Целью психотерапевтического лечения диссоциативного состояния в настоящее время считают объединение идентичностей; то есть не разделять их на другие эго, а соединить в устойчивое, неразложимое и единое существо (в том же смысле, в каком все мы являемся едиными и связными существами). Возражения против сущности диссоциативного расстройства идентичности, во всяком случае, против той его формы, которая возникла в восьмидесятые и девяностые годы, отнюдь не означают отрицания переживаний больных, которые рассказывают нам свои истории, но означают необходимость иной интерпретации их личностного диссонанса, означают отход от приписывания отдельных и разнородных переживаний разным личностям и преобразование хаотичных противоречивостей в устойчивую гармонию.

Кеннет Бианки: правда

Вернемся в 1979 год, когда Кеннет Бианки смотрел «Сибиллу».

Мало-помалу начала всплывать правда – не на гипнотических сеансах с крутящимися колесами, а далеко за тюремными стенами.

Следователи выяснили, что Кеннет Бианки присвоил себе идентичность «Стивена Уокера» для того, чтобы получить сертификат и диплом практикующего психолога. В мае 1978 года он поместил в газетах объявление о том, что ему нужен психолог, который мог бы с ним поработать. Откликнулись многие, в том числе и Томас Стивен Уокер, который в доказательство своей компетентности представил свои университетские регалии. Бианки обратился в университеты, которые посещал Уокер, от имени «Стива Уокера» и запросил копии дипломов, заплатив положенную пошлину и представив обратный адрес – «Томасу Стивену Уокеру, до востребования на имя миссис К. Бианки». Он просил при этом, чтобы ему прислали дубликаты, но без указания имени, которое он хочет вставить в дипломы и удостоверения, исполненными красивым каллиграфическим почерком.

В доме Кеннета Бианки полицейские обнаружили четырнадцать учебников по психологии, включая «Руководство по методикам гипноза», «Словарь науки о поведении», «Диалоги психотерапевта», «Диагностическое психологическое тестирование», «Ежегодный обзор поведенческой психотреапии: теория и практика», «Психоанализ и поведенческая психотерапия», «Современная клиническая психология» и «Семинар по поводу случая Стэка Салливена: лечение юношеской шизофрении».

Вся история вскрылась очень быстро. Психиатр, представлявший сторону обвинения, сказал Бианки, что у большинства больных с диссоциативным расстройством присутствуют больше трех личностей. Через несколько часов Бианки послушно обзавелся еще одним персонажем по имени «Билли» (Билли Миллиген знаменит тем, что первым в истории прибегнул к диссоциативному расстройству идентичности для защиты в суде; Миллигена обвиняли в серии похищений, изнасилований и грабежей в районе университета штата Огайо).

В конце концов, Бианки признался в том, что фальсифицировал свой диагноз. Судья, оглашавший приговор, сказал, что «в этом мистеру Бианки невольно помогали и содействовали психиатры, которые наивно глотали наживку, подкинутую им мистером Бианки».

21 октября 1983 года Кеннет Бианки был приговорен к пожизненному тюремному заключению. Содержат его в тюрьме штата Вашингтон, в исправительном отделении номер 266961. В условно-досрочном освобождении в 2010 году ему было отказано, и следующее прошение он сможет подать только через пятнадцать лет.

На первом слушании повторного разбирательства он сказал: «Я стал настоящим учебником по психологии. Меня наградили всеми болезнями, что существуют под луной, но, на самом деле, я – одна единственная личность».

Кеннет Бианки был признан ответственным за свои преступления.

К тому моменту, когда полицейские начали допрашивать Кристофера в связи со вторым эпизодом сексуального насилия, он был почти полностью парализован в результате бокового амиотрофического склероза. Он с трудом мог шевелить большими пальцами рук, а хорошенько отдохнув, был способен приподнять левое плечо. Речь его стала смазанной и почти невнятной. Глотая, он давился пищей, и кормить его приходилось через желудочный зонд. Фасцикуляции теперь охватили все группы мышц. Жена стояла рядом с носовым платком и вытирала стекавшую изо рта слюну. Она стояла рядом с мужем и в зале суда.

Между тем, появились данные о том, что в прошлом он напал на еще одного подростка. Что же будет дальше? Что надо делать, если человек, ныне пораженный тяжелым заболеванием и апатичный в результате тяжелых неврологических нарушений, обвиняется в преступлениях, совершенных до наступления заболевания?

Позже жена сказала мне, что полиции следовало бы оставить Кристофера в покое. Он стал теперь другим человеком – сочувствующим, сопереживающим и глубоко верующим.

Переживания по поводу того, является ли кто-то «прежней личностью», представляются пустыми и неуместными, когда решается вопрос о заслугах и вине. Мы задаемся этим вопросом не первое столетие и отчаянно ищем тождество, решая вопрос об ответственности: тождество воспоминаний, физическое тождество, психологическую связность. Вероятно, имеет больший смысл предположить, что ответственность управляет идентичностью: она превосходит тождество и одинаковость. Если Кристофер предстает перед судом сегодня, то мы считаем его сегодня той же личностью, которая подвергла насилию второго подростка, потому что он находится в суде, чтобы нести ответственность.[29] Кристофер, как мы уже видели в других случаях диссоциативного расстройства, все же является обвиняемым в преступлении, обвиняемым, который действовал определенным образом в определенное время – и утверждение, что теперь у него другая личность, не отменяет факта совершения действия. Нынешнее состояние может повлиять на строгость приговора, но ни в коем случае не отменяет ответственности.

Как и предсказывал сайт, Кристофер прогрессивно терял способность ходить, стоять, хватать, глотать, говорить, кашлять и дышать. Это был, своего рода, приговор. Жена оставила его незадолго до смерти. Кристофер умер до окончания второго судебного разбирательства. Теперь только Бог может судить его, сказал мне Кристофер во время нашего последнего разговора.

И, как бы то ни было, добавил Кристофер, он не сделал ничего плохого. Все это было недоразумением.

Он, Кеннет Бианки, Хуанита Максвелл и Бриджет Денни-Шафер… Чего стоили их истории о том, что они стали другими людьми, когда, на самом деле, они всегда были самими собой?

Уистен Оден называл это «химией жизни». В течение многих столетий художники, писатели, поэты, философы и ученые описывали акты высочайшего творчества, возникавшие на фоне приема галлюциногенов и других психотропных веществ. На наскальных рисунках, датированных 4000 тысячами лет до н. э., можно рассмотреть изображения шаманов с грибами в руках. Жан-Поль Сартр в своих галлюцинациях, вызванных мескалином, видел стайку крабов: