На самой церемонии Картер продолжил свой спектакль. Кратко поприветствовав собравшихся, он спросил: «Все готовы? Тогда прошу вас, пойдемте». Он провел гостей вниз по лестнице, затем по небольшому коридору к огромным стальным воротам, которые установили у внутреннего входа. Специально для этого случая ворота задрапировали белой тканью. Включили освещение внутри гробницы, и изнутри полилось мягкое приглушенное сияние. Картер остановился. Затем, показав присутствующим дыру, проделанную грабителями в стене, эффектным жестом отдернул ткань. Вся толпа ахнула в один голос, и многие потом рассказывали о том, какое потрясающее зрелище им отрылось. Все внутреннее помещение было залито ярким светом, сверкающие золотом и многообразием расцветок предметы были искусно подсвечены так, чтобы показать их с наиболее выгодной стороны. С мастерством настоящего шоумена Картер намеренно нагнетал драматизм момента: нестерпимо медленно распутывал цепи, опоясывавшие замки на стальной решетке, закрывавшей вход, затем также медленно начал ее открывать. Словом, представление гладко катилось по заранее подготовленному сценарию.

После того как состоялась официальная церемония открытия гробницы, на Говарда Картера посыпались многочисленные предложения помощи, и многие из них он с благодарностью принимал. Ему приходили письма со всего мира от самых разных людей, среди которых были и довольно эксцентричные личности, торговцы сувенирами, и люди, желавшие просто поработать в его экспедиции. Ему писали представители религиозных организаций, осуждавшие проникновение в священную гробницу, и некоторое количество тех, кто объявил себя его родственниками. В такой обстановке Картер продолжал яростно работать, благо число его сотрудников теперь постоянно увеличивалось. Требовалось заказывать огромное количество самого разного оборудования и снаряжения: от провизии до силовых установок и фотоаппаратуры.

Его теперешний главный благодетель и покровитель, Метрополитен — музей, не теряя времени, направил к нему своих сотрудников, а также заставил госдепартамент США оказать давление на египетские власти, с тем чтобы не допустить ничего неожиданного и предосудительного в вопросе о равном распределении находок из гробницы между археологами и местным правительством. У руководства музея не было ни малейших сомнений, что, если Картеру и Карнарвону попадет в руки половина находок, именно Метрополитен станет тем музеем, который скупит у них львиную долю сокровищ. И наоборот, если все уйдет в Каирский музей, то Америке ничего не достанется.

Картер имел совершенно ясное представление о том, как он собирается очищать гробницу от находившихся в ней предметов. Его смело можно назвать безукоризненным исполнителем, помешанным на методичности, а теперь настал его звездный час. И ничто не имело права ему помешать. Ничто и никто. В скором времени Картер получил разрешение использовать три находившиеся поблизости гробницы в качестве складов, лабораторий и помещения для проявки снимков и кинопленок. Речь идет о гробнице фараона Сети II, незаконченной и неприметной гробнице, отмеченной только индексом № 15, а также о гробнице № 55, которую несколько лет тому назад нашел Дэвис и которую он считал принадлежавшей фараону Эхнатону. Несомненно, эти гробницы имели для Картера жизненно важное значение, так как являлись частью его генерального плана по продолжению величайшего жульничества в истории египтологии.

В гробнице Сети II имеются росписи, подобные тем изображениям и статуям, что были найдены в гробнице Тутанхамона. И это кажется чем‑то большим, чем простое совпадение. Я, например, абсолютно уверен, что гробница фараона Сети II связана с гробницей Тутанхамона и является вместе с ней частью одного грандиозного погребального комплекса. Устроив там лабораторию и убедившись, что она надежно заперта для посторонних визитеров, Картер лишил возможности внимательно ее изучать всех, у кого могло появиться подобное желание. К тому же, при необходимости у него теперь имелся тайный доступ в гробницу Тутанхамона, всегда, когда это ему требовалось. Уинлок, например, утверждает, что даже «Бэнк оф Ингланд» был защищен не лучше, чем «лаборатория» Картера. Во всяком случае, чтобы в нее забраться, пришлось бы потратить времени не меньше, чем при проникновении в банк.

