Схватив парня за руку потащила на себя. Тщетно конечно, он даже с места не двинулся, но ее это не остановило.

— У меня сегодня день рождения. Ты не имеешь права мне отказывать! — обдав запахом перегара, подруга Алексы уперлась ладонями на стол и тут же ослепила улыбкой и Милу, — ты тоже приглашена. Познакомимся! Ну идееееем, сколько я должна вас уговаривать?

Первая сдалась Борзова. Предательница, мать ее, ментально отправил ей послание Паша, за что она тут же по-дружески взяла его за руку.

— У девушки праздник, мы не можем ей отказать, — проговорила на ухо, пока все трое приближались к месту обитания остальных.

Алекса, заметив их приближение, схватилась за бокал и сделала несколько больших глотков. Кажется, она никогда в жизни столько не пила, сколько за последнее время. Взгляд сам выцепил в темноте сплетенные руки, заставляя за ребрами что-то сильно сжаться, а воздух сбиться в горле.

— Ребят, у нас пополнение! — прокричала Эмма и взмахом руки показала всем подвинуться. — Пашу вы знаете, а это… — сделала паузу, предлагая продолжить яркой блондинке, все еще державшей брюнета за руку. Все же Алекса точно ее видела раньше. Очень знакомые черты лица и эта милая улыбка врезались в память. Но где?

— Мила. Привет всем!

Девчонка изящно опустилась на диван. Паша рядом с краю. Эмма оказалась буфером между этими двумя и Алексой, что пришлось очень кстати. Наблюдать за тем, как прибывшая парочка будет сейчас заниматься непотребствами в виде поцелуев и всего остального ей было не под силу.

— Я Эмма, а это Алекса.

Послышался голос подруги. Чертова Эмма. Ал впилась разъяренным взглядом в идиотку подругу, решившую познакомиться ближе. Мало ей знакомых что ли?

— Приятно познакомиться, — пропела подхалимка и снова выдала медовую улыбку, — слушай, мне кажется, я где-то тебя видела.

Это она Алексе? Пришлось взглянуть на спутницу соседа. Ну, раз уж им обоим так кажется, значит, где-то все-таки пересекались.

— Мне твое лицо тоже показалось знакомым, — признала Фостер, не выдав ответной улыбки.

— Это Алекса, — подсказал Паша, встречаясь с соседкой взглядами, — дочь Грега Фостера.

И без того большие глаза блондинки расширились в удивлении и узнавании. Андрей упоминал, у кого остановился Паша.

— Ну точно. В прошлом году на кинофестивале, — вспомнила Мила, щелкнув пальцами около лица. — Я Мила Борзова.

Теперь удивилась уже Алекса.

— Оу, да, точно, — подтвердила она, отыскивая в памяти момент их знакомства. Их отцы были близкими знакомыми и, кажется, даже когда-то вместе вели какие-то дела.

Грег отзывался о Константине Борзове как о хорошем бизнесмене и честном человеке. Значит, что выходит? Эти двое знакомы давно и еще с России? Борзовы ведь тоже оттуда приехали.

— Так получается, вы живете вместе? — продолжала лить свой елейный яд девушка, переводя взгляд с Алексы на Пашу.

— Получается так.

— Значит, я теперь знаю где тебя найти. Жди в гости, Паша! — снова одарив теплом брюнета, блондинка окончательно приклеила свое внимание к нему.

От правильности произношения его имени Алексе стало неприятно. Так вот значит, как нужно говорить. Теперь понятно, почему он все время улыбался, стоило ей назвать его Па-ша́.

По требованию Кары народ выпил за именинницу. Половина отправилась танцевать дальше, а Алекса откинулась на спинку кресла. Продолжать топтаться на танцполе желание пропало. В сторону парочки намеренно не смотрела. Ал понимала, что их присутствие ее напрягает.

Ведь не был в этом виноват ни Паша, ни Мила эта. Фостер вдруг только сейчас поняла, что вот это назойливое царапанье в груди ни что иное как ревность. То чувство, на которое у нее нет никакого права. Аномальное в своей ненормальности.

Есть две величины — Алекса и Паша. У них имеются кое-какие точки соприкосновения, но они не должны пересекаться, потому как точек отталкивания у них гораздо больше. Это взгляды на жизнь, отношения, ценности. Колин, в конце концов.

Алекса не должна ревновать другого парня, когда у нее есть свой. Но что-то в этой теореме никак не доказывалось. Пытаясь мыслить логически, терялась цепочка.

Чем больше она старалась заткнуть в себе вставшую комом в горле ревность, тем сильнее она прорывалась.

Напряженная девушка отказывалась даже смотреть в сторону парочки, блуждая взглядом по барной стойке, будке диджея, танцующим. Куда угодно с левой стороны, но только не направо. Алекса жутко злилась всякий раз, когда приходила мысль о том, что взгляни она на них, увидит, как он ее обхаживает.

Эмма странным образом тоже заметно потускнела, ковыряясь в коктейле трубочкой. Вероятно, пойманный на баре парень сорвался с крючка. Только раньше это не было поводом для грусти. Подруга быстро находила следующего.

А потом произошло нечто, что сорвало в Алексе предохранители. К столику, за которым до этого сидели Паша с Милой подошла еще одна девушка. Они тут же извинившись отправились к ней. Ну конечно, именинница зажигает на танцполе, парочке больше нет смысла тратить свое время на посиделки здесь.

Ал мимо воли проследила за тем, как Паша подошел к довольно эффектной брюнетке с длинными распущенными волосами и склонил голову, по всей вероятности что-то сказав ей на ухо.

Ненормальное сердце встрепенулось и больно забилось о ребра, когда та, сократив расстояние, ответила ему.

Это еще кто? Неужели вторая? Разве это возможно? Или подобное для него норма? Сглотнув несколько раз, Ал напряглась еще сильнее, чувствуя себя мазохисткой оттого, что продолжает наблюдать за разворачивающимся зрелищем.

От Алексы не укрылось, как женская рука пробежалась по плечу Паши … а потом брюнетка села к ним за стол.

Мила заняла место с одной стороны, он — с другой. Сосед налил им шампанское, а сам взял стакан с другим алкоголем. В этот момент стробоскоп осветил его лицо, и Алекса отчетливо увидела, как раздражитель ее нервов улыбается им. Своими чертовыми ямочками, с этой извечной ленцой во взгляде. Вот этим двум… нет, не шлюхам. Они точно не были одними из них. Но мозг уже ненавидел этих девушек.

Крепко сжав ножку бокала, Алекса залпом выпила то, что в нем было.

Он улыбается, а она сидит и пытается побороть приступ озноба при одном взгляде на того, кто жутко бесил еще несколько дней назад. И сейчас бесит. Тем, что приехал из ниоткуда и занял комнату отца. Тем, что пользуется ее ванной комнатой и постоянно сдвигает проклятый стакан со щетками влево. Тем, что улыбается как Брэд Питт в молодости, вызывая у всех вокруг и у нее тоже сладкое томления под ложечкой. А еще тем, что именно сейчас он улыбается не ей.

Фостер рывком протянула руку, чтобы поставить пустой бокал на стол, но зацепила стакан Эммы. Не успела сообразить, как зеленое содержимое коктейля оказалось на новом платье, вынуждая девушку быстро вскочить с места и отправиться в уборную, чтобы застирать испачканную ткань.