В вышеуказанном законе нашла отражение большая часть рекомендаций Даллеса. Положения закона, касающиеся ЦРУ, были преднамеренно неопределенны и двусмысленны, и, как писал Даллес, законодатели обеспечили уникальное положение американской разведке. ЦРУ, воспользовавшись расплывчатостью закона, действовало так, как считало нужным.

По признанию бывших руководителей ЦРУ, возникновение и рост их ведомства связаны с развязыванием политики холодной войны. «Раздавалось все больше голосов, призывающих к тому, чтобы США не только располагали возможностями собирать и анализировать разведывательные данные по проблемам холодной войны, но и создавали механизм, позволяющий вести политические и полувоенные сражения», – писал бывший директор ЦРУ Л. Колби об этом периоде.

Аллен Даллес – руководитель резидентуры Управления стратегических служб в Берне (Швейцария) во время Второй мировой войны, директор ЦРУ (1953–1961 гг.)

В 1948 году Даллес представил Трумэну доклад (считающийся до сих пор секретным) группы экспертов, которую он возглавлял по поручению президента для обследования деятельности ЦРУ и выработки рекомендаций по ее улучшению. В нем Даллес доказывал, что ЦРУ должно быть целиком оперативным ведомством вопреки мнению Трумэна, считавшего, что Центральное разведывательное управление должно быть не более чем информационным инструментом президента. Но вскоре Трумэн вынужден был принять точку зрения Даллеса, так как понял, что для реализации доктрины «сдерживания коммунизма» одних разведывательных данных мало, нужны специфическое оружие и подготовленные люди.

Весной 1948 года Белый дом считал, что война с Советским Союзом на пороге… В умах работников управления специальных операций ЦРУ на этот счет не было никаких сомнений. Враг – Советский Союз, «советская цель – наша миссия. Мы профессионально эмоционально посвятили себя только этой задаче. Мы рассматривали себя такими же участниками американского крестового похода против Сталина, как и против Гитлера».

В этой атмосфере настойчиво проводимая идея Даллеса о том, что ЦРУ должно пользоваться исключительным правом осуществлять тайные разведывательные операции, нашла поддержку в правительственных кругах и у самого президента.

Реализации этой идеи способствовал и Закон о национальной безопасности, который в разделе функций ЦРУ включал пункт, взятый из меморандума Даллеса: «Осуществлять другие связанные с разведывательной деятельностью функции и обязанности, которые затрагивают национальную безопасность и которые Совет национальной безопасности может поручить ЦРУ». Этот пункт послужил надежным обоснованием «законности» тайных операций, ставших основой деятельности ЦРУ. По мнению Ф. Праути, в прошлом главного офицера связи Пентагона с ЦРУ, даллесовская концепция разведки предусматривает 10 % обычной разведки и 90 % подрывной работы.

* * *

В 1951 году Даллес был назначен заместителем директора ЦРУ по планированию и шефом нового директората, ведавшего тайными подрывными операциями. В 1953 году вновь избранный президент Эйзенхауэр сделал Даллеса директором Центрального разведывательного управления. Даллес был первым гражданским лицом, ставшим во главе ЦРУ. Р. Бисселл, заместитель директора ЦРУ по планированию, назвал Даллеса «непревзойденным специалистом в деле создания разведки и повышения ее эффективности».

50-е годы ознаменовались расцветом тайных операций американской разведки. Исходя из «особой» роли Америки в мире и проникшись духом превосходства американского образа жизни, ЦРУ во главе со своим директором бросилось спасать «цивилизованный мир» от коммунистической угрозы.

Для реализации своих тайных планов ЦРУ не избегало явно преступных методов. Как однажды заявил А. Даллес журналистам, директор ЦРУ должен оставлять мораль за дверью.

Планы политических убийств иностранных лидеров зародились в ЦРУ при президенте Эйзенхауэре и начали реализовываться под непосредственным руководством А. Даллеса. Комиссия сената во главе с Чёрчем в середине 70-х годов расследовала деятельность Центрального разведывательного управления, связанную с организацией покушений на государственных и общественных деятелей. И хотя эта комиссия всячески старалась оправдать американские спецслужбы, тем не менее была вынуждена признать заговоры с целью убийства. Авторы доклада также были вынуждены признать, что в начале 60-х годов в ЦРУ было создано специальное подразделение, предназначенное для организации и осуществления убийств под кодовым названием ZR RIFFLE.

Представляет интерес и сообщение комиссии Чёрча о том, что ЦРУ активно занималось программой по испытанию химических и биологических средств, пригодных для использования в оперативной работе с целью оказания воздействия на человека и контроля за его поведением…

Хотя Даллес и писал, что документы, архивы, действия и бюджетные расходы ЦРУ были открыты для президентского совета по разведывательной деятельности (созданного Эйзенхауэром в 1956 г.) и что рекомендации этого совета играли неоценимую роль в его работе как главы разведки, на самом деле он их просто игнорировал. В 1957 году Совет вынужден был обратить внимание Эйзенхауэра на тайные операции ЦРУ, которые поглощали до 80 % бюджета, и лишь немногие из них были хотя бы формально одобрены Советом. Даже Госдепартамент мало знал о том, чем занимается ЦРУ.

Даллес считал нужным согласовывать свои планы в основном только с президентом. Удавалось это ему потому, что он пользовался могущественной поддержкой монополистических кругов, особенно нефтяных, интересы которых ЦРУ успешно защищало на Ближнем Востоке, в Юго-Восточной Азии и Латинской Америке.

Среди американских магнатов были и недоброжелатели Даллеса, которые резко критиковали его действия. К ним в основном относились владельцы монополий, ориентировавшиеся на внутренний американский рынок и считавшие, что чрезмерная активность США за рубежом может пойти им во вред. Представитель этой группы Джозеф Кеннеди (отец бывшего президента США) после событий в заливе Кочинос в 1961 году однозначно выразил свое мнение о ЦРУ: «Я знаю это заведение, и я бы не платил ему ста долларов в неделю. Это счастье, что их поймали за руку, пока они до конца не оперились».

* * *

Вторжение на Кубу было последней тайной операцией А. Даллеса. Он начал разрабатывать ее еще при президенте Эйзенхауэре и продолжил при Дж. Кеннеди, который, как и другие представители правящей верхушки США, был ярым сторонником уничтожения Кубинской революции. Эйзенхауэр недвусмысленно настраивал нового президента на «тихую агрессию», подчеркивая, что правительство США должно оказать помощь кубинским контрреволюционным силам до полного конца. А. Даллесу при поддержке руководства военного ведомства удалось убедить Дж. Кеннеди в необходимости проведения операции по свержению режима Ф. Кастро. У Даллеса была особая заинтересованность в осуществлении намеченного плана. Он надеялся укрепить свои позиции при новой администрации очередным успехом в Карибском море, а также превратить остров в свою вотчину, базу для борьбы с демократическими силами во всей Латинской Америке.