– Знаете ли вы, каков последний экзамен, чтобы попасть в число «призраков»? – неожиданно спросила Сара.

Майк покачал головой. Он ждал продолжения.

– Стражник с пистолетом, – произнесла Керриган, и на миг её взгляд затуманился. Сейчас она была далеко. – Охранник поднимает пистолет и приставляет к твоей голове или к голове того, кто тебе дорог. Ты должен убить стражника до того, как он нажмёт курок. – Сара вернулась из своего далека и обратила тяжёлый взгляд на Майка. – Мне было тогда двенадцать лет.

Майк вспомнил о сыне Рейнора и побледнел. «Талантливый» ребёнок, попавший в «инцидент».

Керриган дёрнулась, как от удара. Она упала на колени и сжала голову:

– Господи!

Майк попытался исправить положение:

– Извините, я не хотел говорить вам этого, так получилось.

– Господи! – повторила она. – Я ведь могла догадаться. Я же не знала.

Майк покачал головой:

– Вы же телепат. Как вы могли не знать?

Керриган подняла лицо, и он заметил слезы в её глазах.

– Телепаты не закапываются глубоко в ваши мысли, если хотят сохранить рассудок. Мы слышим всю поверхностную трескотню, весь словесный хлам. Бродячие мысли. Типа «у этой женщины неплохие ножки». Всякую чепуху. Не то, что у вас хранится глубоко внутри. – Помолчав мгновение, она затем спросила: – Он говорил, когда это произошло?

Майк снова покачал головой и отвернулся, отчасти чтобы случайно не пропустить патруль конфедератов, отчасти чтобы дать лейтенанту возможность прийти в себя.

Наверное, она поняла это и, когда Майк снова повернулся, уже стояла на ногах, и глаза её были сухими.

– Давайте установим эту штуку. Основание одной из этих башен вполне подойдёт.

Они без труда достигли остова орудия, и Майк опустил ношу, которую волочил последние несколько километров. Ловкими движениями Керриган начала настраивать пси-передатчик, с которым никогда раньше не имела дела.

Майк понял, что она, должно быть, получила инструкции с помощью телепатии, когда забирала это устройство.

Это было временное приспособление, и лейтенанту понадобилось несколько минут, чтобы снять упаковку и проверить комплект. Затем она вытянула что-то похожее на шлемофон в виде морской звезды и водрузила себе на голову. Корона из тонкой медной вязи потерялась в её рыжих прядях.

– Межпланетный псионический волновой передатчик похож на звукосниматель скрипки, – объяснила Керриган. – Он будет захватывать, усиливать, а затем постоянно повторять телепатический сигнал. Именно поэтому мы здесь: чтобы его активировать, нужен «призрак».

Она щёлкнула несколькими переключателями, надавила на тумблер, а затем сняла шлемофон. Лицо у неё было напряжённым.

– О’кей. Уходим.

– Это все?

– А вы бы хотели услышать сирену и увидеть яркие огни? Музыку сфер? Или большие часы с обратным отсчётом? Уж простите.

Лицо Керриган приняло озабоченное выражение, и Майк осознал, что всё это время нарастал «грохот».

– Верно, – сказала Керриган. – Идёмте.

Майк и Керриган двинулись вдоль линии уничтоженных башенных позиций, каждая из которых представляла собой памятник битве на Антиге Прайм. Керриган на миг остановилась, вздрогнув от неосязаемого шума. Будто услышала скрип мела по доске, раздражающий звук, которого Майк уловить не мог.

Это длилось до четвёртой башни, где звук, казалось, стал тише. К шестой башне лейтенант уже полностью пришла в себя. Она выдвинула маленький экран на запястье.

– Пси-передатчик на месте, – сказала она.

Менгск ответил:

– Превосходно, Сара, я знал, что вы справитесь. Нужно вытащить вас до того, как все зерги на Антиге окажутся там. Шлюпка уже в пути.

– Я знаю, – тяжело дыша, ответила Керриган. Её губы плотно сжались, а затем она сказала: – Пообещайте мне… пообещайте мне, что мы никогда больше не сделаем ничего подобного.

– Сара, – (Майк представил, как Менгск качает головой.) – мы сделаем все, чтобы спасти человечество. Наша ответственность слишком велика, чтобы позволить себе слабость.

И он отключился, великий мудрый лидер на дальнем конце электронного канала, ведущий войну, сидя в безопасности со своим бренди и шахматами.

– Почему вы ему верите? – спросил Майк. Мысль промелькнула в его мозгу, и он выразил её вслух: – Почему вы поддерживаете его?

Сара устало улыбнулась:

– Он спас мою душу.

– И с тех пор вы убиваете для него. Разве масштаб сопоставим? Не пришло ли время вернуть себе свободу?

– Это… слишком сложно. Менгск во многом похож на вас. О’кей, прошу извинить, на самом деле он ваша полная противоположность. Вы оба на поверхности, как газетный лист. Он понятен. Он говорит вам то, что думает, и сам в это верит всем своим существом. Он дарит мне веру.

– Он политик. Если вы заглянете достаточно глубоко, то обнаружите это. Это на самом дне трясины его души.

– А это что-то изменит?

– Иногда увидеть – не так уж и плохо. Если бы вы посмотрели внимательнее, то, возможно, и Рейнор не показался бы такой свиньёй.

Керриган кивнула:

– Да, быть может, вы и правы. Как минимум с Рейнором. Полагаю, я теперь в долгу за эту «свинью».

– «Наша ответственность слишком велика, чтобы позволить себе слабость», – процитировал Майк.

Сара коротко рассмеялась. Это было неожиданно и очень по-человечески.

Майк тяжело вздохнул и задумался, что прибудет раньше: зерги из ближайшей колонии или обещанная Менгском шлюпка?

Когда смотришь сквозь призму истории, война напоминает смертоносное устройство, ручку которого вращает кто-то невидимый. Война – это часовой механизм смерти, драма разрушения, в которой каждый акт естественно перетекает в следующий, пока одна или другая сторона не победит. Падение Конфедерации представляется лавиной, которая, придя в движение, уже не остановится, пока не достигнет конца.

Для тех из нас, кто попал в самое пекло войны, там не было ничего, кроме отчаянного ужаса, перемежающегося с периодами полной апатии. Никто, даже те, кто якобы занимался планированием, не имел ясного представления о силах, с которыми мы столкнулись. До тех пор, когда уже было поздно что-то менять.

Часовой механизм? Возможно. Я думаю о цепи этих событий как о таймере на бомбе, который мы лихорадочно пытались отключить, надеясь, что сумеем сделать это до того, как проклятая штуковина взорвётся.

Манифест Либерти

Посадочная шлюпка вернулась к «Гипериону», который расположился на низкой антиганской орбите. Менгск покинул поверхность, как только передатчик был активирован, но он не собирался прорывать блокаду конфедератов, не забрав всех своих заблудших детей домой. Во всяком случае, именно так это представлялось Майку.