— Все в порядке? — окликнул он.

Пара тут же распалась. Кэролайн выглядела расстроенной. Мужчина держался настороженно.

— Тайлер, — удивилась она. — Что вы здесь делаете?

— Бегаю. А вы?

— Я тоже, — сказала Кэролайн.

Он удивился, как можно бегать, когда на ногах вьетнамки, но воздержался от комментариев.

— Позвони позже, — бросил бородач. — Я буду ждать.

— Непременно.

— С тобой все в порядке? — спросил Тайлер, когда они остались одни.

Ему не нравилось отчаяние в ее глазах, и хотя она пожала плечами в ответ на его вопрос, у него возникло чувство, что с Кэролайн далеко не все в порядке.

— У вас нет сигареты? Я бы сейчас покурила, — сказала она.

— Я не курю.

— Понятно.

— Кто этот парень? — поинтересовался Тайлер.

Она пошла по тропинке, по которой он пришел.

— Друг.

— Он не произвел впечатления дружески настроенного парня. Как его зовут? — Тайлер шел в ногу с ней.

— Зачем вам это знать?

— Во мне сидит репортер.

Кэролайн остановилась и оперлась локтями на перила, глядя на воду и лодки у причала.

— Майк Стэнвей, — ответила она. — И нечего задавать мне вопросы. Мне не нужен старший брат. У меня уже есть две старших сестры, которые постоянно суют нос в мои дела.

— Понимаю. — Он встал рядом и тоже оперся на перила. — Сегодня в гавани так много лодок. Вы все еще ходите под парусом?

— Иногда.

— Но в гонках не участвуете?

— Больше нет.

— Вы не скучаете по ним?

— Иногда, — снова коротко ответила Кэролайн. — Больше ничего не хотите спросить?

— Почему вы и ваши сестры не хотите говорить со мной? — последовал следующий вопрос Тайлера.

— А что я делаю, по-вашему, прямо сейчас? И если вы забыли, я обедала с вами однажды вечером.

— И мы говорили с вами о различных видах супов из моллюсков. И еще я узнал, что вы предпочитаете белое вино красному.

— Вы внимательно слушали. — Кэролайн засмеялась, ее настроение, очевидно, изменилось к лучшему. Она вздохнула и подняла руки над головой. — Хороший день, правда? Почему я не могу просто наслаждаться прекрасным днем, ничего больше не желая?

— Например, чего?

— Даже не знаю. Чего-то большего. Вы когда-нибудь чувствовали, что у вас в желудке есть дыра, поэтому вы не можете его заполнить, сколько бы ни пытались?

— Каждый день около четырех часов, — кивнул Тайлер.

— Я говорю не о еде. Я говорю о жизни.

— Я не философ. Обычно я слишком занят.

— Переезжаете из одного места в другое, — сказала она. — Вы бы не усидели долго на острове, так ведь?

— Нет.

Кэролайн с любопытством взглянула на него.

— Означает ли это, что вы способны прирасти к какому-то месту?

— У меня правило — не привязываться ни к какому месту, — признался Тайлер. — Тогда легче от него оторваться.

— А что, если вы найдете такое место, где захотите остаться? — полюбопытствовала Кэролайн.

— Пока не нашел.

— Вы говорите совсем как мой отец.

Тайлер нахмурился. Кейт тоже сравнила его с отцом вчера вечером, и это ему не понравилось.

— Почему вы так решили?

— Он странник, бродяга, цыган в сердце.

— Ваш отец, кажется, не бродил по дальним странам и морям в последние годы, — заметил Тайлер.

— Я не уверена, что он сам сделал такой выбор.

— Он остается на острове ради семьи?

Когда Кэролайн не ответила на вопрос, он задал другой:

— Что вам нравится в отце?

Она на мгновение задумалась.

— Папа — единственный в своем роде. Он смелый, храбрый, с сумасшедшинкой, порой эгоистичный, порой щедрый для других. Он сложный человек. Он похож на неправильно приготовленный пирог. Все нужные ингредиенты положены, но все не в том порядке. Понятно?

— Интересное сравнение.

— Таков Дункан МакКенна. Интересный. Не всегда умный, не всегда правильный, но всегда интересный.

— Вы восхищаетесь им, — заметил Тайлер.

— Отец живет вон там. — Кэролайн указала на пристань. — В небольшой яхте. Когда мы только вернулись, он арендовал для нас квартиру. Отец продержался три месяца, потом купил лодку и предоставил нас самим себе. Он не мог спать на земле. Он все еще не может.

— Значит, вы с сестрами жили вместе?

— Год или два. Это было нелегко. Мы жили вместе на лодке почти три года и привыкли к этому, но в квартире натыкались друг на друга и спотыкались о вещи. Мы все время спорили. Кейт хотела иметь дом. Эшли — получить работу. А я пыталась окончить среднюю школу, но была там чужой. Я ведь оказалась гораздо старше других детей… может быть, не по годам, а по жизненному опыту. Я многое попробовала довольно рано. Однажды я ушла из школы. Кейт получила возможность осуществить свой план — купить книжный магазин. Эшли начала брать уроки фотографии. Мы, в конце концов, расселились отдельно.

— Что случилось с семейным домом — тем, в котором вы жили, прежде чем снялись с места и пустились в приключения?

— Отец продал дом, когда мы ушли в море. Понадобились деньги на поездку. — Кэролайн помолчала. — Мне жаль, что он продал его. Думаю, мы все захотели бы в него вернуться и жить там, особенно Кейт. Она любила наш дом.

— Кто сейчас там живет? — поинтересовался Тайлер.

— За эти годы владельцы не раз поменялись, но семья, которая владеет им сейчас, купила его для отдыха в летний сезон. Зимой он пустует. Обычно хозяева появляются только в июле. Кейт пыталась выкупить дом обратно, но они не хотят его продавать. Иногда я хожу туда и брожу по двору. Потрясающий вид на море. Мы — три девочки, и наша мама — обычно сидели во дворе и наблюдали за лодкой отца, когда он приплывал в гавань. — Она поморщилась и покачала головой. — Как трогательно, правда? Я не собираюсь тратить свою жизнь, ожидая кого-то, кто должен вернуться домой, поверьте.

Тайлер улыбнулся.

— Как насчет Кейт? Что вы можете рассказать о ней и Джереми? — спросил он.

— А что рассказала Кейт? — внимательно взглянула на него Кэролайн.

— Немного. Они были помолвлены, а потом он умер.

— Да. — Кэролайн отвернулась. — Это все очень печально. Он был отличным парнем.

— Должно быть, это ожесточило Кейт.

— Я не уверена, что она когда-нибудь переживет это.