— Можно сказать? — Пожилая леди в безукоризненном тёмно-синем платье и малиновой шали попыталась встать. Раздался хор дружеских протестов, и она осталась сидеть. — Я боюсь того, что творится в Лондоне. Эти забастовки, эти беспорядки… Разумеется, это не ответ. Чего они добьются таким образом? Только вынудят власти принять ответные жесткие меры. И Тауэр огласится стонами порядочных людей.

Молодой человек стукнул по столу тяжелым красным кулаком.

— А что нам остается, мадам? Сидеть сложа руки? Вы думаете, волшебники будут нам за это благодарны? Они просто станут и дальше втаптывать нас в грязь. Надо действовать, и действовать немедленно! Помните — всех они в тюрьму бросить не смогут!

Послышались разрозненные аплодисменты. Но старушка упрямо покачала головой.

— Вы ошибаетесь, — сказала она. — Ваши доводы действительны только в том случае, если волшебников можно уничтожить. А этого сделать нельзя!

— Полегче, бабушка! — вмешался другой мужчина. — Это пораженческие разговоры.

Старушка упрямо выпятила подбородок.

— А что, можно? И каким же образом?

— Они ведь явно теряют контроль над ситуацией, иначе бы они без труда подавили сопротивление мятежников.

— Кроме того, нам поможет Европа! — добавил молодой блондин. — Не забывайте об этом! Чехи окажут нам финансовую поддержку. И французы тоже.

— Французские шпионы подбросили мне пару магических штучек, — кивнул Джордж Фокс. — Чисто на случай неприятностей. Я ими ни разу не пользовался, заметьте себе.

— Извините, — сказала старая леди, — но вы так и не объяснили, каким образом с помощью нескольких забастовок удастся свергнуть волшебников. — Она вздернула костлявый подбородок и вызывающе обвела взглядом всех присутствующих. — Ну?

Кое-кто неодобрительно хмыкнул, однако все эти люди были слишком заняты тем, что прихлебывали пиво, так что членораздельного ответа не воспоследовало.

Ответила Китти, стоявшая за стойкой.

— Мадам, — негромко произнесла она, — вы правы в том отношении, что свергнуть их будет действительно нелегко, однако же это возможно. Истории известны десятки случаев, когда революции побеждали. Что произошло в Египте, Риме или Праге? Все они были непобедимы — в течение некоторого времени. И все они пали, когда народ зашевелился.

— Но, дорогая моя, — возразила старушка, — ведь во всех случаях они пали под натиском вражеских армий…

— Во всех случаях, — решительно продолжала Китти, — иноземные лидеры воспользовались внутренней слабостью этих государств. Народ уже готов был восстать. У них не было ни сильной магии, ни армий — это были простолюдины, такие же, как и мы.

Старушка скривила губы в безрадостной усмешке.

— Быть может. Но многие ли из нас хотят вторжения иностранцев? Те, кто нами правит, возможно, не идеальны, но они, по крайней мере, британцы!

Молодой бородач фыркнул.

— Давайте вернёмся в сегодняшний день! Сегодня вечером металлурги из Баттерси — это совсем рядом, вниз по реке, — собираются начать забастовку. Приходите и присоединяйтесь к нам! Даже если волшебники пришлют своих демонов — ну и пусть! Пушек от нас они больше не получат!

— И где окажутся эти ваши металлурги? — сурово спросила старая леди. — Одни — в Тауэре, другие — на дне Темзы. А оставшиеся вернутся на рабочие места.

— Демонам не удастся развернуться, как они привыкли, — возразил молодой человек. — Некоторые из рабочих обладают устойчивостью! Возможно, вы слышали о таком? Они способны противостоять магическим атакам, видеть иллюзии насквозь…

Пока он говорил, Китти внезапно прозрела. Она увидела то, что скрывалось за густыми усами, за лохматой белокурой бородкой. Она его знает, это ясно как день! Ник Дру, последний из выживших членов Сопротивления. Ник Дру, который в чёрный час сбежал из Вестминстерского аббатства, бросив своих друзей. Он сделался старше, плотнее, шире в плечах, но его прежнее бахвальство никуда не делось. «Все ещё треплешься о «настоящей борьбе»! — гневно подумала она. — Трепаться ты всегда был мастак! Даю руку на отсечение: когда забастовка обернется в худую сторону, ты снова слиняешь…» Китти внезапно охватил страх, и она отступила назад, чтобы он её не видел. Ник, конечно, всего лишь бестолковый болван, но, если он её узнает, её прикрытию конец.

А присутствующие тем временем бурно обсуждали феномен устойчивости.

— Они могут видеть магию. Всё, что связано с волшебством, — говорила женщина средних лет. — Вот что я слышала.

Старая леди снова покачала головой.

— Слухи, жестокие слухи! — грустно сказала она. — Болтовня из вторых рук. Не удивлюсь, если эти слухи распускают сами волшебники, чтобы подбить нас на опрометчивые поступки. Вот скажите, — продолжала она, — видел ли хоть кто-нибудь из присутствующих эту хваленую устойчивость в действии, своими глазами?

В «Лягушке» воцарилась тишина. Китти нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Ей отчаянно хотелось высказаться. Но Клара Белл не обладала никакими особыми способностями — она так решила уже давно. Кроме того, Китти опасалась Ника. Она обвела взглядом весь паб. Присутствующие, большинство из которых тайно встречались здесь уже годами, были, как правило, людьми средних лет или даже старше. Так что вряд ли они могли сталкиваться с устойчивостью на личном опыте. Кроме Ника Дру — он обладал как минимум не меньшей устойчивостью, чем сама Китти. Однако Ник почему-то помалкивал.

Этот довод сильно подпортил присутствующим настроение. Все на несколько минут погрузились в угрюмые раздумья. Наконец пожилой джентльмен снова медленно поднялся на ноги.

— Друзья, — начал он, — не будем падать духом! Быть может, бороться с волшебниками действительно слишком опасно, однако мы, по крайней мере, можем противостоять их пропаганде. Сегодня появился новый выпуск «Подлинных рассказов о войне». Отнеситесь к нему с презрением! Рассказывайте своим знакомым о том, что всё это ложь!

На это Джордж Фокс заметил:

— Ну, по-моему, вы перегибаете палку!

Народ в зале откликнулся недоуменным ропотом, однако трактирщик перекрыл гул:

— Да-да! Вот я, к примеру, постарался собрать как можно больше экземпляров «Подлинных рассказов».

— Как вам не стыдно, мистер Фокс! — дрожащим голосом произнесла старая леди.

— Нет, мадам, я вовсе не стыжусь в этом признаваться! — продолжал трактирщик. — Если кому-нибудь из вас вздумается заглянуть в туалет, вы сможете лично убедиться в том, как хороши эти газеты. Они такие мягкие, так прекрасно все впитывают!

Гости дружно разразились хохотом. Китти, стараясь держаться спиной к молодому блондину, вышла из-за стойки с кувшином, чтобы наполнить несколько опустевших стаканов.

— Ну что ж, время не стоит на месте, — сказал пожилой джентльмен. — Пора расходиться. Но сперва мы, по традиции, повторим нашу клятву!