Жизнь диктовала необходимость создания специального учебного заведения закрытого типа. И в 1938 году оно появилось – это была Школа особого назначения (ШОН).

Октябрьская революция вскрыла неимоверно богатые возможности граждан Страны Советов во всех областях ее жизни. Естественно, органы госбезопасности и ее разведка не были исключением. После войны были преданы гласности деяниям многих чекистов – «бойцов тайного фронта».

1940. «Парень фантастических способностей». В начале 30-х годов от сотрудника органов госбезопасности в Коми-Пермякском округе в управление контрразведки в Москве проследовал телефонный звонок: «У меня тут есть парень фантастических актерских и лингвистических способностей. Говорит на нескольких диалектах немецкого, на польском, а здесь выучил коми, да так, что стихи на этом сложном языке пишет…»

К этому времени Николай Иванович Кузнецов уже был негласным сотрудником госбезопасности, работал на разных предприятиях Урала. Теперь его вызвали в Москву.

И снова он остался в негласном штате, но был оформлен оперуполномоченным германского отделения контрразведки НКВД. Задача состояла в том, чтобы на Кузнецова обратили внимание иностранцы, особенно агенты немецкой разведки.

В собственной стране Кузнецов оказался на нелегальном положении. Он поселился под именем Рудольфа Вильгельмовича Шмидта, немца по национальности, 1921 года рождения, на улице Карла Маркса. Выдавал себя за инженера-испытателя авиационного завода конструктора Илюшина и появлялся в форме старшего лейтенанта ВВС Красной армии.

В Москве находилось много немецкой агентуры. Удалось вывести на Кузнецова-Шмидта людей из тех кругов, по которым работала госбезопасность: были перехвачены два дипкурьера, скомпрометирован и завербован крупный дипломат из Словакии, от которого пошла ценная информация по немецкому посольству.

Работая по немецкому посольству, Кузнецов, будучи обаятельным человеком, смог найти подходы к военному и военно-морскому атташе германского посольства и расположить к себе камердинера немецкого посла и его жену.

Камердинер считал Кузнецова-Шмидта настоящим арийцем и подлинным наци. В канун 1941 года он подарил ему значок нацистов, книгу Гитлера «Майн кампф» и пообещал после окончания войны с Россией оформить для него членство в нацистской партии.

Знание Кузнецовым обстановки в посольстве и связи по нему привели к тому, что перед началом войны наши контрразведчики проникли в резиденцию посла: вскрывались сейфы, снимались копии с документов. В руки сотрудников с Лубянки попали списки немецкой агентурной сети.

Потом, в годы военного лихолетья, в тылу немецких войск Кузнецов-Шмидт превратился в Грачева-Пауля Зиберта, известного в Центре под псевдонимом «Колонист», а высшему командованию Красной армии – как «Пух».

В 1939 году всего несколько месяцев 5-м отделом ГУГБ (внешней разведкой) руководил В. Г. Деканозов. Разведки он не знал, и потому его срочно направили полпредом в Берлин.

Там он совершил поистине мужественный гражданский поступок, возможно, стоивший ему жизни: вопреки мнению в Кремле о невозможности войны в июне 1941 года, он все же сообщил в Москву за три дня до начала гитлеровской агрессии точные агентурные данные о дне и часе нападения.

Эти сведения, полученные берлинской резидентурой от ценного агента в гестапо «Брайтенбаха», ему передал резидент, не решившийся направить подобную информацию своему хорошему покровителю – Берии. Сведения были восприняты в Москве как панические…

В конце 1939 года внешнюю разведку возглавил Павел Михайлович Фитин, ему было только 31 год. Способный, энергичный, горячо преданный делу человек, он быстро освоил азы разведывательной специфики на кратких спецкурсах и показал себя талантливым организатором. На его плечи легло бремя залечивания нанесенных репрессиями ран, восстановления боеспособности разведки накануне войны и руководства ею в годы войны, и так до 1946 года.

В том же отчете П. М. Фитин указывал, что в середине 1940 года в центральном аппарате разведки работало (включая резидентуры за рубежом) 695 человек.

К 1941 году благодаря самоотверженной работе сотрудников она сумела восстановить работоспособность агентурного аппарата в Германии, Италии, Англии, Франции, Финляндии, США, Китае. Здесь только в числе ценнейших агентов работало более 50 источников.

И теперь еще недавно слабый ручеек информации в канун войны наполнился важными сведениями о внешней и внутренней политике фашистских государств и ведущих западных стран.

Итак, действуя своими специфичными методами, внешняя разведка оказала существенную помощь руководству страны в разработке и реализации своего внешнеполитического курса на международной арене – в предвоенные годы и в самый канун нападения Германии на нашу Родину.

Неизбежность нападения Гитлера на СССР, которая чувствовалась и виделась нашей и другими разведками, в мировой прессе не очень-то проглядывалась.

Гитлеру удалась глобальная дезинформация. Он заставил думать, что основные военные действия в 1941 году продолжатся против Англии, в Средиземном море, на Ближнем Востоке. Только один пример.

Из сообщений прессы:

Когда Германия стала перебрасывать свои войска к советским границам, с июля 1940 по июнь 1941 года разведка направила в ЦК ВКП(б), СНК и НКО более 120 детальных сообщений, касающихся вопросов непосредственных военных приготовлений к нападению на СССР. В эту работу включились все резидентуры. К маю 1941 года разведка указала точное количество дивизий и места их дислокации, даже расположение отдельных штабов частей, огневые артиллерийские позиции…

Агенты «Юн», «Старшина», «Корсиканец» в Берлине и два агента «Кембриджской пятерки» в Лондоне сообщали сведения о направлениях стратегических ударов германских армий на территории СССР. «Корсиканец» уточнял, что построение немецких войск в районе советских границ в точности повторяет построение перед нападением на Францию и страны Бенилюкс.