— Вам этого никогда не понять. Ведь вы не знаете, сколько времени, сколько любви я посвятила…

— Лисбет или Дэвиду?

Она взвилась, будто я влепила ей пощечину:

— Дэвида оставьте в покое!

— Но это все из-за Дэвида, не так ли?

— Вы думаете, что мы с ней подрались из-за него?

— А из-за чего вы с ней подрались?

— Не с ней, а с Джейком.

У меня снова закружилась голова.

— С Джейком? А он тут при чем?

— Я вышла из спальни, чтобы дать Лисбет и Дэвиду поговорить. Возвращаться в зал мне не хотелось, и я решила пройтись вокруг бассейна. Потом спустилась Лисбет, вне себя от ярости. Она кричала, что порвала с Дэвидом и все это — большая ошибка, слава богу, она вовремя опомнилась, пусть Дэвид и его вшивая семейка подавятся, и тому подобное.

Если она говорит правду, все это происходило после ссоры Лисбет с Дэвидом и после того, как Лисбет вышвырнула кольцо.

— А Джейк откуда взялся?

— Тут он и появился — хорошо, что без этой своей злобной мартышки. Но с камерой. И с шампанским. И предложил нам сделать короткое видео. В беседке у бассейна. Лисбет и я. Или мы втроем.

Мне не очень хотелось уточнять, но я все-таки спросила, просто для протокола:

— Какое видео?

— А вы сами-то как думаете? — простонала Вероника, закатывая глаза, словно мужчины только и делают, что снимают на камеру групповой секс. Возможно, так принято в ее кругу. В конце концов, у шоу-бизнеса свои законы.

— И это выйдет на диске? — спросила я, стараясь не раздражать ее и одним глазом косясь на бутылку.

— Вы воображаете, что я согласилась?

Я пожала плечами, не зная, что ответить, чтобы не обидеть ее.

— Наверное, это было оскорбительное предложение.

— Мягко говоря. У Джейка нет чувства композиции, и освещение у него всегда ни к черту.

Я едва сдержала улыбку. Хотелось выбросить из головы все вопросы, что крутились у меня в голове, и всласть посмеяться над этой несуразной примадонной, отказавшейся сниматься в порно не потому, что это унижало ее достоинство, а потому, что ей не нравился режиссер. Но я этого не сделала, понимая, что один из них врет. Либо Джейк, либо Вероника. И тот, кто врет, убил Лисбет.

— А что было дальше?

— Я ушла, — возмущенно ответила Вероника. — Джейк включил камеру, и они прямо вцепились друг в друга. Ни намека на художественность или эротику, просто… — Она осеклась, поняв, что проболталась. Выходит, она оставалась там дольше, чем позволяло ее возмущение. — Я ушла.

— С бутылкой шампанского.

— Я не хотела оставлять ее Джейку и Лисбет. Кроме того… — Она снова повернулась, взглянула на бутылку и залилась слезами. Сам Станиславский или Павлов не сумели бы выдрессировать ее лучше.

В зеркале я увидела Эбби, появившуюся в дверях у меня за спиной. Я подумала, что мне пора выметаться, но она ничего не сказала, лишь молча смотрела на плачущую исполнительницу главной роли.

— Потрясающе, Вероника, — прошептала она. — Постарайся запомнить. Нам это пригодится.

Вероника улыбнулась сквозь слезы:

— Правда? Тебе нравится?

— Не то слово. — Эбби скомкала халат у себя на груди. — Мы обязательно используем это в шоу.

Вероника вытеснила меня из гримерки. Я думала, что она уйдет с Эбби и забудет про меня, но она схватила меня за руку.

— Я хочу участвовать в этом диске. Он очень важен для Дэвида. Все так запутано, а я помогу ему справиться с горем.

— Буду держать вас в курсе, — пообещала я.

Эбби снова оглядела меня:

— А вы что, подруга Лисбет?

Я решила, что сегодня могу еще немного погрешить против истины:

— Да.

Она указала на коробку у двери гримерной:

— Там ее вещи. Передадите их ее семье или лучше послать их по почте?

— Давайте я отвезу их Дэвиду, — встряла Вероника.

Решив не допустить их встречи и надеясь найти там что-нибудь полезное, я сказала:

— Нет-нет, я возьму это на себя.

Эбби поблагодарила меня и ушла вместе с Вероникой. Заглянув в коробку, я увидела там одежду, несколько книг и косметику. Ни на одной вещи не горел неоновый указатель: «полезное», но как знать…

Я подхватила коробку и пошла к выходу, по пути пытаясь отделить правду от выдумки в том, что узнала от Вероники, и борясь с желанием вернуться и забрать бутылку с туалетного столика. Расследуя убийство Тедди, я выслушала немало упреков за пренебрежение к уликам. Но Вероника, похоже, не собиралась уничтожать улику. Так что пусть бутылка спокойно хранится у нее, пока я не сообщу о ней куда надо. Где бы это «надо» ни находилось. Но меня мучило чувство, будто я что-то забыла.

Ах да! Где же Кэссиди?

Она оказалась в сумрачном фойе — поправляла прическу и макияж, глядясь в зеркальце.

— Слава богу, она не прибила тебя бутылкой шампанского, — протянула она, усмиряя непослушный локон.

— Я тоже так думаю. Спасибо, что прикрыла меня, верный друг и товарищ. — Придерживая коробку коленом, я сердито наблюдала, как она наводила красоту.

— Она, конечно, сука, спору нет, но все-таки не похожа на маньячку, способную укокошить тебя в театре, где полно свидетелей, готовых перестрелять друг друга, лишь бы попасть в новости. Я подумала, что от меня будет больше пользы на других магистралях расследования.

Этот ребус легко решался.

— И где же твой Ромео? Ты разбила ему сердце?

— Я всегда нежна с такими юнцами.

— Хорошо провела время?

— Даже очень. Добыла информацию.

— Выкладывай, Мата Хари.

— Тебе известно, что сначала главную роль отдали Веронике, но потом отец Лисбет потянул за нужные веревочки, и пожалуйста — Вероника оказалась во втором составе?

— Просто прелесть.

— Подожди. Дальше — больше.

— Тогда давай сначала выйдем на улицу.

Мы вышли из театра — подальше от любопытных ушей — и направились к Девятой авеню, чтобы поймать такси.

— Что у тебя в коробке? — спросила Кэссиди. — Нет, помочь ее тащить я не предлагаю.

— Личные вещи Лисбет. Я вызвалась доставить их по назначению.

— Когда пороешься в них сама.

— Разумеется. Уверена — что бы там ни произошло, началось все здесь.

— Например, Лисбет позвонила Эбби в пятницу днем и заявила, что уступает место Веронике, а в пятницу вечером перезвонила и сказала, что передумала?