– Филипп!!!

Какие-то люди возмущенно обернулись ко мне, а я на них и внимания обращать не стала, я проталкивалась вперед, к нему, вот я почти его догнала, а он слегка обернулся – и я разглядела его профиль. Нет, не тот. Нет, не тот. Не за тем я побежала… И я остановилась, чувствуя себя попросту раздавленной. Его тут нет, я приняла неверное решение, надо было направо, теперь я его потеряла. И я повернулась, заторопилась назад, против людского потока, в противоположном направлении. Вернулась на тот самый угол и уж теперь пошла в другую сторону, все выискивая вдалеке его затылок и его белую футболку, но его не видела, да, я его не видела. Он исчез.

Я остановилась. Весь мир вокруг показался мне вдруг невероятно суетливым, как будто его засняли на видео, а потом нарочно увеличили скорость прокрутки. Ненадолго прикрыла глаза. Что я такое устроила? Я просто оставила Констанцию в салоне автомобиля. А что, если я сейчас вернусь, а ее там нет? Вот проклятие, и о чем я только думала?

На обратном пути я прокручивала в голове худшие из возможных вариантов развития событий. Но вернувшись на ту улицу, откуда я сбежала, я тут же увидела, что моя машина спокойненько стоит на своем месте. Перед пешеходным переходом. Сердитые водители огибают ее, как воды омывают утес. Я перевела дух. И Констанция оказалась на месте. Смотрела на меня то ли гневно, то ли смятенно. Спросила только:

– А что такое случилось?

Я забралась на свое сиденье, игнорируя гудки со всех сторон. В горле пересохло.

– Совершенно ничего, – ответила я Констанции. – Мне показалось, что я кого-то увидела.

Мы тронулись с места. Констанция замкнулась в молчании.

А я себя уговаривала, что на самом деле не видела Филиппа. Уговаривала себя, что просто, дескать, устала. Уговаривала себя, что надо сосредоточиться на предстоящей задаче.

Доехав наконец до дома, я предложила Констанции занять место на диване в гостиной, помогла ей устроиться, поставила перед нею стакан минеральной воды без газа, а сама отправилась в спальню с телефоном. Мне и в голову не пришло посмотреть, вернулся ли тот человек. Ключей у него нет, вот уж точно – нет, насколько мне известно – нет, то есть в доме его быть не может. Другое дело, что рано или поздно он появится, тут уж я не сомневаюсь. Если он намерен и далее исполнять роль Филиппа Петерсена, то он вернется, придется ему вернуться. И на сей раз я встречу его в полной готовности. Вот уж ему понравится подготовленный мною небольшой сюрприз!

Я позвонила Мириам и пригласила ее на кофе. От этого спонтанного приглашения она пришла в восторг – конечно, еще и потому, что надеялась познакомиться, наконец, с Филиппом – и сама предложила оставить Лео у них подольше, ведь мальчики так здорово сейчас играют все втроем. Закончив разговор с Мириам, я заглянула к Констанции. Та листала томик стихов, один из тех, что лежали рядом на журнальном столике. Когда я вошла, она подняла взгляд со словами:

– Гравюра мне нравится.

И указала на шедевр в раме на стене напротив. То ли она забыла, что когда-то сама подарила нам эту гравюру, то ли это ее странный юмор, которого я никогда не понимала. Констанция смотрела на меня, легкая улыбка играла на ее губах, обычно таких жестких, взгляд ясный и внимательный. Ага, значит, все-таки шуточка.

– Здесь почти ничего не изменилось, – констатировала она, обводя взглядом комнату.

Ясно, вот сейчас она встанет и пойдет водить указательным пальцем по мебели в гостиной, проверяя, есть ли пыль. Про себя я вздохнула. Да уж, понятно, отчего я так редко ее навещаю.

– Вон та полка – новая. – И она указала на стену. – А моего ковра больше нет.

Терпение, Зара!

– Что ж, пустые гостиные я нахожу несколько вульгарными, но ведь вкусы у людей разные, – подытожила Констанция.

Сделав над собой невероятное усилие, я не закатила глаза и не произнесла в ответ ни слова.

– Зара, вы меня слушаете? Или что?

– Да, – ответила я. – Да, конечно.

До сих пор она так и не обращалась ко мне на «ты». После стольких лет. После женитьбы сына и рождения внука. Пожалуй, больше про нас обеих ничего и говорить не надо. Любопытно, что скажет Мириам, если заметит это.

Констанция поглядела на меня, наморщив лоб, а потом снова взялась за свой томик со стихами.

Я решила, что спокойно могу оставить ее на минутку-другую в одиночестве, и на ватных ногах вышла из дому, чтобы позвонить в дверь к моей соседке госпоже Тайс.

Вернувшись домой, я вдруг заметила, что все так и наряжена в белое летнее платье, которое надела к возвращению Филиппа. Помчалась на верхний этаж, молниеносно приняла душ, вытерлась и повязалась большим полотенцем, заскочила в спальню, надела джинсы, чистую футболку и кроссовки.

Затем я вытащила из сумочки мобильный телефон и, даже ни на секунду не задумавшись о том, который час в Китае, набрала телефон Иоганна. Пусть я его разбужу, главное – его застать. Давненько мы не разговаривали спокойно и обстоятельно. У его фирмы финансовые проблемы – да, только я узнала об этом не от него, а из газеты. Неужели именно по этой причине с ним невозможно связаться?

Какая разница. Он мне нужен!

Но он опять не берет трубку. Разочарованно я завершила вызов.

Разломанный столик в комнате для гостей валялся все на том же месте. Дорожная сумка самозванца стояла на полу. Быстренько я открыла «молнию», принялась рыться в вещах, сложенных внутри. Одежда, преимущественно одежда. Так, еще бритва, пена для бритья, дезодорант, книга «Искусство войны» Сунь-Цзы, мобильный телефон, зарядник. Я замерла. До сих пор я ни разу не видела этого человека с мобильником в руке. Может, тут и кроется тайна, которую он непременно хочет от меня скрыть? Нажала на кнопку, но телефон, оказалось, выключен, и я тихонько выругалась. Взяла в руки книгу, открыла на первой попавшейся странице.

«Когда ты знаешь противника и знаешь самого себя, тебе нечего бояться исхода даже сотни сражений».

Принялась листать дальше, но не нашла в книжке ни пометок, ни записей, вообще ничего особенного не нашла. Хотела было сунуть книжку обратно в сумку, как вдруг меня словно молния пронзила. Трудно поверить, и тем не менее. Открываю первую страницу и глазам своим не верю. Надпись. Синей шариковой ручкой.

Винсент!

И в эту самую секунду я услышала голос Констанции, она меня звала.

Быстренько я все запихнула обратно в сумку.

Вскоре мы уже сидели в кухне за столом, а на столе – чай и кофе, молоко, сахар и лимон, печенье и еще какая-то выпечка. Соседка Тайс принесла из своего сада разноцветные георгины.

Констанция восседает напротив, по правую руку от меня – госпожа Тайс, напротив нее Мириам. Хорошая была идея пригласить Мириам и соседку. Не только потому, что они станут свидетельницами встречи самозванца с матерью Филиппа, но еще и потому, что в моей кухне зазвучала их оживленная болтовня, а это хоть чуточку, да успокоило мои напряженные нервы. Госпожа Тайс, как обычно, говорила только про свой сад – в рифму, разумеется, и я немало удивилась, когда Констанция на ее пояснения о пользе таковой для мозга отреагировала лишь сухим замечанием: