стенами своей комнаты и развлекать себя веселым контентом? Что есть норма?

Неужели человеку понятен только мир позитивных чувств? Почему человек никогда не хочет касаться противоположности всего хорошего? Раз мир это предлагает.

Ненавидеть себя – самое легкое. Ненавидеть всех вокруг еще проще. Быть одному – беспроигрышный вариант, но этого ли хочет жизнь? Проживать сонные дни, боясь каждого шага, и если даже не бояться, то перекладывать ответственность за себя на других и говорить всем в ответ: «Это он виноват!»

Как бы сейчас Дэнис хотел сказать, что виноват кто-то другой, но не он! Мир прошлого этого не допускал, в мире прошлого человек был в центре, предоставленный самому себе с кучей-кучей разной информации. Каждый

отвечал за себя, и сейчас Дэнис, находясь в запертой клетке, винил во всем только себя.

Сжавшись в комок, он бился затылком о стену и ругал себя хлесткими словами. Если бы язык был кнутом, то все его тело давно уже было в глубоких ранах.

Он сидел и вспоминал, как все началось: прорыв трубы, выход на улицу, встреча… Между яркими высказываниями в свой адрес Дэнис вызывал в памяти прикосновения незнакомки, сначала случайное столкновение двух тел в пространстве, а после – шутливое касание локтем. Но не эти прикосновения были главными – больше всего его волновало прикосновение к чему-то важному внутри: незнакомка тронула его, тронула за что-то живое, за то, чего Дэнис не знал в себе, и это «что-то» сейчас расцвело. Это «что-то» было таким слабым, едва заметным, что приходилось сильно-сильно пожелать, чтобы разглядеть его. Наш герой испытывал противоречивые эмоции: с одной стороны, он был очень зол на Еву, а с другой… с другой – он что-то чувствовал к ней, что-то теплое, но что – не мог объяснить. Он слышал, что раньше было такое состояние, как любовь, он либо читал об этом в социальной сети, либо видел в кино. Дэнис, кажется, начал понимать, что он чувствует сейчас нечто подобное к Еве. Он совершенно ясно понимал, что это нелогично, но разве любовь логична? Разве любовь знает логику? Разве любовь приходит только по причине? Разве любовь не может ворваться в жизнь и проявиться в обличии даже самого скверного человека? Да, Ева поступила скверно, закрыв его за решеткой, но он так хотел снова увидеться с ней, даже больше, чем вернуться домой, в зону своего комфорта!

– Даже если бы я ушел домой, я бы обязательно вернулся к ней, – сказал шепотом Дэнис. – Я бы не смог совладать с этим чувством. Пусть Ева меня бы убила, но я бы вернулся…

Скрипнула дверь, в нее вошли двое. Дэнис различил голос Евы. Суть разговора парочки была непонятна, но с их приближением слова становились четче.

– Это он! – Ева махнула в сторону сидящего на полу Дэниса.

– Как тебя зовут, сын мой? – спросила женщина рядом с Евой.

– Меня? – неуверенно переспросил тот. – Дэнис, меня зовут Дэнис.

– Хорошо, Дэнис, можешь называть меня Мамой.

5/1

– Мама, Мама! Я нашла его, я нашла того, кто нам нужен!

– Отдышись, дочь моя, сделай глубокий вдох и расскажи.

Ева так и поступила. Сначала глубоко вздохнула, закрыв глаза, а потом рассказала о встрече с молодым инфопожирателем.

Мама задумчиво спросила Еву:

– Хорошо. Как зовут этого незнакомца?

– М-м-м-м-м… Я не знаю, все так быстро произошло, что я даже не спросила его имени. Он мне очень понравился. Он какой-то не такой, как все, он другой. Мне было интересно с ним, я увлеклась и размечталась об успехе нашей миссии.

– Почему ты решила, что он подходит нам? Может, он подходит только тебе? – Мама перебила воодушевленную Еву.

– Нет, он точно подходит для нашей миссии. Он очень открытый человек, он делится своими переживаниями, он не похож на других инфопожирателей, он сможет рассказать, какие эмоции он испытывал раньше и какие эмоции он испытывает сейчас. Мы найдем ключ к психике современного человека, я уверена.

– Значит, ты его закрыла в клетке… – задумалась Мама. – Этим ты убила его доверие, нам будет очень сложно работать с ним, если он такой уникальный, как ты говоришь.

– Я испугалась, что он уйдет, мне так хотелось его удержать.

– Так людей не держат, дочь моя, людей нельзя удержать, людьми нельзя управлять, людям можно лишь приносить пользу, тогда они будут тянуться сами. – Но тогда это тоже прутья, только невидимые, – возразила Ева.

– Клетка – это отсутствие выбора. Всегда необходимо показать выбор человеку. Только в пространстве вариантов человек чувствует свободу, бесконечную свободу рядом с тобой. Хорошо, если получится вдохновить, поделиться энергией, передать знания, но при этом делать это не насильно. Я же тебя учила, ты помнишь?

– Да, помню… При первой встрече с любым человеком лучше всего показать, что́ я могу дать ему, как могу быть полезна, ведь я пришла в этот мир, чтобы делиться: опытом, знаниями, вниманием, поддержкой… Я должна нести пользу. – Так почему молодой незнакомец сейчас сидит в клетке?

– Ты права, Мама, я сделала ошибку. Как мне ее исправить? – Как ты думаешь?

– Отпустить его? – неуверенно спросила Ева.

– Отпустить, – ответила Мама.

– Ну а если он уйдет, то наша миссия сорвется?

– Результат, построенный на насилии, никогда не принесет пользы, – сказала Мама. – Ты помнишь, что случилось с двумя инфопожирателями? Ты помнишь, почему они покончили жизнь самоубийством?

– Потому что я давила на них? Но я хотела, чтобы они поняли простые вещи.

– Это были простые вещи для тебя, но очень сложные для них. Ты не пыталась понять инфопожирателей – ты хотела, чтобы они поняли тебя. Поменяй направление, попытайся понять человека, и тогда случится чудо.

– А все же, почему они так поступили? – спросила Ева. Ее мучили угрызения совести. Она искала оправдание в словах Мамы, и Мама это поняла.

– Конечно, твое давление – не главная причина. Они не смогли перестроиться. Они были слишком взрослые, их мышление закостенело, они не были готовы к новому, они не были готовы к изменениям. И такое долгое отсутствие привычного им мира вызвало стресс, они просто не выдержали. Несмотря на их желание поменяться, нужно было отправить их в свои квартиры. Ими управляло не сознание, а привычки. Привычка – это первая натура, это столб, на котором строится личность, и эту натуру может изменить только сам человек, точней, осознанность, если он проснется и поймет, что менять. Но