— Когда я смогу забрать ее домой?

— Физические состояние Алисы удовлетворительно. Чего не могу сказать о ее психическом состоянии. Понимаете, ее жестко избили, ей еще повезло, что не задели жизненно важные органы. Так же сыграло еще и время. Ее вовремя доставили в больницу. После таких потрясений любая психика пострадает. А если учесть, что это не первый случай….Алиса, к сожалению, не исключение. У нее посттравматический синдром. Она пережила сильное эмоциональное потрясение и стресс, что вызвало расстройство психики. Как только она придет в себя, с ней поработает наш штатный психолог. Я так же выписал ей успокоительные, для ее нервной системы — это сейчас необходимо.

— Боже мой, моя девочка. Я могу ее увидеть?

— Сейчас она спит, после процедур, Вы сможете ее увидеть. Но помните, ей сейчас нужен отдых и покой, никаких потрясений и стрессов. Нужно выронить ее психическое состояние. Она много пережила, ни каждый человек способен вынести такие мучения и не сойти с ума. Она у Вас сильная.

— Да, моя девочка сильная и упертая, она все сможет! Господи, если бы я знал…

— И еще, Павел Юрьевич, есть один деликатный вопрос… Так как Ваша дочь сейчас не может принимать решения, а Вы ее ближайший родственник…

— Доктор, о чем Вы?! Вы же сказали, что ее жизни ничего не угрожает! — не выдержал, заорал, я на все отделение.

— Успокойтесь, сейчас я все объясню!

— Доктор, Вы можете нормально сказать в чем дело?

— Ваша дочь — беременна. У нее очень хороший ангел хранитель. Раз ей удалось не потерять ребенка после всего случившегося. Плод развивается хорошо, но из-за внутренних травм, возможен риск, как для нее, так и для ребенка.

— Беременна?!

— Да, две недели.

— А кто отец?! Боже мой!

— Может Вам успокоительное?

— К черту успокоительное! Что с ребенком?

— Есть риск, если в процентном соотношении, шестьдесят на сорок. Возможен выкидыш, есть такая вероятность…Проблема в том, что если что-то случиться, Вам придется выбирать…

— А…

— Мы не сможем спасти две жизни, внутренние кровотечения спровоцировало повреждение стенки матки. Поэтому исход событий мы не можем предвидеть.

— Я понял.

— Я понимаю, у Вас шок, от всего происходящего. Но Вам нужно принять решение. Или мы сейчас делаем операцию. Или надеемся на судьбу…А и про отца ребенка, мужчина, что ее суда привез, кажется капитан, думаю это и есть отец…

— Капитан?!

— Его отношение к Вашей дочери видно невооруженным взгляд, кстати он уже должен приехать. Думаю Вам есть что обсудить! Нужно принять решение…

Оставив малышку на врачей, уехал в управление. Забежав и отчитавшись полковнику, ломался обратно в больницу. Сейчас все отошло на второй план. Главное — она. Мне удалось прошмыгнуть мимо поста медсестры, и сейчас я сижу рядом с ней, держу ее ручку и сжимаю ее руку.

Алиса все еще спит. С тех самых пор как я привез ее в больницу. Я волнуюсь, жутко, потому что она долго не приходит в себя. Но ее лечащий врач, говорит, это нормально, ввиду того, что ей пришлось пережить. Это своего рода защитная реакция организма на ситуация, плюс доза обезболивающих и успокоительных.

— Малыш, прости меня. Обещаю, теперь все будет хорошо.

Нервно сглатываю и провожу рукой по ее личику, нежно убирая выбившую прядку волос из кучи. Какая же она красивая…Даже лежа на больничной кровати, с кучей трубок, с синяками, отеками, она — прекрасна. Не могу удержаться, подношу ее тонкую ручку с пальчиками к губам и целую. Сначала один, потом все, и ладошку, прижимаю к щеке. Моя девочка…

Закрываю глаза, как подумаю, что мы могли не успеть…жутко! Во время, как же, сука, вовремя мы приехали, еще чуть-чуть и эта тварь…Черт! Я не знаю откуда у меня взялось столько выдержки. Я хотел задушить его голыми руками. Я уже держал руку на пистоле, ещё момент, и пристрелил бы эту мразь! Но когда увидел ее…в таком виде, я не смог. Забыл обо всем, даже об этой мрази! Ненависть ушла на задний план. Сначала нужно спасти ее!

— Маленькая, все закончилось, ты в безопасности! — не знаю для кого больше были эти слова, для нее или меня, — Он за все ответит! Смерть для него слишком легкое наказание.

Малышка слегка поморщила свой курносый носик, и легко, совсем неощутимо сжала мою руку. Поскорее бы она уже открыла глазки. Хочу увидеть ее улыбку, услышать ее голос…

За моей спиной послышался скрип входной двери. Повернув голову, увидел в проеме мужчину средних лет, с небольшой сединой и хмурым взглядом. Посмотрев на Алису, а потом на наши руки, он наконец поговорил:

— Капитан Громов?

— Да

— Нам нужно поговорить — сказал он, показывая головой на дверь.

Не хотя выпустил руку своей девочки, поправил заботливо одеяло, и мы вышли в коридор.

— Я слушаю.

— Нет, это я хочу послушать, почему моя дочь сейчас в таком состоянии?! Почему ты позволил этому случится?!

— Вы отец Алисы?

— Да, подполковник Воронцов.

— Громов Алексей.

— Алексей, слушай, мне нужно знать….черт! Я не привык ходить вокруг, да около. В общем что у тебя с моей дочерью?

— Мне нравится Ваша дочь и мы с ней встречаемся.

— Что я первый раз от тебя слышу об этом? И скажи мне, почему я обо всем, что происходит в жизни моей дочери, узнаю сейчас, когда она попала в больницу?!

— Вы же знаете Вашу дочь, ее характер. Она не хотела Вас расстраивать. И знала, что если скажет, что было изначально то навсегда уедет обратно домой.

— Это все что ты можешь сказать в свое оправдание случившемуся?!

— Я не оправдываюсь! Да, я виноват, сделал не мало ошибок. Но Алиса мне не безразлична, если Вы намекаете на это!

— Лучше бы оно так и было, потому что, то, что я тебе скажу сейчас навсегда изменит твою жизнь!

Наш разговор был прерван звонком моего мобильного телефона. Полковник вызывает. Срочно нужно ехать на допрос, ждать нельзя. Нужно оформлять и закрывать эту гниду. За ним тянется еще нить, точнее клубок, который нужно распутать. Среди нас есть крыса, помимо Романа. Кто-то на верхах, тот, кто заправляет всем этим сбродом. Это только часть, того, что мне удалось нарыть. За ним же еще стоят люди, точнее нелюди. Потому что они покрывали и покрывают такую сволочь! Но ничего я до всех доберусь…

Отец Алисы, понял все без лишних вопросов, сам был на моем месте. Да и он не так прост, хоть и говорят, что он в отставке, чувствую тут не все так просто. Еще я видел, как он нервничает. Его что-то, гнетет. Наверное то, что он хотел мне сказать, но не успел. Наверное это действительно важно. Ну, думаю, что он как отец, решил мне сказать, что не позволит просто так пользоваться его девочкой. Я его понимаю. Если бы у меня была дочь, хрен бы я кому позволил, просто так с ней играться, и подвергать ее жизнь опасности.