– Мы что-нибудь придумаем, – шептал он, когда графиня надменным жестом велела им выйти вон. – Я не дам тебя в обиду!

Но Франческа ему не верила. Она чувствовала, как перед ней разверзается пропасть страданий и унижений, и готовилась выпить чашу сию до дна…

После очередной ночи любви обессиленный Брасов встал, выпил воды и выглянул в окно. Занимался рассвет. Как в то кошмарное утро в Мессине. Над сицилийским вулканом Этна светился багровый факел. Мичман вспомнил звук сбрасываемых в воду якорей «Цесаревича» и офицера-итальянца, который доставил на борт броненосца срочную депешу от префекта.

«Город Мессина разрушен, – объявил командир. – Удар стихии стер прибрежные селения с лица земли. От нас ждут помощи…»

С тех пор как Брасов вытащил из грязных пальцев Франчески свиток пергамента, один вопрос не давал ему покоя.

Он наклонился к маленькому ушку девушки и прошептал по-французски:

– Прости, что спрашиваю об этом… Где тебя застало землетрясение? В постели?

Она приоткрыла сонные глаза, ничего не понимая. Любовник повторил вопрос.

– Не помню…

– Ты вообще ничего не помнишь?

Франческа съежилась и натянула на себя одеяло. Ей хотелось навсегда забыть Мессину и все, что там произошло.

– Доктора тоже спрашивали меня об этом. У меня провал в памяти. Помню только, как очнулась в темноте и тесноте… дышать нечем, пошевелиться невозможно. Нос забит пылью. Я решила, что умерла и лежу под землей. Такой ужас накатил, хоть кричи. Я закричала… Потом потеряла сознание, опять пришла в себя. Все слилось – беспамятство, боль, страх… Когда я увидела твое лицо, приняла тебя за ангела!.. Подумала, что попала на небеса. Тогда я была безгрешна, а теперь…

Она потянулась к нему губами, Брасов отстранился с натянутой улыбкой.

– Если ты меня поцелуешь, я останусь здесь с тобой до вечера. А мне нужно встретиться с одним человеком, одолжить у него денег.

– Ты влез в долги из-за меня, – огорчилась Франческа. – Мне не надо было приезжать. Я усложняю тебе жизнь, да?

– Нет, что ты…

Он встал и быстро оделся за потертой ширмой с изображением бамбуковых зарослей. Франческа лежала, глядя, как поднимаются и опускаются его руки, движется его силуэт. Она много раз пыталась вспомнить, что делала перед тем, как на нее обрушился дом. По сути, в такой ранний час она должна была спать. Но когда ее нашли, поверх ночной сорочки на ней было надето домашнее платье. Значит, она встала с постели… Может, услышала подземный гул, грохот, испугалась и…

Автобус резко затормозил. Лариса сообразила, что она – не Франческа, которая приходит в чувство после того, как ее вытащили из-под обломков. Она – не Франческа, которая лежит в меблированной комнате с окнами, выходящими в питерский двор-колодец. Она – не молодая барышня, которая пытается сложить воедино разбитую надвое жизнь.

Лариса с трудом стряхнула чужой образ. В салоне пахло апельсинами. Хныкал чей-то ребенок. Пассажиры возбужденно переговаривались и смотрели в окна.

– Что случилось?

– Не волнуйся, – успокоил ее Ренат. – Все в порядке. Просто дорогу перебежала собака. Водителю пришлось дать по тормозам.

Лариса помолчала, собираясь с мыслями, и выпалила:

– Франческа забыла, как в ее руки попали монастырские хроники! Вернее, их фрагмент.

– Чисто логически можно предположить, что она проявила свойственное женщинам любопытство и решила на досуге почитать древние рукописи. А чтобы ее не засекли за этим делом, встала раньше всех и…

– Я бы согласилась с тобой, если бы не одно «но». Франческа не из тех, кто получает кайф от исторических хроник. Я чувствую ее изнутри, понимаешь? Она порывиста, импульсивна, влюбчива… Для того, чтобы без спросу взять чужой манускрипт, у нее должна была быть причина.

– Почему без спросу? Ей наверняка разрешали делать все, что угодно.

– Невеста перед встречей с женихом чистила бы перышки, а не копалась в коллекции рукописей.

– Женщины – странные существа…

Лариса покачала головой.

– Кто-то показал Франческе пергамент еще до того трагического утра. Она знала латынь. Что-то в записях монахов задело ее за живое. Она возвращалась мыслями к тексту, пыталась понять…

– Ты же сама сказала: она не из тех, кто балдеет от старых летописей.

– Не из тех! Тем более поражает ее интерес к пергаменту.

– Может, Франческа хотела украсть манускрипт? А тут – бац! Пол заходил ходуном, стены закачались, затрещали, посыпалась штукатурка, камни, крыша завалилась…

– И злоумышленница была наказана за грех! – с сарказмом подхватила Лариса. – А заодно с ней еще тысячи ни в чем не повинных жителей Мессины! Жестокость возмездия несоизмерима с проступком, если он имел место. Кстати, в итоге Франческу спасли, в отличие от прочих.

– Н-да… Чем же барышня руководствовалась?

– Допустим, ей показывали именно ту часть летописи, где говорилось о дьявольской повозке. Это могло привлечь ее внимание. Жених наверняка хотел произвести впечатление на будущую супругу и похвастался загадочным свитком. Ты бы похвастался?

– Я? – опешил Ренат. – Ну, не знаю. Возможно.

– Марио Саджино похвастался, невеста прониклась страшной историей…

– Настолько, что решила похитить пергамент?..

* * *

Молодой человек не сообщил Антонио ничего сногсшибательного. Да, он водил русских туристов к скалам, где когда-то был проложен железнодорожный туннель. Обычная экскурсия с мистическим душком. Таких он провел множество. Показывал людям то, что осталось от разрушенного взрывом бомбы инженерного сооружения – нагромождение камней, разбросанные куски породы, покрытая растительностью насыпь.

– А в чем дело? – допытывался он. – Вы из полиции?

– Я частное лицо, – выкручивался Антонио. – Эти двое ведут себя подозрительно.

– Да? Я ничего такого не заметил…

Антонио позвонил куратор, и тот доложил результат: русские интересовались туннелем, где в начале прошлого века исчез прогулочный поезд «Санетти». Он не понимал, какое дело куратору до этой басни. Как в цивилизованной стране мог пропасть целый состав и больше сотни пассажиров? У Антонио не укладывался в голове этот факт. Он даже не искал объяснений словам гида. Пусть куратор думает!

В том же магазинчике, где туристы с экскурсоводом утоляли голод, Антонио заказал себе стаканчик вина и большую порцию спагетти.

– Вкусно готовите, – похвалил он хозяйку. Та улыбнулась и пригласила заходить еще.