Поскольку извлечение находок из гробницы Тутанхамона шло полным ходом, лорд Карнарвон решил возвратиться в Египет после месячного отсутствия. Вместе с леди Эвелиной он тут же отправился в Долину царей на недавно купленном автомобиле. В интервью Артуру Мертону лорд за бокалом шампанского рассуждал:

То, что я должен сказать, возможно, окажется интересным, поскольку находки теперь можно значительно легче изучать и оценивать. К тому же, пока что не было опубликовано официального описания ни одного из отдельных предметов.

Прежде всего, я направился в гробницу Сети II, которая в настоящее время, насколько известно, используется в качестве мастерской, или лаборатории. Здесь я имел возможность увидеть и изучить результаты работы, проделанной мистером Картером и его помощниками. Нам приходилось быть крайне острожными в отношении тех, кто хотя бы просто приближался к лаборатории, однако разрешение на посещение само по себе не являлось чем‑то особенно приятным. Даже снаружи запах различных химических веществ очень ощутим, а если войти внутрь, то ароматы ацетона, коллодия и других малоприятных веществ становятся непереносимыми, хотя специалисты, похоже, получают удовольствие от работы с ними. Гробница, в сущности, представляет собой длинный коридор, весь заполненный коробками с различными ценными предметами. Там стоят столы, заставленные бутылками, большими тюками с ветошью и шерстью для упаковки, на поддонах и подносах лежат всевозможные находки, лишь чуть — чуть прикрытые тканью от пыли. Дверь, через которую вы входите внутрь, снабжена очень тяжелой решеткой с четырьмя замками, что, как мы надеемся, может предотвратить любую возможность ограбления. Вместе с тем, ничто не может вызывать большего восхищения, чем детали, на которые мистер Картер и его работники потратили столько выдумки и труда. Проход представляет собой длинный коридор, уходящий вглубь скалы, и свет в него проникает только со стороны входа. В дальнем конце любой может внимательно рассмотреть предметы из гробницы при свете электрического фонаря.

Вы уже слышали о троне, или коронационном кресле. Он настолько прекрасен, что это невозможно представить. Тонкость обработки камней в инкрустациях исключительная, а резные, изображения фигурок царя и царицы на барельефах просто поражают своей силой и выразительностью. Я уверен, что это единственный подобный образец коронационных тронов, и ничего похожего еще никогда не находили. Между сиденьем и ножками кресла первоначально размещались изображения или какие‑то украшения, скорее всего, они были выполнены из золота, поскольку их похитили грабители. При рассмотрении распорок, которыми поддерживаются и крепятся ножки трона, можно видеть, откуда эти украшения были грубо выломаны. При реставрации этих замечательных предметов необходимо соблюдать величайшую осторожность, так как многие из них находятся в крайне хрупком состоянии.

Оригинальные изображения и украшения трона наверняка были изготовлены из чистого золота, поэтому, собственно, их и украли, но, говоря об этом, лорд Карнарвон ужасно лицемерил. Он говорил о том, что трон прекрасен так, что это «невозможно представить», резьба, украшающая его, исключительна, и, вообще, это едва ли не самый уникальный экземпляр коронационного кресла. Однако он не упомянул о том, что золотые украшения и фигуры, почти наверняка, были безжалостно выломаны и украдены людьми Картера. Несомненно, все эти изображения стоили целое состояние. Несколько позднее Литгоу на рынке купил для Метрополитен — музея статую сидящего Тутанхамона. Спрашивается, каким образом она попала в свободную продажу? Кто ее продал? И по какому праву? Скорее всего, на эти вопросы могли бы ответить только Картер с Карнарвоном.