Тяжёлая волна нарастает стремительно и врывается горячей, терпкой струёй в мой рот. Громкий стон мужчины разрывает тишину спальни, а я снова кончаю с членом во рту. Собираю языком всё до последней капли, по-прежнему сжимая ствол в ладони.

Смотрю на Османа. Тяжело дышит, по виску стекает капелька влаги, глаза прикрыты после испытанного удовольствия, вторая рука с силой сжимает простынь. Почему-то от вида довольного мужчины испытываю истинное наслаждение.

Открывает глаза и смотрит из-под ресниц мутным взглядом.

– Ну а теперь можно сказать – доброе утро! – улыбаюсь Осману, а он смеётся.

– Однозначно доброе, Куколка!

Тянет меня за руку, укладывая рядом и утыкаясь носом мне в шею. Так и лежим минут десять, приходя в чувство, выравнивая дыхание. В теле приятная лёгкость и расслабляющее томление.

– Пора вставать и собираться. – Он поднимается, опирая голову на руку.

– Куда?

– На море! Ты же хотела море? – молча киваю, часто-часто. – Значит, надевай купальник, бери полотенце и в путь. Тут есть собственный спуск и огороженный пляж, на котором мы будем одни. До вечера у нас много времени, чтобы наплескаться в воде. Фи с Амиром чуть позже к нам присоединятся.

Подскакиваю, тут же ищу вещи и попутно надеваю купальник. Осман так и лежит на кровати, наблюдая за моими манипуляциями, и тихонько смеётся, то и дело останавливая меня и намекая на завтрак.

Думаю об утреннем пробуждении. Он нарушил договор, который мы заключили буквально вчера. Зла ли я на него? Да. Отругать бы его? Несомненно. Хочу ли я повторения? Безоговорочно.

В гостиной встречаем Рустама. Следы на шее ещё видны, но не так явно заметны, как позавчера.

– Доброе утро, Рустам, – говорю, проходя мимо него. Он мне не особо приятен, но несмотря ни на что правила приличия никто не отменял.

– Доброе, Куколка, – расплывается в слащавой улыбке.

– Не смей к ней так обращаться! – тут же рычит Осман, задвигая меня за спину. Я опасаюсь повторения инцидента с удушающим приёмом.

– Её так все родственники называет!

– Всем можно, конкретно тебе – нет. Советую даже не разговаривать с Варварой.

Двое мужчин замирают друг напротив друга. Поглаживаю Османа ладонью по спине, успокаивая. Тяну за футболку, уводя его из дома, подальше от двоюродного брата.

Никогда до сегодняшнего дня не видела столько воды. Голубая бескрайняя гладь простирается вдаль, сливаясь с линией горизонта, кажется, тянется и тянется, не имея конца.

Прозрачная морская вода шуршит под ногами, чуть выходя на берег и возвращаясь обратно. Море, словно живое, шелестит звуками, шепчет о спокойствии и умиротворении. Захожу в воду медленно, чтобы насладиться первыми моментами счастья и щенячьей радости, погружаясь в солёную пучину моей мечты.

Меня окутывает какой-то неестественной детской радостью, безграничным счастьем и наслаждением. Хочется носиться по берегу, чувствовать горячий песок под ногами, острые ракушки, впивающиеся в кожу, тёплую, как парное молоко, морскую воду.

Собрала бы в ладошки эту воду, песок, ракушки и камушки, взяла бы с собой и хранила, как самое ценное.

Говорят, морская вода быстро залечивает все ранки на теле. Окунуть бы в неё израненную душу, стереть все гадкие воспоминания и вынырнуть из-под толщи воды с верой в себя и людей.

Пока я, как ребёнок, наслаждаюсь первыми впечатлениями, Осман не мешает. Стоит молча на берегу, наблюдая за мной и улыбаясь.

