— Спасибо. — Билл посмотрел на меня. — Ты поедешь со мной?

Я покачала головой.

— Нет, милый. Я не могу оставить гостя. Буду через несколько часов. Отдыхай.

Девушка за стойкой внимательно посмотрела на нас, но ничего не сказала, ограничившись вежливой улыбкой. Мы пересекли холл отеля, в котором в такой час практически не было людей, и направились к лифтам. Мальчик в форме швейцара нажал на кнопку вызова и, дождавшись прибытия лифта, пропустил нас, подав мне руку.

— Пятый этаж, — сказал Вивиан мальчику — тот опередил его, поднеся руку к кнопке — после чего снова повернулся ко мне. — Я хотел поблагодарить тебя за отель. Я довольно привередлив в этом плане, но обслуживание на высшем уровне, да и все остальное тоже. Это впечатляет.

— Этот отель принадлежит мне, а я люблю, когда что-то, принадлежащее мне, впечатляет.

Вивиан оглядел меня так, будто оценивал по-новому.

— Тебе принадлежит еще и отель? Эти доходы ты тоже делишь с Уильямом?

— Мне принадлежит сеть «Астер Hotel». Когда-то она принадлежала отцу, после его смерти я ее унаследовала. С Уильямом доходами я не делюсь. Почти все деньги уходят на лечение матери — она живет в Германии, в частной клинике. У нее редкая форма лейкемии. Прости, но я не хочу об этом говорить.

— Разумеется. Прошу прощения. Судя по тому, что ты — Паттерсон, а не Астер, фамилию отца ты не взяла?

Я вышла из лифта и подождала, пока Вивиан выйдет следом.

— Как-нибудь я тебе об этом расскажу.

— Это фамилия твоего бывшего мужа?

Я молчала несколько секунд, глядя на то, как он открывает дверь своего номера.

— Ты знаешь, что я была замужем?

— Ты поинтересовалась нашим бизнесом, а я поинтересовался твоей жизнью.

— Не понимаю, как это связано с делами.

— Вы были женаты пять лет, у вас не было детей, потом вы развелись, а через три месяца он покончил с собой и оставил тебе все свои деньги, которыми ты воспользовалась для того, чтобы открыть первый клуб. В этом есть своего рода романтика, пусть она и цинична.

Вивиан снял пиджак и повесил его на спинку одного из стульев. Я по-прежнему стояла возле дверей.

— Не думала, что мы будем обсуждать моего бывшего мужа.

— Я выразил свое отношение к этой истории, только и всего Хотя не буду скрывать — мне было бы интересно узнать, почему вы развелись. Таких женщин, как ты, не отпускают просто так.

— Семейные проблемы. Ты в этом разбираешься лучше меня, ты ведь психоаналитик.

— Моя основная специализация — это сексуальные патологии, я не занимаюсь семейными проблемами. Этим вопросом у нас заведует доктор Портман.

Ванессу Портман во время своего визита в Мирквуд я видела один раз, но впечатление она на меня произвела неизгладимое. Хотя бы потому, что была умна, красива, располагала к себе и для своего возраста выглядела отлично. А еще она обладала такой сексуальной притягательностью, что это казалось наваждением. В этом плане в клинике доктора Мори и доктора Портман царил энергетический мир — они были похожи друг на друга. О том, что Ванесса предпочитает не мужчин, а женщин, я узнала позже, и ответ на вопрос «каким образом они находятся вместе большую часть дня и не спят друг с другом» нашелся сам собой.

— Меня не привлекает мысль о сеансе психоанализа с Ванессой, — заговорила я.

— Она тебе не понравилась?

Я подошла к нему.

— Она мне понравилась. Но к вам на сеанс я бы пришла с большим удовольствием, доктор.

— И что же вас беспокоит, мисс Паттерсон?

— Меня беспокоите вы.

Он прикоснулся к моим плечам для того, чтобы снять с меня платье, но я остановила его.

— Я хочу так же, как тогда в кабинете.

— Ты говорила, что не любишь, когда мужчины в постели ведут себя грубо.

— Я солгала.

На часах было начало второго ночи, и меньше всего мне хотелось уходить. А особенно садиться за руль и ехать в другой конец города. Ко мне вернулись мысли, которые я уже пару лет успешно отгоняла — не существует худшего наказания, чем просыпаться в одной постели с Биллом. Больше всего я любила просыпаться в одиночестве. Так было даже в тот период, когда мы с Оскаром были мужем и женой. Я всегда просыпалась раньше мужчины — будто срабатывали какие-то внутренние часы. Мне казалось, что в том, что мужчина видит меня спящей, есть что-то святотатственное. В гостях у Вивиана эти часы работали так же, как и в гостях у других мужчин. Правда, его, в отличие от остальных мужчин, это не раздражало. А меня не раздражала мысль о том, что я проснусь завтра в этой же кровати, и он по-прежнему будет меня обнимать.

— Судя по тому, как ты смотришь на свои наручные часы, тебе пора идти, — наконец, нарушил молчание Вивиан.

— Да. Но я была бы рада остаться. Не помню, говорила я тебе или нет, но с тобой я впервые за долгое время почувствовала себя женщиной в полном смысле этого слова.

— Не надо мне льстить. У тебя была целая толпа любовников в сто раз лучше и опытнее меня. — Он поднес к сигарете огонек зажигалки. — Чего ты от меня хочешь, Изольда?

Если кто-нибудь объявил бы конкурс на самую идиотскую тему для разговора после пары часов хорошего секса, доктор Мори получил бы главный приз.

— Что ты имеешь в виду?

— Тебе не нужны мои деньги. Я ответил отказом на твое деловое предложение. Вокруг тебя много мужчин, которые доставят тебе гораздо больше удовольствия, чем я — и они, помимо всего прочего, моложе. Поэтому я не понимаю, чего ты от меня хочешь. И задаю этот вопрос тебе. Ты ведь знаешь ответ?

С минуту тишину нарушали только приглушенные автомобильные гудки за окном.

— Ты хочешь, чтобы я ушла? — заговорила я.

— Нет, я не хочу, чтобы ты уходила. В этом корень проблемы. Если она, конечно, есть. — Обратив внимание на то, что я тоже закуриваю, Вивиан протянул мне пепельницу. — Я впервые встретил такую женщину, как ты. Что-то подсказывает мне, что такие мужчины, как я — это не то, что ты ищешь. И это же что-то подсказывает, что играть в эту игру мне не следует. Но полное отсутствие волевых качеств в вопросах, которые касаются женщин — это мое самое слабое место.

— Если ты скажешь, что влюблен, то я влеплю тебе пощечину.

Он потушил сигарету.

— Я уже давно не способен испытывать такие светлые чувства. Да, наверное, никогда не был способен. Каждый раз, когда я пытался убедить себя в обратном, жизнь доказывала мне, что я идиот.

— Звучит как монолог несчастного мужчины, — усмехнулась я.

— Я не считаю себя несчастным. Счастье заключается в том, чтобы делать то, что нравится тебе, а не то, что нравится другим. Просто иногда наступают периоды рефлексии.