— Понятия не имею. И нам надо поговорить, сможешь приехать завтра?

— Прости, Шурочка, не могу. Ты еще заразная. Согласись, если мы оба перед свадьбой свалимся с ветрянкой, это разрушит наш план. Придется переносить, опять же у тебя вырастет живот…

— Я поняла, поняла, — оборвала его Саша. Слушать занудный монолог не было никакого желания. — Приезжай в конце недели.

— Хорошо.  И я скинул тебе контакт на почту, это хороший психиатр для твоей дочери…

Саша фыркнула и отключила вызов.

— Ты уверена, что хочешь за него замуж? — поинтересовался притихший во время разговора Захар. — Не вижу на твоем лице радости.

— Честно? — она выдохнула  и откинула за спину волосы. — Я вообще не хочу замуж. ЗАГСы наводят на меня ужас, а все эти приготовления вызывают тошноту.

— Так может и не надо?

— Захар, вообще-то, это ты навел меня на мысль, что у ребенка должен быть отец.

— Наверное, я забыл уточнить, что у ребенка должен быть отец, которого любит мама.

Саша ничего не ответила. Она сидела с таким видом, будто ей только что стукнули сковородкой по голове. Любовь? О ней она не вспоминала много лет, хотя когда-то ждала и верила — любовь может решить все проблемы. Увы, практика показала, что в настоящей жизни большинство проблем решают деньги, а любовь лишь добавляет неприятностей.

Так что, делая вторую попытку выйти замуж, она и не подумала о любви. Выгодный муж, неплохой любовник, успешный человек. Расставила галочки, подвела итог, выдала сертификат качества по нужным параметрам, но напрочь забыла спросить у сердца.

— Я пойду спать. У меня, кажется, опять поднялась температура.

Она позорно сбежала с кухни, оставляя советчика в полном недоумении.

А накануне визита Каверина в их дом пришла большая радость. Хвостатая и слюнявая радость.

— Катя?! — Саша с ужасом смотрела на здоровенного ротвейлера, который торжественно возлежал на их диване в гостиной. — Это что такое?!

— Знакомься, мама. Это Кузя. Он пару дней поживет с нами, можно?

Очень вовремя из кухни пришла Муза и мурлыкнула:

— Саша, только не горячись...

***

— Мам, ну ему и правда некуда пойти. Всего два дня! Костик очень просил! — канючила дочь, послушно сидя табуретке.

Кузьма был благополучно заперт в гостиной и, видимо, наслаждался мягкостью дивана. Саше оставалось надеяться, что не в гастрономическом смысле.

— Катя, почему ты у меня не спросила? Это такая ответственность! Тем более собака большая и опасная.

— Так ты бы не разрешила, — резонно заметила дочь и принялась разглядывать свои домашние тапочки.

— Разумеется! Мы не знаем эту собаку, понятия не имеем как за ней ухаживать, чем кормить.

— Я знаю, — пискнула девочка. —  Мне все братья Костика рассказали. Они очень благодарны за то, что мы согласились пару дней посидеть с их собакой. Я ему миски принесла, корм родители Костика к нам заказали целую пачку, через два часа привезут. Ну Кузя такой хороший! Он добрый пес, он девочек не обижает. 

И тут все сошлось. Визит Каверина, появление ротвейлера и такой затравленный вид Кати. Обиду Зимины не прощают, даже если очень сильно хотят быть хорошими.

— А мальчиков?

— Ну…— Катюша замялась. — Папа Костика говорит, что настоящих мужчин он не трогает, а вот слюнтяев и трусов загрызает с порога.

Помешивая суп на плите, тихо хмыкнула Муза. План был понятен. Кузя “случайно” перегрызает Каверину горло или откусывает пару ненужных конечностей. И всё, свадьба расстроена.

Вот только…

— Я сама буду с ним гулять, — улыбнулась девочка. — Ну пожалуйста, мааам…

Саша выдохнула и глянула в окно. Солнце скрылось, на горизонте маячила темная предгрозовая туча. Не выгонять же пса на улицу, тем более, что это всего на пару суток.

— Только до завтра. А утром мы определим его в гостиницу для собак. И это не обсуждается!

— Ну мааам…

— Никаких мам. И в следующий раз спрашивай разрешения!

Катюша с надеждой глянула на Музу, но та лишь кивнула, полностью поддерживая подругу. Ладно бы чихуахуа, но огромный ротвейлер — это слишком.

***

Вопреки ожиданиям, день с Кузей шел достаточно спокойно. Собака тихо сидела себе за дверью гостиной, иногда хрумкала кормом и Саша даже начала верить, что все не так плохо, как ближе к вечеру обнаружила дверь гостиной открытой настежь.

— Твою мать… — выругалась она себе под нос и скрепя сердце заглянула внутрь. — Катя! — рявкнула на всю квартиру, призывая дочь полюбоваться на дело рук “питомца”.

Дочка заглянула в заваленную обрывками тряпок и синтепухом гостиную, глубоко вдохнула и торжественно произнесла:

— Мир твоему пуху, Пушистик. Мне будет тебя не хватать…

В отличие от Саши, которая уже мысленно хоронила диван, дочь разглядела в куче разодранного хлама грустные глаза зайчика с характерными следами зубов. 

— Это все прекрасно, но где Кузя?

Кузя нашелся. Кузе было хорошо. Кузя спал.

Прямо посредине Сашиной кровати, застеленной нежно-кремовым покрывалом. Теперь на нем отчетливо виделись следы черной собачьей шерсти.

— Ну все, это ни в какие ворота! — она решительно вошла в комнату и скомандовала. — Кузя, слезай! Быстро!

Пес приоткрыл один глаз и, глянув на нее, тут же закрыл обратно, даже обрезанным хвостом не повел.

— Кузя! Слышишь?

Надо было подойти, взять за ошейник и просто стянуть с кровати. Но как это сделать с псом, который легко может руку отгрызть, а если встанет на задние лапы, то ростом будет повыше Катюши.  Было откровенно страшно.

Что ж, если кнут бесполезен, нужно попробовать пряник.

— Катя, принести из кухни колбасу.

Не покусился. Ни на колбасу, ни на мясо, ни на столь любимые Катей пельмешки. Хотя на последнее даже приподнял голову и принюхался.

Терпение Саши лопнуло на сыре и отключило инстинкт самосохранения. В конце концов, кто-то должен поставить этого пса на место!

— А ну кыш! — рявкнула и попыталась приблизиться к постели.

Пес подскочил тоже и оскалившись, рыкнул так злобно, что инстинкт самосохранения Саши влючился обратно. Она с визгом, не достойным взрослой самодостаточной женщины, убежала обратно к двери.

— Мам, по-моему, он считает тебя недостаточно крутым мужиком, — заметила Катюша, явно прикидывая, куда бы сбежать от праведного материнского гнева. Ведь сейчас он вместо Кузи обрушится на неё.