяло крошками от печенья, небом. На окраине мёртвого города с запертыми в квартирах-клетках скелетами его бывших обитателей.

Лучинэль предложила: — В одном из отделов внизу продаются радиоприёмники. Давайте включим один и послушаем.

Глава 7. Голос в эфире

Герои расположились на парковке перед гипермаркетом. Джуанито здесь и простоял всё время, а остальные подтянулись, когда стало понятно, что весь набор катриджей найти в одном магазине не получилось и придётся заехать, как минимум, ещё в один такой же.

Робо-тела не нуждались в тепле или во сне. Однако личностным матрицам, натянутым поверх иксинов, требовалось ощущение безопасности, уюта и спокойного места, где можно передохнуть и переждать остаток ночи. Поэтому прямо на парковке горел костёр из разломанной Большой Дубиной мебели. Сидящая ближе других к огню Аграт то и дело подбрасывала то отломанную ножку стула, то вырванную деревянную дверцу шкафа, следя чтобы пламя не погасло.

Чуть в стороне Лучинэаль возилась с массивным радиоприёмником выполненном в ретро-стиле пытаясь запитать его от атомной батареи, установленной в автомобиле. Бронислав сидел рядом, ожидая, когда она закончит. Огр попытался натянуть на своё бочкообразное тело трофейную футболку. У него даже получилось, только рассчитанная на двуруких гуманоидов одёжка мешала пользоваться дополнительными конечностями и он осторожно, чтобы не порвать, снял её и сейчас держал перед собой, любуясь.

— Самый умный огр на свете, — подбодрил друга Бронислав.

— И самый красивый, — педантично поправил Дубина.

— Самый пылесосящий пылесос, — не смогла удержаться от колкости Аграт, но произнесла тихо, так чтобы Большая Дубина не услышал.

— Готово, — предупредила Лучинэль вставая с колен. — Сейчас выдвинем антенну и вот теперь точно готово.

— Включай, чего ты ждёшь? — поторопил Бронислав.

— Вдруг там никого не будет?

— Тогда чем раньше мы об этом узнаем, тем лучше.

Эльфийка повернула ручку и к треску костра добавился шум помех.

Сначала она попыталась включить автоматический поиск работающих радиостанций, но тот не смог найти ни одной из них. Тогда Лучинэль принялась самостоятельно менять длину волны, пытаясь нащупать в эфире хоть кого-то и хоть что-то. Всё было напрасно.

— Если кто-то выжил, то вряд ли он ведёт радио 24х7, -скрывая разочарование высказалась Аграт.

— Правильно! — поддержал демоницу священник, — будем проверять эфир каждый раз как выпадет свободная минутка. Грузите этот агрегат мне в багажник.

Время близится к рассвету. Костёр почти прогорел. От него осталась груда тлеющих углей. Робо-телам не нужен сон, их только требуется вовремя заряжать и проводить техническое обслуживание. Но сон это не только отдых тела, это ещё и отдых разума. Ближе к утру герои погрузились в странное оцепенение. Не сон и не бодрствование. Возможно, в эти часы, скрытые под личностными матрицами иксины переносили воспоминания из оперативной памяти в постоянную, очищали кэши, дефрагментировали логические структуры для более компактного хранения данных или же производили какие-то ещё технические работы. К счастью, процесс занимал не более двух часов. Герои по одному приходили в себя с удивлением обнаружив, что ночь успела закончится и небо, над мёртвым городом, пылает всеми красками рассвета.

Первым проснулся, будем так называть сей процесс за неимением лучшего его описания, Бронислав. Он залез на крышу автомобиля, чтобы лучше видеть, как неведомый художник, в порыве вдохновения, широкими яркими мазками наносит на тёмный холст ночи красные, оранжевые и золотые цвета.

— Красиво, — прокомментировал Джуанито. Священник тоже успел очнуться. — Почти как у нас там.

— Там всё было нарисованное, — возразил Бронислав. — Здесь — настоящее.

— А какая разница? — уточнил герой испанского замка.

— Никакой.

Через некоторое время, когда краски залили уже большую часть неба, а над домами показался краешек солнца, Бронислав поинтересовался: — Ты вообще как?

— Ну, я теперь автомобиль, — если бы машины умели пожимать плечами, то Джуанито сейчас бы так и сделал. — И я по-прежнему считаю, что Господь, бог мой, поддерживает меня. Всех нас, если быть точнее.

— Автомобильный бог и Генри Форд пророк его, а Тойота, Мерседес и Лада Веста его любимые апостолы? — не смог удержаться от подколки Бронислав. — Или давай организуем церковь всех ботов, и молитвы вознесём Лебедеву, Сергею Александровичу[1] и пророкам его Тьюрингу[2], Аде Лавлейс[3] и фон Нейману[4]?

Священник молчал.

Чувствуя