так много людей и так много предательств, что Соно до сих пор удивляло, как никто не спрыгнул с этих высоких изогнутых крыш прямо в пруд на заднем дворе. Люди позволяли себе браниться на словах, но смерти во дворце еще не было. И Соно понадеялся, что они не станут первыми, кто увидит ее в этих стенах.

– Могу ли я посоветовать вашим гостям, как правильно приветствовать императора и его сыновей? – съёни обратился к Шисуно.

Гости остановились на высоких ступенях, так и не дойдя до двери.

– Да. Думаю, да. – Шисуно, улыбаясь, покосился на Юри, и та кинула на него злобный взгляд.

– Сядьте на колени сразу, как зайдете, и поклонитесь императору после того, как я или господин главный священник представим вас. Затем встаньте и смотрите в пол. Молчите и не перебивайте. Говорите только тогда, когда император разрешит. По окончании приема подойдите к господину и поцелуйте руку. Не касайтесь губами колец и пальцев. Позже поклонитесь и дождитесь, пока император не уйдет сам или же пока вас не выведут тэнто[9].

– Как-то маловато правил, вам не кажется? – спросила Юри. – Вы точно ничего не забыли? Может, нам еще станцевать танец дракона и в конце дыхнуть огнем?

Съёни задумался, но, мысленно перебрав все варианты, помотал головой:

– Не забыл, госпожа. Благодарю вас за внимательность. Вы готовы?

Юри раздраженно цокнула, и красные двери дворца распахнулись.

Юри с Соно, как им и приказали, сидели на коленях, уставившись в пол. Шисуно стоял рядом с Юри и готовился представить своих знакомых Комей Ку и его сыновьям. Где-то впереди открылась дверь, по полу пронесся ветер, и раздался звук шагов. Соно насчитал четыре пары ног, топающих по полу в носках. Одного Ку не хватало. Соно хотел поднять голову и посмотреть, однако этикет обязывал покорно ждать. Но Юри покорность не интересовала. Она быстро глянула вперед, за что Шисуно шлепнул ее по затылку.

– Свободен главный трон. Император еще не пришел, – прошептала она. – Значит, мы можем поднять головы.

– Не можете, – ответил низкий мужской голос.

– Это я так громко шепчу? – Юри все еще говорила с Соно.

– Да, госпожа. Ваш шепот слышит весь зал, – уже другой, сонный и более мягкий голос ответил ей. – Но мне нравится. Есть в нем что-то… дерзкое. Да, Нобу?

– Отстань от госпожи, Масаши. И вообще, почему ты в ночной одежде? Отец будет злиться, – ответил юноша с точно таким же голосом.

Пока Соно думал, сам ли с собой разговаривает Масаши, Юри вновь нарушила правила. Она быстро подняла голову и, проверив, правду ли говорил один из сыновей, хихикнув, опустила ее. Шисуно недовольно зашипел.

– О-о-о, у госпожи и личико красивое. Особенно носик. Маленький и любопытный, – сказал то ли Нобу, то ли Масаши. – Надеюсь, вы у нас погостите, и мы познакомимся поближе.

– Опять ты за свое?!

Дверь снова открылась, и император наконец присоединился к своим сыновьям. Соно понял это не только по сиплому голосу, явно принадлежавшему мужчине в годах, но и по тому, что все вокруг затихли и вытянулись, будто струны на сямисэне[10]. Дождавшись, когда Комей Ку займет трон, Шисуно откашлялся и заговорил:

– Приветствую вас, Великий Дракон…

– Ши, давай без формальностей, – перебил его Комей Ку. – Видишь же, что мы все устали. Лучше побыстрее расскажи, что у тебя срочного.

– Хочу представить вам Юриэль из рода Мао. Странница без дома и семьи.

Шисуно замолчал, ожидая, когда Юри поклонится, но быстро понял, что та еще долго будет сидеть с прямой спиной, и вновь отвесил ей подзатыльник. Она почти легла, коснувшись лбом пола.

– Она сиаф. Говорит, что владеет тремя дарами. – Шисуно опять замолчал, но Юри так и не поднялась. Рётоку, шикнув, сам потянул ее за плечо.

– Сиаф?!

– Настоящий сиаф?

– Она провидица?

Голоса сыновей смешались в один. Их длинные юбки зашуршали по полу. Они вскочили от удивления, но, все еще ожидая отца, стояли у тронов.

– Юриэль, поднимитесь и говорите.

Она медленно встала, покачнувшись на затекших ногах.

– А я могу поднять глаза? Или мне смотреть в пол? – прошептала она Шисуно.

– Можешь посмотреть на нас, дитя, – разрешил Комей Ку.

– О! Как я и сказал – красивая! А глаза какие широкие! – сказал Нобу или Масаши.

Этот сын уже начинал раздражать Соно. Слишком много болтает, и все не по делу.

