Я устала!

От интриг, которые плетутся всеми кому не лень. От ожидания неприятностей и от непонимания происходящего. От того, что никому нельзя верить, хотя так хочется довериться хоть кому-нибудь. Даже Гелла, потеряв связь с Лизандой, превратилась в обычную белую кошечку, которая играла, ластилась, ходила гулять, ела или спала, мурлыкая свои кошачьи песенки. Я все так же разговаривала с ней, потому что больше поговорить было не с кем, но равной, как раньше, ее не воспринимала. Она стала любимым питомцем, требующим внимания и заботы, пушистой жилеткой, в которую можно было поплакаться, безмолвным слушателем, четвероногим другом, но точно не существом, изначально принятым мною за новое воплощение мамы.

Мама…

Воспоминания о ней вытеснили из головы все прочие мысли. Я так соскучилась по ее улыбке, по доброму смеху и мудрым речам. По рукам, которые гладили мои волосы, по нашим вечерним чаепитиям, где мы обсуждали все на свете. Я ужасно тосковала по ней, ведь она была не просто женщиной, подарившей мне жизнь, но и самой близкой моей подругой. Единственной, если подумать. Меня с детства оберегали от окружающего мира… или мир от моего дара? Как знать.

Наверное, именно поэтому настоящими друзьями я так и не обзавелась. Сближение с детьми слуг папа быстро пресекал, с соседями подходящего возраста мы виделись нечасто, ну а со сводной сестрой у нас отношения так и не сложились. Счастье, что после смерти мама не оставила меня одну. Пусть и приходила во снах редко, зато всегда предсказывала что-то важное. Удивительно, что не предупредила о поездке сюда, раз считала Ивара таким опасным человеком. В стенах же замка Элорик ее визиты участились, и это было одним из главных плюсов моего пребывания здесь.

Смежив веки, я откинулась на высокую спинку кресла. Спать не хотелось, но размышлять о маме в расслабленной позе и с закрытыми глазами было как-то… правильней, что ли. Если Ивар прав и у меня действительно есть дар снотворца, значит, я должна подсознательно уметь создавать сны. Почему бы не попробовать снова вызвать матушку? К ней, если подумать, у меня накопилось не меньше вопросов, чем к его светлости. Не знаю, что именно подействовало: физическая усталость или мой решительный настрой, но вскоре темнота сменилась ярким светом и я, полностью осознавая, что сплю, увидела перед собой ЕЕ.

– Мика, милая! – радостно воскликнула мама. – Я так рада за тебя. Скоро… совсем скоро ты станешь свободной! – Подойдя, она порывисто обняла меня и привычно провела ладонью по волосам.

– Что ты имеешь в виду? – Вдыхая аромат ее любимых духов, я блаженно зажмурилась. Будто снова вернулась в детство, когда все было хорошо. А еще понятно и предсказуемо, что по-своему неплохо, хотя и скучно до ужаса.

– Свободу, родная! – Она поцеловала меня в макушку. – Этот ужасный черный маг больше не причинит тебе вреда. Никогда! – Улыбка ее отдавала безумием.

– Что? – Я резко отпрянула, вырвавшись из теплых объятий и детских воспоминаний, которые они навевали. Мама была какой-то странной, незнакомой, и это пугало. – Что с Иваром?!

– С Иваром? – Моя гостья недовольно поморщилась. – Этот мерзавец так запудрил тебе мозги, что ты уже зовешь его по имени? Мика, Мика… наивное дитя. Однажды он уже пытался тебя убить…

– Убить? – не веря ушам своим, повторила я.

– Да, маленькая, ты не помнишь? – вздохнула мама. Уголки ее губ опустились.

– О чем ты? – Я качнулась к ней. Колени дрожали, так что после неудачной попытки подняться пришлось сесть обратно.

– Не важно, девочка моя. Просто знай! Младший Элорик куда опасней твоей самовлюбленной мачехи и ее глупой дочки. С ними можно договориться, с черным магом – нет. Общение с ним может привести тебя в бездну! – прозвучало зловеще. – Так что расслабься и подожди, пока он подохнет в своей проклятой тьме! – Она снова улыбнулась в противовес словам мягко, по-доброму, как бывало раньше. Моя же тревога только усилилась.

