– Аа-ах! – прокричала Элизабет, возносясь к новым высотам оргазма.

Рафаэль, нависнув над девушкой, ласкал ее тело, стараясь вновь и вновь разжигать пламя желания в этой хрупкой крошке. Его внутренний зверь чувствовал, что с каждым оргазмом силы все с большей и большей охотой высвобождаются из своих сокрытых сосудов, а им с Габриэлем только этого и не достает.

– Рафаэль, мне кажется, я умираю… – простонала чуть слышно куколка и потеряла сознание.

– Великие! – взревел драконьим рокотом Рафаэль, от чего каменные стены пещеры задрожали. Девушка лежала под ним неподвижно, но Рафаэль уже не мог остановить себя, ему нужна была ее сила стихий, и если прерваться сейчас, то заклятие, которое было вложено в Радужный Семицвет, уже не отпустит девушку. Продолжая с каждым толчком все глубже погружаться в тугое, но пускающее его в свою глубину лоно, он склонился к куколке и с силой прикусил ее сосок.

– Ай! – воскликнула Элизабет и часто захлопала ресницами.

Нахлынувшее чувство страха отпустило, и Рафаэль, глухо рыча, впился в ее рот поцелуем. Элизабет вновь обхватила его шею руками и раскрыла бедра шире, впуская профессора еще глубже в себя.

Пока девушка была в недрах своего внутреннего мира, она качалась на волнах невообразимого чувство восторга и эйфории. Ее тело будто напитывалась неведомой силой, и от этого чувство ее распирало изнутри. Она так хотела вырваться из этого странного сна, потому что с каждой секундой, находясь там, в необитаемых водах, понимала, что с нее уже хватит, она больше не может принять в себя эту силу, но та вливалась и вливалась, как в безмерный сосуд. И когда она почувствовала сильный укол в грудную клетку, очнулась. Над ней нависал Рафаэль. Черты его лица заострились, и сейчас он больше походил на зверя, чем на человека. Но, как ни странно, Эль не испытывала страха, нет… вместо этого она испытывала трепет перед ним, словно он был ее хозяином, ее владельцем.

Элизабет взмахнула ресницами, и в этот же момент что-то взорвалось в ней. Она выгнулась дугой и впилась бедрами в бедра Рафаэля, из ее рта вырвался протяжный стон, и профессор, вцепившись в талию девушки двумя ладонями, до самого основания насадил ее на член. Его семя тугими струями пробивало лоно девушки, и в ответ он получал то, зачем они сюда и прилетели. Слабым синевато-желтым свечением проступили тонкие жилки, расползаясь хаотичной паутинкой по паху Элизабет. Они, словно маленькие ручейки, потянулись к месту соединения двух тел. Словно сотни мелких каналов, наполненных жизненными токами, стекались в один, и пока Элизабет билась в экстазе, Рафаэль принимал, что отдавало ее существо своему хозяину. Наблюдая эту картину, он не мог не укорить себя за то, что все это запланировано заранее, но по-другому, увы, никак нельзя.

Как только ручейки обмелели и рассыпались по коже девушки светящимися искрами, Рафаэля накрыла хмельная нега. Он подхватил ослабшую девушку и, перевернув ее, лег на мшистое ложе спиной, сажая девушку себе на пах. Элизабет тут же прильнула к его груди, и их накрыл каскад ее белокурых волос.

– Ты восхитительна, крошка, – пробормотал профессор в макушку Элизабет и нежно поцеловал ее.

– Спасибо, – прошептала она, касаясь его груди мягкими губами.

Они оба погрузились в искрящийся радужными водоворотами мир сновидений. Рафаэль даже во сне не переставал обнимать Элизабет и покачивать бедрами, все это время продолжая находиться в ее горячей упругой глубине.

А стеночки Элизабет словно срослись с неопадающим членом Рафаэля и не хотели его отпускать на волю, так и продолжали сжимать его, оставляя внутри себя.

Что-то чудное и невообразимо прекрасное, легкое и воздушное снилось им. В эти расслабленные минуты сна Рафаэль впервые за последнее десятилетия почувствовал себя рядом с женщиной счастливым.

***

Пробуждение, как и предполагал Рафаэль, только усугубило все его внутренние метания. Девочка, нежно льнувшая к его груди, до сих пор мирно посапывала, доверчиво обнимая его за плечи. Но стоило профессору чуть переместиться, чтобы переложить Элизабет на мягкую мшистую подстилку, она распахнула сонно глаза и, взглянув на него, тут же запылала румянцем.

– Господин Рафаэль, – она подтянула острые коленки к груди, стараясь закрыть оголенные участки.

Граф неловко качнулся в ее сторону и, ухватившись за плечо, на котором был рисунок, повалился на нее сверху. Минутное молчание, которое переросло в осознание того, что сейчас произошло. Элизабет с приоткрытым ртом проследила взглядом за рукой Рафаэля и тихо ахнула. Через пальцы профессора пробился теплый радужный свет.

– Но как такое возможно? – глухо прошептала девушка и накрыла своими дрожащими пальцами руку Рафаэля. – Мне совершенно не больно.

– Это потому, крошка, что мы теперь связаны с тобой на тонком энергетическом уровне, и цветок признал меня, – хрипловатым голосом ответил Рафаэль и, отняв руку от плеча, помог Элизабет подняться.

Оглядев ее стройную фигурку, быстро отвел взгляд. Продолжение сейчас вряд ли уместно. Девочке все же стоило бы отдохнуть немного в нормальных условиях. Да и самому профессору нужно многое осознать и принять. Кидаться в омут с головой пока не стоит, а он чувствовал, что еще немного, и нырнет. Уж очень Элизабет его притягивала, и стоило только представить, что ее придется отдать Габриэлю, в груди вспыхивала жгучая ревность. И даже разумные доводы не помогали взять себя в руки, а наоборот, усугубляли текущее положение дел.

– Господин Рафаэль, – проник в его мысли голос Элизабет, – вы меня слышите?

Нет, Рафаэль не слышал, он погрузился настолько в себя, что на некоторое время выпал из реальности.

– Прости, Элизабет, что ты сказала? – обратился к ней профессор.

– Я сказала, что мне бы хотелось привести себя в порядок. Здесь нет поблизости воды? – пока она говорила, ее щеки все больше и больше алели, что придавало девчонке невообразимо соблазнительный вид.

Рафаэль сжал челюсть и, подхватив с пола разбросанные вещи, быстро облачившись в штаны и рубашку, подал одежду Элизабет.

– Есть, – коротко бросил он и повернулся к стихийке спиной.

Нет, если он сейчас еще увидит, как она одевается, то точно сдержать себя не сможет. Слабое прикосновение ладони к его плечу, и мышцы профессора превратились в камень.

– Господин Рафаэль, я готова…

Раф резко развернулся и, схватив девушку, впился ей в губы. Она ошарашенно уставилась на него от столь неожиданного поступка, даже ладонями уперлась в могучую грудь.

– Куколка, давай немного сотрем границы, – прохрипел он, отпуская девушку и отступая на шаг, – можешь обращаться ко мне просто по имени, не в стенах Академии.

– Но, профес… Рафаэль, – стыдливо потупив глаза, проговорила стихийка, – я постараюсь, Рафаэль, но… – она опять замолчала.

– Что, Элизабет, говори, – Рафаэль взял ее за руку и притянул к себе, приподнял пальцем подбородок, заставив посмотреть ему в глаза.