— А ты никогда не следила за своим бывшим в «Гугле»? Когда моя последняя подружка ушла от меня, я часами бродил за ней в Интернете, — сообщил Стинки. — И хотя я физически ее не преследовал, мысленно я постоянно за ней гонялся.

— И что? Я могла даже наорать на своего бывшего мужа, но это не значит, что я из тех, кто убивает своих бывших.

— Но разве это не помогает тебе понять, как такое может произойти?

— Не-а, — ответила Джулия.

— О, ты суровая женщина!

— Это точно. — Элен многозначительно посмотрела на Джулию.

— Ладно, отлично, — кивнула Джулия. — Однажды я звонила по телефону новой подружке моего бывшего парня. Звонила и молчала. Но это длилось всего несколько недель, и мне тогда было всего семнадцать!

— Ага! — Стинки победоносно ткнул в ее сторону коротким пальцем. — Ты и сама принадлежишь к породе преследователей!

— Я была не преследовательницей, а просто глупым подростком.

— Да уж, ты не в той лиге, что моя чокнутая, — кивнул Патрик. Он немного помолчал, потом продолжил: — Иногда мне кажется, что она бывает в моем доме, когда я на работе.

— Ты об этом не говорил! — Элен повернулась к Патрику.

— Да заяви ты на нее в полицию, бога ради! — воскликнула Джулия. — И смени замки!

— А почему ты думаешь, что она там бывает? — спросил Стинки.

— Замки уже не раз менял. И не знаю, почему так думаю. Просто возникает такое ощущение, когда я возвращаюсь домой. Вроде все на своих местах, ничего необычного. Но чувствую, что она там была. Нечто такое… в воздухе. Может, я просто улавливаю запах ее духов?

Элен заметила, что Патрик ушел от ответа на предложение Джулии обратиться в полицию.

Джулия театрально содрогнулась:

— Ох боже, это просто как в каком-нибудь фильме ужасов! — Она вздернула голову, подбородком указывая в сторону Элен. — Тебе повезло, что твоя новая подруга обожает такие фильмы!

— Правда? — Патрик положил ладонь на колено Элен. — А я и не знал. Нет, я в этом слабак. Они меня пугают до смерти.

— А я люблю смотреть ужастики с попкорном и шоколадкой, — сообщила Элен. — Но мне не нравится мысль о том, что Саския бродит по твоему дому! Совершенно не нравится.

Элен вздрогнула, хотя отчасти осознавала, что сделала это потому, что от нее ожидали такой реакции. Она испытывала глубокое сочувствие к Патрику и вполне понимала его страх и тревогу, но почему-то не ощущала ни малейшего страха за себя. Возможно, потому, что она ни разу не встречалась с Саскией и та до сих пор не стала для нее реальностью. А может быть, потому, что Саския — просто женщина, а Элен на самом деле не верила в то, что женщины способны на насилие, хотя и знала, конечно, такие истории. Но какова бы ни была причина, ей до сих пор представлялось скорее любопытным, чем пугающим, все то, что касалось Саскии.

— Извини, — проговорил Патрик. — Я, вообще-то, не хотел тебе этого рассказывать. Как бы то ни было… Может, мне это просто чудится.

— Саския никогда никому не причиняла зла, — добавил Стинки, обращаясь к Элен. — Может, это тебя немного успокоит. Она пацифистка. Участвовала в демонстрациях против войны в Ираке.

— Это просто политика, — возразил Патрик. — Личностные особенности тут ни при чем.

— Но разве она не работала какое-то время в приюте для животных?

— Приют для животных! — фыркнула Джулия.

— А что смешного в такой работе? — спросила Элен.

— Не знаю, — пожала плечами Джулия. — Просто это выглядит как-то шаблонно.

— Только не для бедных маленьких кисок и щенков. — Лицо Стинки помрачнело.

— Эй, в чем дело? — Патрик потянулся к Стинки и ущипнул его за руку. — Похоже, меня окружают люди, готовые защищать мою бывшую!

— Извини. — Тот вскинул руки. — Я пытался немного улучшить самочувствие Элен, дать ей понять, что ей ничего не грозит.

— Ну, Патрик, а вот я, в отличие от твоего друга, не собираюсь защищать преследовательницу, — заявила Джулия. — Думаю, она абсолютно чокнутая, и вам с Элен обоим следует ее бояться.

— Вот спасибо! — воскликнул Патрик.

* * *

Сегодня я снова отправилась на пляж и заснула на песке прямо в своем красном платье.

Не на том пляже, рядом с которым живет гипнотизерша, и не на одном из тех пляжей, где мы проводили время с Патриком. Поехала в Авалон. Прежде я никогда не бывала на этом берегу, так что никаких воспоминаний.

Я просто заболела от воспоминаний прошлым вечером. Можно сказать, получила сверхдозу воспоминаний.

Когда я уехала от дома Патрика, то не отправилась на вечеринку. Возможно, с самого начала знала, что не поеду туда. Не люблю вечеринки. Я ехала шесть часов подряд не останавливаясь. Лишь раз притормозила, чтобы заправить машину и купить бутылку воды.

И раз тридцать проехала взад-вперед по мосту через залив.

Я так влюбилась в этот город, когда впервые приехала сюда. Сидней. Даже само название звучало для меня волнующе, как, наверное, звучит для более искушенных Нью-Йорк, но они ведь не выросли в крошечном зеленом городке в самом сердце Тасмании.

— Вы из Тасмании? — обычно спрашивали меня жители Сиднея, вскинув брови и едва заметно улыбаясь, как будто хотели сказать: «Да неужели? Из этого милого захолустья?»

А я скромно кивала, словно извиняясь: «Пожалуйста, не надо предъявлять мне претензии по этому поводу». Но теперь такого уже не бывает. Сейчас люди бормочут: «О, прекрасные места там, в Тасмании!»

Не знаю, то ли это я так изменилась, то ли Тасмания.

Сидней — это мой огромный, наглый, увешанный драгоценностями, щеголяющий кредитными картами бывший возлюбленный. Сидней ошеломил меня пляжами и барами, солнечным светом, ресторанами и кафе, и музыкой, и потрясающим сапфировым сиянием залива и порта.

И я, как какая-нибудь глупая ослепленная девчонка, бросилась познавать этот мир. И теперь знаю Сидней лучше, чем любой из местных жителей или таксистов. Я могу вам подсказать, где можно получить самый вкусный юм-ча[3], или суши, или испанские тапас. Знаю все театры и музеи, все самые крутые клубы. Знаю, где лучше всего заняться подводным плаванием, где есть отличные лесные тропы для прогулок, где проще всего припарковаться. Я прожила в Сиднее всего шесть месяцев, когда познакомилась с Патриком. Он всегда жил в этом городе, но не знал о существовании и половины тех мест, что я ему показала.