это определение. Первого обновка не заинтересовала. А вот старый пекарь не пропустил мимо глаз мой поступок, пытался разгадать его причину.

Я выждал, пока успокоятся гулявшие в моём животе волны холода. В этот раз велел профессору сплести длинную цепочку из разных плетений. Надеялся, что Мясник ничего не перепутает.

Поинтересовался:

«Мэтр, ты закончил?»

«Сделал, как вы велели, юноша», — отозвался профессор Рогов.

«И управление наладил?»

«Разумеется. Но ваши, Егор, приказы останутся в приоритетном значении».

«Замечательно».

— Как же долго я этого ждал!

Мне почудилось, что с моих плеч свалился тяжкий груз. Даже застонал от наслаждения, расправил плечи. Примерно такие ощущения я испытывал, когда в прошлой жизни закрывал поднадоевшие торговые точки. Те ощущались гирей на ноге, а избавление от них — счастьем. Случай с призраком пусть и не слишком походил на ликвидацию торговой точки, но всё же приносил мне похожие тяготы.

Я вздохнул. Вновь осознал себя свободным человеком. Хотя и понимал, что реальные перемены почувствую позже — не здесь, не в логове Мясника. Но уже предвкушал их. И заранее им радовался. Взглянул на призрака. Отметил, что у старого пекаря сработало чутьё на перемены. Тот внимательно разглядывал кольцо на руке Первого. Будто уже ощущал возникшую между ним и этой железкой связь.

«Чего энто ты долго ждал, етить тебя? — спросило привидение. — Что случилось? Что ты сделал, парень?»

«Я выполнил твоё давнее желание, старик».

«Энто какое такое желание?»

«Ты же хотел работать в пекарне? — сказал я. — Ведь хотел же? Или мне это только показалось?»

«Предположим, хотел, етить его, — сказал призрак. — И что с того?»

Призрачная фигура не двигалась с места. Сквозь неё я различал контуры приподнятой крышки примто-камеры. Вот только она слегка замерцала — так моё воображение среагировало на появившиеся в голосе привидения нотки волнения. Должно быть, я подсознательно понял, что постэнтический слепок личности старого пекаря заподозрил в моих словах подвох. О правильности моей догадки заявила и несвойственная мастеру Потусу длительная неподвижность, и проскользнувшая в тональности скрипучего голоса мастера-пекаря нервозность.

«Теперь у тебя появилась такая возможность», — сказал я.

«Энто как так?» — спросил мастер Потус.

«Очень просто, старик. Назначаю тебя заведующим производством и старшим кладовщиком. А ещё бригадиром вот этого десятка бравых разнорабочих».

Я указал на нежить. Представил, как те повернули головы, подбородками указали на своего будущего куратора. Вслух ничего произносить не стал: это и не понадобилось. Мертвецы послушно исполнили мой приказ — все, как один незрячими глазами посмотрели на призрака. Синхронные движения сделали их похожими на человекоподобных роботов — на отряд терминаторов. «Асталависта, бейби», — всплыла в голове фраза из старого фильма.

«Если желаешь, старый, оформлю письменный приказ о твоём назначении, — сказал я. — Повешу его на стену в пекарне. В рамочке. Чтобы ни один подчинённый не усомнился в твоём статусе. Да и тебе она будет напоминать о новых обязанностях».

В воздухе нарисовал контуры воображаемой рамки. Мне почудилось, что призрак заворожённо следил за движением моего пальца. Я вдруг спохватился: не знаю, умел ли мастер Потус читать. Потомственный пекарь — это не выпускник кулинарной школы и не продавец. Им навыки чтения необязательны (я всё не мог привыкнуть к отсутствию в этом мире обязательного среднего образования). Не стал немедленно уточнять этот момент у старика, хотя считал его важным для своих дальнейших планов.

«Уже сейчас я выделил тебе в качестве поощрения собственное средство передвижения, — сказал я. — Лучшее из возможного… на данный момент. Это чтобы ты не чувствовал ущемления своих прав. Чтобы не вообразил, будто я не считаю тебя свободной личностью или отношусь к тебе неуважительно. Ведь ты, старый, теперь второй… эээ… начальник на предприятии по производству и продаже хлебобулочных изделий — второй по значимости после меня, разумеется».

«Что ты несёшь, парень?»

Фигура призрака продолжала мерцать.

От чего у меня уже рябило в глазах.

«Объясняю твой новый статус, старик. Я и раньше понимал, что для тебя унизительно повсюду следовать за мной, как та собачонка. Но, сам знаешь: иного выхода не было. Теперь он появился».

«Какой?» — спросил призрак.

«Так вот же».

Я указал на Первого.

«Чем он тебе не пропуск на свободу?»

«Причём здесь мертвец, етить его?» — спросил мастер Потус.

«Теперь ты привязан к его кольцу», — сказал я.

И продолжил, пока онемевший вдруг старый пекарь не обрёл вновь дар речи.

«Здорово я придумал, не находишь? Твоя привязка теперь на его кольце. Ну не на дом же мне было её перекидывать?! Хватит тебе быть заключённым. Теперь ты можешь передвигаться без ограничений. Не обязан больше повсюду следовать за мной. Ты стал хозяином сам себе. Ну, и ещё вот этим бравым ребятам. Я вплёл в твою энергетическую конструкцию управляющий контур. Отныне весь этот десяток нежити шестого уровня будет подчиняться твоим приказам. Говорить с ними не обязательно — достаточно посылать им понятные мыслеобразы. Я верю: ты справишься».

«Что?!»

«Ну а как ты хотел, старый? — сказал я. — Любишь кататься, люби и саночки возить. Или считаешь, что я в одиночку буду выпекать хлеб? Нет уж! Ты уговорил меня открыть пекарню. Так что будь любезен помогать».

Я приподнял брови, спросил:

«Что не так, старик? Как почувствовал ответственность, так сразу прячешься в кусты? И это меня ты называл бездельником? Не позорь свою седую голову, старикан!»

«Что?!»

«Прекрати «чтокать», как слабоумный, — сказал я. — Я с ног сбился, пытаясь возродить в новом качестве твоё семейное дело. Ночами не сплю. В лепёшку расшибаюсь, лишь бы мы могли скорее порадовать жителей столицы хлебом по твоим семейным рецептам. Разве не так? Ты обещал помогать мне; делиться со мной своими знаниями. Забыл, старый? Ведь мы ещё в Персиле определились, что я твой наследник. Так было дело? Чего молчишь?»

«О чём энто ты говоришь? — сказал мастер Потус. — Не заговаривай мне зубы, парень».

Призрак двинулся в мою сторону. Медленно. Словно раздумывал на ходу, что будет со мной делать: вцепится мне в глотку или прикончит меня иным способом.

«Ты! Привязал! Меня! К мертвяку!»

Пока моё воображение рисовало лишь один исход нашей встречи — желанный для привидения. Я видел, что рассердил старикана не на шутку. Мог бы разглядеть его глаза — наверняка заметил бы в них блеск молний. Принял позу готового к самопожертвованию героя — скопировал её с той, что принимала моя жена, оправдываясь передо мной за очередную провинность.