И только спустя какое-то время решает окунуться и с разбега влетает в воду, окатив меня крупными брызгами. Поднимает меня на руки и бросает в воду, снова подхватывает, а я цепляюсь за него крепко-крепко, словно за спасательный круг.

– Куколка, пойдём на берег! – держит, не отпуская. – Больше двух часов болтаешься: губы синие, а пальчики совсем сморщились от долгого купания. У тебя ещё много времени, чтобы наныряться вдоволь.

Не выпуская из рук, несёт на берег, где стоят большой крытый навес и несколько лежаков. Этот участок пляжа огорожен, здесь нет людей и толп отдыхающих – мы совсем одни. Аккуратно опускает, чтобы я не вступила в горячий песок.

Мне хорошо. Пока резвилась в воде, казалось, энергия бьёт ключом, но как только оказалась на берегу, расслабляющая усталость тут же прокатывается по телу, превращая меня в тряпочку.

Наслаждаюсь эйфорией свершения мечты, того, что я сейчас именно там, где жаждет быть моя душа. Мне спокойно и хорошо. Никогда не чувствовала себя лучше, чем сейчас.

Но всё же один вопрос не даёт покоя, и сколько бы я себя ни сдерживала, всё же желаю получить ответ.

– Осман?

– М-м-м, – издаёт мужчина рядом.

– Хочу спросить: по какой причине ваши отношения с Рустамом такие… – подбираю правильное слово. – Натянутые?

Осман резко открывает глаза и смотрит в упор серьёзным взглядом. Даже губы слегка сжимаются, а брови сводятся к переносице. И я понимаю…

– Из-за Камиллы? – Он тут же кивает. – Расскажешь?

– Ты действительно желаешь знать, Куколка? – Он слегка напрягается, но голос ровный и спокойный.

– Да. Всё то время, что мы находимся здесь, я только и слышала про Камиллу, про ваши отношения, предательство и твоё нежелание именно по её вине жениться и создавать семью. Я стойко прошла через свадьбу, на которой все кому не лень сравнивали меня с твоей бывшей женщиной, да и сам разговор с Камиллой выдался не из лёгких. Мне кажется, я имею право знать. Я это право… заслужила. Ты просил меня рассказать о своей семье, чтобы понять, как я стала такой. Мне тоже хотелось бы понять, как ты стал таким.

Смотрю в ожидании. Осман может отказаться, прямо сейчас закрыть эту тему и сказать, что не желает говорить. Но внутри меня сидит чёткое осознание, что знать я хочу – для себя, для того, чтобы понять, какой он, этот большой мужчина.

Несколько минут он молчит, поджав губы, видимо, раздумывая, стоит ли говорить. Делает глубокий вдох, собираясь с силами. Он принял решение.

– Мы встречались с Камиллой два года. Я жил в Москве, она здесь, но часто прилетала ко мне, живя по несколько дней, а то и недель. Я принял решение жениться, сделал предложение, договорился с её отцом. Всё, как полагается, по правилам. – Он замолкает на минуту. – Это было обдуманное решение. Я любил Камиллу, мне так казалось… Только потом, спустя время, понял, что это была не любовь: страсть, похоть, вожделение, жажда обладания… всё, что угодно, но не любовь, как я её понимаю сейчас.

Осман переводит взгляд на море, отвернувшись, чтобы не смотреть мне в глаза.

– Дата была назначена, всё организовано и заказано. Много гостей, все родственники. Никях решили сделать за день до свадьбы. И вот я, счастливый и влюблённый, стою в ожидании невесты перед мечетью. С моей стороны дед и дядя, с её – отец и брат. А невесты нет… – Он сглатывает, глядя мне в глаза. Воспоминания не из приятных, видимо. – Я начинаю звонить Камилле, затем брат и отец – телефон молчит. Через сорок минут ожидания на мой телефон приходит видео с номера Рустама, на котором он в тот момент, когда я переживаю о любимой женщине, трахает её в номере дешёвого отеля на окраине города. Даже не могу передать словами, что я чувствовал…