дна этой посудины, над ними появлялось розовое сияние.

Проверив таким способом мой товар, и оставшись довольным его качеством, папаша Дэвидсон убрал камни в специальный пенал, который подал ему сын.

— Одну минуту, господин Чешиголов, сейчас принесу оплату, — и ювелир опять отправился куда-то в закрома своего магазина.

Минут через пять, он появился, неся в руках приличного размера мешочек, вместе с ним он протянул мне золотой перстень. — А это подарок от нас с сыном.

— Благодарю, — произнёс я, рассматривая подарок. Это был довольно крупный перстень, на верхней его части был изображён орёл, несущий в когтях змею.

Надо же, коня мне подобрали с кличкой Беркут, на перстне тоже орёл. Что бы всё это значило?

Надев подарок на средний палец левой руки, я попрощался с семьёй Дэвидсонов и вышел на улицу.

Ехать к другому ювелиру, надобность отпала, и я предложил где-нибудь пообедать, на что вся наша компания единодушно согласилась. Мы направились в местную харчевню, которую посоветовали гвардейцы.

Заведение было приличным, здесь даже имелась «парковка» для лошадей, так что на этот раз мой слуга пошёл с нами. Мы уселись за один из столиков, которые стояли на небольшой крытой веранде перед входом в это заведение. Гвардейцы заказали мясо с каким-то гарниром и по кружке пива, ну и мы с Круглым, заказали то же самое. К мясу подали жаренный картофель и несколько видов соусов. Так же принесли зелень, жаренные орехи и, вместо хлеба, очень вкусные, с хрустящей корочкой, булочки. Пиво было в больших металлических кружках, которые я видел только в кино. Всё это было свежее и очень вкусное, поэтому обед не занял у нас много времени.

Перекусив, я решил вернуться в дом генерала и заняться поиском места для наблюдения за площадью. По рассказам моих телохранителей, на втором этаже дома есть большой балкон, с которого должно быть всё видно. Вот его я и хотел осмотреть.

Улицы города тем временем преображались. Столица готовилась к празднику. Фонарные столбы украшали цветами и красно-зелёными лентами. Между близко расположенными домами натягивали гирлянды с небольшими флажками. Это было похоже на то, что и у нас происходит перед большими праздниками. Для меня всё это было делом привычным, а вот Круглый так вертел головой, что было опасение, как бы она у него не открутилась.

По дороге назад я попросил гвардейцев рассказать о семье генерала. Оказалось, он давно и счастливо женат, у него две дочери, которые замужем за высокопоставленными военными, и трое внуков, в которых он души не чает, что, однако, не мешает ему растить из них настоящих защитников государства. Они с рождения приписаны к королевскому гвардейскому корпусу и проходят соответствующее обучение, так что, вполне возможно, кто-то из них ещё покомандует моими телохранителями.

По возвращении в особняк, я с офицерами поднялся в приёмную генерала, но адъютант сказал, что его превосходительство, уехал ещё утром, как только я с гвардейцами покинул дом, и обещал быть после обеда. Так что, вероятнее всего, он скоро будет.

Пришлось мне почесать голову. Похоже генерал поехал переговорить с кем-то по моему делу. Если и он привезёт какие-то интересные новости — будет очень хорошо.

— Господин Чешиголов, перед отъездом, господин генерал, распорядился подготовить вам гостевую комнату, если желаете, я прикажу посыльному офицеру проводить вас туда. — Предложил мне адъютант.

— А можно моему слуге тоже там расположиться, ну или где-то поблизости.

Не хотелось мне расставаться с Круглым. Мало ли что утром может случиться. Вроде с памятью и головной болью, всё стало нормально, и свисток под рукой, но лучше подстраховаться.

— Как вам будет угодно, там как раз есть смежная комната, специально для слуг.

— Большое спасибо, — поблагодарил я офицера, — в таком случае, мне бы хотелось взглянуть на это помещение.

Меня проводили в комнату для гостей. Том и Джерри (гы-гы-гы) сопровождавшие меня, остались у двери, а я прошёл в апартаменты и осмотрел предоставленную жилплощадь. Шикарная мебель, мягкая кровать, гобелены на стенах, — всё это хорошо, но я первым делом подошёл к окну, которое выходило на площадь, но отсюда можно было рассмотреть только самый её край. А жаль, было бы здорово, рассматривать всё прямо отсюда. Ну что же, есть ещё балкон, на который возлагались большие надежды. Глянул я и на смежную комнату, но там окно было и вовсе в другую сторону и выходило на одну из улиц, которые вели к площади. Позвав моих гвардейцев, я попросил рассказать, с какой стороны будет начинаться этот парад. И, как оказалось, на площадь всё это праздничное шествие будет выходить, с другой стороны.

Ну что же, оставалось только дождаться генерала.

А пока, мы дружной троицей сходили за Круглым. Он, прихватив наши вещи, с радостью разместился в соседней комнате. Похоже нам, друг без друга, было неуютно, как ни как, столько пережито вместе.

Время ожидания тянулось медленно, и когда меня пригласили в кабинет, я чуть ли не бегом рванул по коридору. Сзади топали мои гвардейцы, стараясь не отстать от меня.

Генерал сидел за столом и выглядел озабоченным, он подождал пока адъютант и моя охрана выйдут из кабинета и обратился ко мне:

— Ну что же, господин Чешиголов, порадовать мне вас не чем. Никто не знает про магистра, который остался без браслета. Я, конечно, спрашивал об этом очень аккуратно, но ни один из моих источников, не смог ответить на этот вопрос. А у меня какое-то нехорошее чувство, как будто замышляется что-то очень плохое, а я об этом ничего не знаю. В моей жизни бывали такие моменты, и мне удавалось выяснить в чём дело, до того, как это плохое происходило. — Генерал поднялся и нервно заходил по кабинету. — Ну а что у вас? Надеюсь магистр Франк, хоть чем-то помог вам?

— Да, господин генерал, магистр подкинул мне идею, как найти этого человека, но тут мне понадобится ваша помощь.

— Говорите, — хозяин кабинета подошёл и уставился на меня тяжёлым, испытывающим взглядом.

Ну уж нет, ваше превосходительство, на «слабо» меня не возьмёшь, и я так же пристально взглянул на генерала. Тут же мой взгляд уловил сияние вокруг его крепкой фигуры. Мне показалось, что у него на груди висит какая-то магическая вещь, возможно медальон, который, как бы прикрывает его, но мне этот предмет совсем не мешал, если бы я захотел, то мне открылась вся его жизнь в подробностях, но мне было достаточно того, что я успел увидеть.

Жизнь у этого человека была не простая, но ни разу он не нарушил присяги,