— Нет. Говорили, что здорово, — отрывисто пояснил мужчина, прикусывая моё ухо за мочку, тем самым посылая электрический разряд в глубины моего женского.

Соврал или нет, я вряд ли узнаю. Сейчас мне было всё равно, и правильно это или нет, мне тоже фиолетово. Главное, чтобы он продолжал.

Желание прикоснуться к моему чёрному ангелу пересилило даже радости удовольствия, так что в один резкий поворот на стуле я оказалась лицом перед его грудью. Голой и широкой, с мелкими волосками в нужных местах, а так абсолютно гладкой.

Прижалась губами к маленькому упругому соску, одновременно покусывая и зализывая, стараясь, как можно больше насладиться вкусом его тела.

— Твою мать, Дана! Давай полегче, — тяжело дыша, прохрипел Бестужев, впиваясь обеими ладонями в мои волосы.

Слегка натягивая пряди, пытался контролировать мои действия, но я уже взяла след своего удовольствия. Было что-то первобытное в моих действиях и чувствах, а тот факт, что мужчина стоял передо мной абсолютно нагим, лишённый каких-либо комплексов, ещё больше стимулировал моё желание — обладать и никому не отдавать.

Каждый его тяжёлый вдох и тихий стон отдавались райской музыкой в моём ненасытном теле. Сейчас, когда мы были так близки во всех возможных смыслах этого слова, я чувствовала его и видела изнутри.

Голубые глаза, каждое прикосновение Демьяна обещали меня поймать. Надо просто прыгнуть, а он точно будет там, внизу всех моих страхов. Я просто не могла сопротивляться, только не сейчас.

Как всегда, тонко меня чувствуя, х-мен уловил момент моего полного расслабления. Сдернул окончательно халат и, подхватив за бёдра, аккуратно усадил голой задницей на клавиши фортепиано.

В комнате раздались жалобные звуки инструмента, но кого это волновало?!

— Никогда бы не подумала, что ты такой любитель живой музыки, — прошептала я, пока секундная пауза в смене положения давала просвет моему одурманенному мозгу.

— Не поверишь, сам в шоке. Знаешь, как-то резко потянуло на оригинальные и качественные композиции, — почти буднично, если исключить сексуальную хрипотцу в голосе, заявил этот любитель нестандартного.

— Ага, не верю, — подразнила Бестужева, за что и получила.

Он вошёл в меня одним движением, быстро и до предела. Так чувствительно остро, что говорить и тем более шутить сразу перехотелось. Мощными толчками и жёсткой фиксацией моих бёдер под каждое его проникновение Демьян заставлял петь фальцетом не только клавиши, но и меня.

Я лишь держалась за мужские плечи, раня кожу, когда вонзала ногти в особо безумные моменты, тем самым сигнализируя мужчине, что я близка к пику своего личного Эвереста.

За миг до моего разрушения я открыла глаза. Мне жизненно важно было увидеть его лицо, глаза и чувства в них.

Затуманенные страстью океаны смотрели, как всегда, только на меня ту, что жила внутри. Настоящую, целостную и чистую. Словно снимая ошмётки грязи, Демьян извлекал из меня тонкие грани прекрасного монолитного камня. Ни единой трещины, ни единого изъяна.

Так смотреть мог только он, мой черный ангел, мой дикий мустанг. МОЙ!

Во второй раз я очнулась уже поздним утром, когда солнце безжалостно светило в так и не задёрнутые шторами окна.

Приподнявшись на локте, огляделась вокруг. Бестужева не было, мои вещи аккуратно свешаны на спинку кровати, а сама я заботливо укутана в плед.

И так?! Какой вариант событий мне предполагать?!

Решил позавтракать, но, обнаружив в холодильнике лишь пресловутую мышь, ушёл за продуктами? Или появились срочные дела, и меня где-то дожидается записка?! Или просто ушёл?!

Хотя в последнее плохо верилось. Даже при наличии моего пессимизма в крови!

Накидывая любезно подготовленный любимый халат, вышла из спальни. Тихо и пусто.

Фортепиано всё ещё стояло открытым, но не пустым. На клавишах лежала большая красная роза на длинной ножке и белел небольшой кусок бумаги.

Медленно подошла. Маленькая поздравительная открытка, что продают в цветочном как приложение к букету. На ней размашистым и уверенным почерком всего два слова: «Спасибо, дорогая!».

— Пожалуйста, дорогой! — тихо прошептала в ответ, откидывая открытку на крышу музыкального инструмента.

Моя любимая шизофрения запуталась в мыслях, не зная, в какую сторону кинуться.

Без паники!!! Приказала проснувшимся барабашкам. Отношения должны быть построены на доверии. Значит, не надо в каждом слове или поступке искать подвох. Вон прекрасная роза погибает без воды, а я тут разговоры сама с собой веду.

Занялась устройством красавицы и определила ей место жительства — на тумбочке в моей спальне. Хотелось позвонить мужчине и получить ответы на свои вопросы, а может, даже поорать немного.

Не стала. Вместо этого набрала свою помощницу на все руки.

— Кира, доброе утро! Извиняюсь, что поздно сообщаю, но меня сегодня не будет. Я приболела.

— Доброе утро, Дана Юрьевна! Да-да, я в курсе. Лёгкая простуда, и скоро вы вернётесь. Не переживайте, у нас всё под контролем. На этой неделе заказы все небольшие и простые, мы справимся без вас. Лечитесь и побольше спите.

Всё чаще мне стало казаться, что Кира вообще с любой проблемой и без меня может справиться.

— Да, спасибо. Если будут вопросы или проблемы, тут же набирай мне, — получив согласие помощницы, не удержалась и уточнила. — Тебе утром Бестужев звонил?

— Да. Ещё до начала рабочего дня. Я хотела приехать, может, какие лекарства подвезти, но Демьян Иванович сказал, что доктор уже был и прописал лечение, которое вы уже начали. Он сам проконтролирует процесс.

— Даа, всё верно, — как можно увереннее произнесла я, больная женщина. — Приезжать не нужно, лучше позаботьтесь о ресторане.

Попрощавшись с девушкой, поняла, что от волнения вся вспотела. Так как у меня сегодня образовался внеочередной выходной, значит, пойду поселюсь в ванной. Пенка, ароматические масла и расслабляющие соли с бонусом в виде масок для лица. Это мой скромный план, и ещё большая кружка крепкого кофе.

Негромко включила любимую музыку и расслабилась. Сначала получалось не очень, но минут через пять вода и ароматы подействовали. Мне стало так хорошо, что даже глаза прикрыла.

Мысли о ни о чём и обо всём сразу текли лениво. Вспомнилась прошлая жизнь, одинокие вечера и расслабляющие ванны, где соль и слёзы были напополам.

Барабашки подсказали, что я снова одна и снова прежний круг забега. Страсть, ночь, секс и утро без никого. Только не было щемящей сердце боли и тоски, я просто ждала. Я снова верила в лучшее, верила мужчине.

Наверное, я всё-таки совсем уснула. Этот вывод был из того факта, что меня будили.

— Сладкая моя, проснись! Спать в ванне, точно знаю, очень здорово, но у тебя уже вода остыла.