– Обычная внешность для столь необычных способностей.

Голос четвертого сына был надменным и скучающим. Предупреждающим о том, что если заговоришь с ним, то быстро уснешь из-за образованности, которой тот будет хвастаться.

– Правда, что у тебя три дара? – спросил Комей Ку.

– Да. Один из сиафов наделил меня ими. Но я еще неуверенно с ними обращаюсь. Мне подвластны лишь сны, остальные два для меня пока загадки.

– Интересно… – протянул он. – Мне нужен сиаф при дворе. Но я пущу тебя в мой дворец, только если докажешь свои способности.

– Чтобы доказать их, мне нужно где-то поспать. Ведь я вижу вещие сны. Думаю, одна из ваших комнат отлично подойдет, – голос Юри был уверенным, но легче Соно от этого не стало. За такую дерзость Комей Ку мог не только выпороть ее, но и сделать что похуже.

– Отец, кажется, я влюбился, – сказал один из сыновей с похожими голосами.

– У такой непримечательной внешности такая примечательная смекалка! – произнес умник.

Соно уже дал сыновьям, а точнее их голосам, прозвища. Сиплый молчун. Нудный умник. И тот, кого он случайно утопит в пруду на заднем дворе дворца.

– Пока что мне нравится твоя дерзость, сиаф. Но не думай, что в следующий раз я спущу ее с рук. – Комей Ку замолчал, ожидая, когда Шисуно представит ему второго гостя.

– Император, вы мне не поверите, – начал тот.

– Если передо мной не потомок Ара, то меня уже ничего не удивит, – засмеялся Кумей Ку.

– Соно из рода Ито.

Соно лег на пол, коснувшись его лбом.

– Сын Такеро Ито, клыка дракона и второго ками.

Наконец Соно встал. Ноги гудели. Их хотелось размять, но он продолжал терпеть.

– Посмотри на меня, Соно Ито, – голос Комей Ку стал тревожным.

Соно поднял голову и увидел семью Ку. Перед ним по левую руку от императора сидели два близнеца, один из них был в ночной одежде. По правую, видимо, находился старший сын – молчун и умник в узком пенсне.

– На меня смотри, а не на моих сыновей! – разозлился Комей Ку.

Он вскочил со стула и, не отрывая взгляда от лица Соно, стремительно приблизился. Комей Ку рассматривал его, пытаясь найти сходство с Такеро. Соно же не спускал глаз с жемчужины. Она сияла в серебряной короне между закрученными драконьими рогами.

– Покажи мне рукав, Соно Ито.

Соно послушно натянул хаори. Император, увидев вышитый клык, разозлился еще сильнее. У него плохо получалось скрывать эмоции.

– Как ты выжил?

– Меня спасли, – Соно не договаривал, но и не врал.

– Как и где погибли твои родители?

– В провинции Кана. Перед храмом, возле кареты. Матери перерезали горло, а отцу проткнули грудь катаной.

Юри прикрыла рот, но ее удивление услышали все. Соно вновь стало стыдно – вновь доверие, которое только начинало выстраиваться между ними, было подорвано.

– Сколько раз ты ездил с отцом и матерью на праздничные богослужения? – Комей Ку все пытался найти вопрос, на который Соно бы не ответил.

– Это был первый раз, император. Вы всегда запрещали отцу ездить с семьей.

– Имя сына Шисуно.

– Тэмишо.

– На каком музыкальном инструменте играл Такеро?

– Бамбуковая флейта.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать три.

Комей Ку наконец перестал сыпать вопросами, и недоверие на его лице сменилось страхом. Он занервничал, беспокойно задышал и вернулся на трон. Комей Ку продолжал смотреть на Соно, пока его сыновья не спускали глаз с Юри. Особенно один из близнецов:

– Сиаф… – шептал он одними губами.

Но тут Соно почувствовал на себе еще один настороженный взгляд. Взгляд старшего сына. Такой же взволнованный и такой же напуганный.

– Я выделю вам слуг и комнаты, – сказал Комей Ку с натянутой улыбкой. – Я рад, что ты выжил Соно Ито. Но ты, как и сиаф, должен доказать мне свою верность.

Соно устал всем вокруг что-то доказывать, но ради сверкающей в короне жемчужины он был готов поступиться принципами.

– Спасибо, Шисуно, что привел их ко мне. Я ценю твою помощь двору. Ступай домой.

Шисуно поцеловал руку Комей Ку и, кивнув на прощание гостям, покинул дворец.

Комей Ку протянул вперед руки, и Юри, посмотрев на Соно, произнесла губами:

– Нам правда надо это делать?

– Да, – ответил он так же беззвучно.

Вдвоем они двинулись к трону и сели на колени у ног императора. Аура тут была совершенно иная. Она контрастировала между братьями и металась между интересом, надменностью, влюбленностью и страхом.