Спросите об окраинных мирах у повидавших на своем веку матерых космических волков и вы увидите, как покроются пеленой воспоминаний глаза старого искателя удачи.

– Да, окраинные миры, - скажет он и надолго замолчит. - Окраинные миры это окраинные миры. И этим все сказано.

Если попросите рассказать подробнее, то услышите длительное повествование о том, что когда-то приключилось с ним на этих самых мирах. И не единожды в процессе рассказа автор вздохнет с грустью.

Окраинные миры.

Одни плевались при этих словах, другие боготворили их. Одни оставались равнодушными, другие возбужденно вскакивали, но слышали о них все.

Вы могли не знать какое-либо из множества государств, вы могли не знать даже Галактическую Империю, удивленно вскидывая брови при упоминании о ней в разговоре, но об окраинных мирах вы не слышать не могли.

Рипу приходилось бывать здесь, и неоднократно. Сам он был не в восторге от этих мест. Хотя там не встречалось и двух одинаковых планет, тем не менее у всех них было одно общее (или не одно): грязь, анархия, беспредел. Заправляли на таких мирах криминальные кланы, или зажиточные семьи, что, впрочем, означало одно и то же. Иногда они воевали между собой и улицы "сказочных" миров покрывали горы трупов.

Никому до этого не было дела, в том числе и официальным, часто марионеточным, властям.

Окружив себя небывалой роскошью, которой позавидовали бы иные правители, эти люди заботились лишь об одном: о себе. Остальные же, воодушевленные примером, не брезговали никакими средствами, дабы и самим вскарабкаться на вершину. Если не на вершину, то на холмик, малюсенькую горку, но непременно, чтоб выше других. Стань хоть на труп друга, но смотри сверху вниз. Проституция, наркотики, воровство, убийства - все это и многое другое, чего невозможно даже вообразить, пышным цветом процветало на окраинных мирах.

Именно это притягивало сюда все больше и больше людей и не людей со всей галактики. Вседозволенность.

Нет, человек, конечно, любит порядок, он хочет порядка, борется за него, стремится к нему... но где-то в самой черной и недоступной глубине сознания лелеется мечта о нем, о большом или маленьком, шумном и не очень о хаосе. Делай что хочешь, плюй куда вздумается и за это ничего тебе не будет - мечта!

А если эта мечта совсем рядом. Стоит только купить билет на ближайший лайнер и уже через неделю, а может, и раньше ты окунешься в мир мечты... все потаенные желания, фантазии выползут наружу и обретут неожиданные или ожидаемые формы.

Что нам Фрейд, что нам психоанализ, когда здесь все это можно получить воочию, более того, подойти и пощупать, пнуть ногой, причем за вполне приемлемую цену.

Окраинные миры магнитом тянули к себе возрастающие толпы туристов и просто любопытных со всех концов галактики.

Многие не возвращались, сгинув с концами в шелковых джунглях вседозволенности. Никого это не останавливало. И конечно же, окраинные миры тем же магнитом тянули к себе весь, какой только бывает и можно вообразить, сброд - из тех же концов, из той же галактики.

Убийцы и насильники, воры и шулера, маньяки и извращенцы... а пираты... они здесь вообще прочно обосновались, недосягаемые для закона, у которого, как известно, не очень длинные руки, других планет.

Если вам нужна информация о том... да о чем бы то ни было, в наиболее полной мере и по сходной цене, вы можете ее получить только на окраинных мирах.

Корабль, на котором летели Рип и император, приземлился среди сотни таких же кораблей на планете Абеба - одной из планет восточного сектора окраинных миров. И, что еще более важно, знаменитой как база или место отдыха наибольшего количества космических купцов и пиратов. Не случайно эти на первый взгляд несовместимые профессии стояли рядом. Одни возят товары, другие их грабят, но... ограбив, пираты сами на время становятся купцами, а обнищавшие служители Гермеса привычно переквалифицируются в грозу космоса, естественно, до следующего удачного ограбления, чтобы потом вновь стать смирными торговцами.

По внешнему виду тех от других отличить было совершенно невозможно. Все одинаково рослые, с сетками боевых шрамов, в пестрых одеждах, с ног до головы обвешанные оружием, путешественники оставили свой корабль на космодроме, доверху забитом летательными аппаратами. Ночевать решили возвращаться на него. Хоть шумно, но есть гарантия, что ничего не растащат. Облачившись, как подобает для своей миссии - не очень броско, но и не бедно, - искатели направились в город.

4

– Кто капитан этой посудины? - Голос отразился от бетонного покрытия взлетной полосы и разнесся по полю.

Непомерно толстый, здоровый субъект в давно не стиранной одежде, с трубкой в зубах, повернулся в сторону вопрошавшего.

– Ну, допустим, я.

Эйсай пододвинулся, но недостаточно близко - капитана окружал ореол запахов, начиная от застарелого пота и чеснока и заканчивая дешевым табаком.

– Если не ошибаюсь, вы летите на Угрюмую?

– Пассажиров не берем. Не положено! - пыхнув дымом в лицо собеседнику, категорически заявил космический волк.

– Но, капитан...

– Старший капитан! - Субъект поднял сосискообразный палец с обгрызенным ногтем.

– О-о, в вашем возрасте и уже старший, - решил польстить ему нихонец. Мы же взрослые люди и обо всем можем договориться.

– Пассажиров не берем! - упрямо процедил старший.

– Но мне очень нужно, понимаете, на Угрюмой у меня девушка, - начал сочинять на ходу нихонец, - невеста. По окончании экспедиции мы должны пожениться. Восемь месяцев не виделись. Мне еле удалось вырваться и добраться сюда. - Он заговорщицки ткнул толстяка в бок. - Как мужчина мужчину, вы же понимаете. Восемь месяцев... не виделись.

Звездолетчик плотоядно хмыкнул, но тут же взял себя в руки.

– А мое какое дело! Да хоть целый год! Сказано, пассажиров не берем и баста. Таковы правила компании, - важно изрек он. - И не было еще, чтобы старший капитан Реджилальт Тибольт нарушил пра...

– Сто кредиток.

Капитан замер с открытым ртом, сумма была не маленькая. Когда прошло первое оцепенение, он сподобился вставить:

– Мне! Продать свою совесть! Репутацию! Все, что зарабатывал годами службы. Да как ты вообще мог подумать, что я возьму твои грязные деньги...

– Сто пятьдесят. - Эйсай выудил бумажник и принялся задумчиво перебирать цветастые пластинки.

– Хоть миллион! Реджилальт Тибольт не продавался и не продастся! Говоря это, он не отводил взгляда от бумажника.

– Двести. И это последняя цена, - отрезал нихонец. - Хотя, если ваша совесть вам дороже... - Нихонец сделал попытку спрятать бумажник, но это ему не удалось. Сверху легла неподкупная лапа космического волка.

– Говоришь, ради невесты... - Взгляд не отрывался от денег.