– Мама, мне нужны ответы! Почему герцог хотел меня убить? И… что с ним происходит? – сказала, не сводя с нее пристального взгляда. Недомолвки достали в реальной жизни, в своих вещих снах я хотела конкретики. – Мама, не молчи! – воскликнула, впиваясь ногтями в подлокотники кресла. – Что с ним?!

Она пожала плечами с таким видом, будто мы тут о погоде беседуем, а не о жизни и смерти.

– Пообещай не делать глупостей, Мика, – вздохнула матушка. Я кивнула. – Ладно, пошли. – Она сжалилась надо мной и сделала приглашающий жест рукой.

На этот раз я без проблем поднялась и последовала за проводницей. Шла, не чувствуя ног и не слыша собственных шагов, будто была призраком, как и она. Это меня не сильно смущало – сон ведь, тут возможно все. Единственное, чего я хотела, – поскорее выяснить, что происходит с магистром. Даже новость о его покушении на мою жизнь не смогла унять беспокойства. Оно усиливалось с каждой ступенькой, ведущей на третий этаж. Там, как несложно было догадаться, находились покои герцога. Неожиданностью стало то, что располагались они аккурат над моей комнатой.

Дверь легко поддалась, пропуская нас в небольшую прихожую, освещенную тусклыми бра, затем была просторная гостиная, погруженная в полумрак, где мы тоже не задержались. Толкнув очередную створку, мама застыла на пороге полупустой комнаты без окон, но с каменным возвышением, вокруг которого горели свечи. В центре огненного кольца сидел обнаженный по пояс Ивар, вокруг него кружили тени, в силуэтах которых мне чудились уродливые монстры. Туманные лапы впивались когтями в кожу мужчины, оставляя черные подтеки, похожие на густую кровь.

– Нет! – Я бросилась к герцогу, но его очертания смазались и исчезли вместе с жутким антуражем, а я вбежала в собственную спальню и в растерянности оглянулась на мать.

– Обещала же не делать глупостей, Микаэла, – пожурила меня она, растворяясь в воздухе так же стремительно, как жуткий ритуал. – Помни об этом. – Слова еще звучали, а фигура ее уже истаяла.

– Помню, – прошептала я, открыв глаза. Как ни странно, пробуждение застало меня вовсе не в кресле. Я стояла посреди комнаты и нервно теребила руками подол красного платья. – Помню, мама, – повторила, схватив с тумбочки ночник. – Спасибо, что показала дорогу.

Не обувая туфли, чтобы не стучать каблуками по каменным плитам, я, как была босиком, выскочила в коридор, воровато оглянулась, боясь столкнуться с нежелательными свидетелями моей поздней вылазки, прокралась мимо апартаментов мачехи с Глорией и побежала вверх по лестнице. Как именно собиралась спасать герцога от разбушевавшейся тьмы – не знала, но была полна решимости сделать хоть что-то. Не зря же мне приснился этот сон! Если бы мама действительно хотела, чтобы я сидела в своей комнате, пока он там погибает, не стала бы показывать в подробностях дорогу.

Возле двери, которую так легко открывала призрачная проводница, я остановилась. В висках стучало, губы пересохли от волнения, а колени дрожали от страха. Не порождений мрака я боялась, не решаясь открыть дверь, а своего бессилия. Тихий полурык-полустон вывел меня из замешательства, и, забыв о собственных страхах, я вбежала в прихожую, испытав стойкое ощущение дежавю. Оглянулась, инстинктивно ища поддержки матери, но ее конечно же не было – сны кончились, балом правила реальность! Через темную гостиную я пролетела, не чувствуя ног. Не давая себе времени передумать, вошла в комнату для ритуалов и замерла, узрев ту самую картину, что показала мне мама. Только сейчас все выглядело куда ужасней, чем во сне.