Но ему всё нравилось. Рукой, на плече которой я лежала, он обнял меня за спину и привлёк к себе ближе; ступнёй подвинул мою ногу так, чтобы она лежала на нём.

- Извини, что втянул тебя во всю эту историю, - прозвучало неожиданное. – Изначально ты должна была быть винтиком большого плана, но внезапно стала чем-то большим, и теперь мне совестно за то, что тебе пришлось пережить.

- Зачем я была нужна? – я поняла, что у Ольгерда его особое «говорливое» настроение, и решила топить до конца.

- Скоро узнаешь, - короткий вздох.

- Чем я привлекла твоё внимание?

- Ты не привлекла его сама по себе. Я искал тебя, как и всех других девочек. Но, увидев тебя вживую, понял, что в этот раз всё будет по-другому. Ты ведь понимаешь, что с моей стороны спать с той, которая мне нужна для выполнения дела всей жизни – величайшая глупость, которую я мог только учинить? И всё же, я не устоял.

Он говорил быстро и без какой-либо интонации, но я всё равно поняла, как он волнуется.

- Для меня было бы гораздо проще найти каллахарийку и развлекаться с ней. Впрочем, я так и делал до поры до времени, пока не понял, что секс со здешними не снимает напряжение, а лишь усиливает его. Вот правда, я получил бы больше отдачи, даже если бы трахал кусок фанеры.

Я не сдержалась и расхохоталась, при этом передвинув ногу в другое положение, и тут же поняла, что одеяло над ней немного приподнято. Чтобы понять, в чём дело, хватило нескольких секунд.

- Ольгерд???

- Что? – возмущённо ответил он. – Я этого не контролирую! Ты обнимаешь меня и прижимаешься голой грудью, тогда как мне, чтобы возбудиться, хватает лишь звучания твоего голоса. Как ты думаешь, могу я тебя не захотеть, лёжа с тобой под одним одеялом? Расслабься, я же пообещал тебя не трогать.

И тут же, вопреки его словам, я ощутила лёгкое касание на ягодице.

- Ольгерд! – уже чуть громче воскликнула я. – Прекрати, иначе я встану и уйду!

- Тогда Литона Прилия будешь искать сама по всей Каллахаре, - нагло ответил он.

Казалось, я готова была взорваться от раздираемых меня чувств: безысходности оттого, что без его помощи я не обойдусь; какая-то мрачная радость от его признания, что он больше не может быть с другими женщинами; возмущение, потому как он нагло нарушает собственное слово.

- Не делай этого, - прошептала я, понимая, что эта просьба уже не поможет.

- Айна, - его голос звучал слишком терпеливо, как на человека, готового на меня наброситься. – Ты – единственная женщина, с которой я могу спать, и сейчас просишь меня этого не делать?

- Ты же только что пообещал! – запаниковала я.

- Я пошутил, - усмехнулся он. – Надо же было тебя как-то в свою постель заманить? Добровольно ты не идёшь, слишком гордая.

Его вторая рука переместилась на мой живот, оттуда – вверх, к груди. Я хотела отбросить её, но он тут же повернулся, став на локоть, и поцеловал меня. От этого поцелуя невозможно было отказаться, настолько он был глубок и горяч; настолько горяч был сам Ольгерд.

- У тебя нет шансов, - он откинул одеяло, и в тусклом свете луны, проникающем через окно, я увидела его напряженное, идеальное тело. – Ты проиграла.

- Это ты меня обманул, - выдохнула я, уже и не пытаясь сопротивляться.

- Но ты всё равно не можешь отказать мне, - он коснулся языком одного соска, второй нежно зажимая в пальцах. – Твоё тело поёт от моих ласк, и даже ты понимаешь, что глупо отказываться от удовольствия, – ещё один поцелуй, запечатлённый на моей груди.

Он коленкой развел мои ноги в стороны; единственное же, на что я была способна – это сдерживать голос, чтобы мой случайный стон не услышал никто на этаже.

- Нет, - прошелестел из темноты голос супруга. – Этой ночью ты не будешь молчать, - лёгкий поцелуй внизу живота. – Я хочу слышать, как тебе хорошо, - ещё один поцелуй, немного ниже.

Я вдруг сообразила, что он собрался сделать, и замерла.

- Ты же, - я еле проговорила, потому, как его язык добрался до цели и мягко коснулся меня между ног, - никогда… этого… не делал… Ааах!

- Вот, уже лучше! – похвалил он, поглаживая моё бедро. – Я хочу, чтобы ты своими стонами разбудила всех в этом доме. Это моё маленькое извращённое желание.  

- Никто ведь не должен знать, - прошептала я, лежа, полуживая на подушках, с раскинутыми в стороны ногами и не испытывая ни малейшего желания сводить их обратно.

- Остальные девушки здесь не ночуют, - хмыкнул он. – Прислуга… Завтра каждый из них должен подтвердить, что слышал ночью стоны. А сегодня я сделаю всё, чтобы они их услышали.

- Зачем так стараться? – я приподнялась на локтях и взглянула на него, хотя в темноте различить что-то было непросто. – Ты никогда раньше не ласкал меня языком.

- Раньше у меня не было конкурента, - возразил он. – К тому же, я всё ещё питаю надежду, что чем лучше тебе будет в моей постели, тем чаще ты будешь сюда возвращаться. А теперь довольно разговоров! Я что-то не слышу твоего голоса, Айна.

Он вернулся к своему прежнему занятию, и его мягкие, настойчивые прикосновения тут же отдались в теле сладким трепетанием, но я, стиснув зубы от накрывшего волной удовольствия, молчала – лишь тяжело дышала.

Ольгерд понял, что я делаю это ему назло, и решил добавить мне удовольствия – его пальцы одним движением проникли внутрь.

Как я не старалась, стон сдержать не удалось. Сладкое ощущение от низа живота тут же выстрелило по всему телу. От него немели ноги; я просто не могла сдерживаться.

Когда он поднял голову, я едва не треснула его по ней, желая возвратить её на прежнее место, но почти сразу поняла, что он хотел сделать. Супруг, легко огладив  моё бедро, отвёл ногу в сторону, и сам стал на колени передо мной.

Я позволила ему. Сил податься ему навстречу не было, но я и не сбегала. Всё тело пылало и молило о продолжении, и я больше наказала бы сама себя, если бы ушла.

Его проникновение было мягче, чем обычно. Он сам вёл себя по-другому, не так, как раньше. Движения внутри меня были неторопливы и чувственны; он сжимал зубы, терпел и продолжал двигаться медленно. Это было настолько не похоже на него, что я снова поднялась на локтях.   

- Прекрати, - выдохнула я. – Это издевательство! Ляг на спину!

- Ооо, - в его голосе слышалось довольное урчание, как у огромного кота. – Люблю, когда ты так делаешь.

Он перевернулся на спину, и я перебралась наверх, шурша простынёй под коленками и руками опершись ему в грудь. Его кожа под моими пальцами была мокрой от пота. Как настоящий джентльмен, он придержал мои ягодицы и помог опуститься, едва я нашла свою точку опоры. Я медленно села, слегка подвигав тазом и привыкая к ощущениям.