Она потеряла много времени из-за падения. Дженни прошла совсем немного, когда за грудой серых камней заметила Ричарда.

– Дженни, – удивился он, выступая вперед, чтобы лучше рассмотреть ее.

Сердце девушки забилось сильнее. Руки у него были свободны. Ружья не было. Но она догадывалась, что если он воспользовался им, то, возможно, избавился от него.

– Где Уолтер?

– Я его не видел.

– Ты уверен?

– Заверяю тебя, что нет, – с сарказмом ответил он. Инициатива перешла к Ричарду. – А ты-то что здесь делаешь?

Девушка помедлила с ответом, собираясь с мыслями. Он быстро преодолел расстояние, разделяющее их, и теперь стоял рядом. По бледному лицу стекал дождь, в темных ресницах блестели капельки воды.

– Тебе не следовало выходить в такую непогоду. Ты одна?

– Да.

– Зачем ты приехала?

Возможно, по причине плохой погоды, мрачного пейзажа, сверкающих глаз кузена, требующих ответа; возможно, падение с лошади сыграло свою роль, но Дженни потеряла над собой контроль. Она осмелилась и высказала то, о чем никогда бы не сказала раньше в теплой и относительно спокойной атмосфере поместья.

– Я не верю тебе, – прокричала она.

– Что?

– Думаю, что никто не должен доверять тебе. Считаю, что ты или тот, кого ты нанял, виновны в происходящем. Ты или тот, кому ты заплатил, убили Ли Саймингтона.

Ну вот! Худшее случилось! Произошло то, чего она больше всего боялась! Если он нападет, она попытается сбежать.

– Ты сошла с ума! У меня твердое алиби. Ты знаешь, что и полицейские подтвердили это.

– Алиби можно подстроить заранее. С кем ты разговаривал по телефону? Ваш разговор я случайно подслушала. Кто тот убийца, о ком вы говорили? Может быть, ты сам? А, Ричард?

– Так вот почему ты так странно вела себя! – изумился он.

Дженни отступила на шаг назад:

– Думаю, что у меня есть причины вести себя таким образом. Прими это за предупреждение.

Ричард рассмеялся. Он просто заливался смехом!

Лучше бы его лицо исказилось от ненависти и гнева, чем от безудержного смеха. Дженни больше была готова к первому. Но Ричард повел себя совершенно иначе. И это странно! Неужели он сошел с ума? Почему у него такая реакция на обвинение?

– Перестань смеяться!

Но он никак не мог остановиться. Ричард вытер слезы, появившиеся от смеха. Легкий румянец окрасил бледные щеки.

– Ну, пожалуйста, Ричард, – попросила Дженни.

– Все объясняется очень просто. Ты говоришь, что подслушала мой разговор по телефону. Затем видела, как я крался к конюшне. Ну кто бы мог подумать, что я причина всех неприятностей.

– А что еще я могла подумать? – возразила девушка.

Дженни не доверяла кузену. Что, в конце концов, он думает?

– Да и я не лучше. – Он перестал смеяться, а просто улыбался ей. – Я думал, что и ты замешана во всем этом. Иначе что могло тебя заставить следить за мной и подслушивать мои разговоры?

– Это получилось случайно, – оправдывалась Дженни.

– Да, по только не подслушивание.

– К тому времени я уже подозревала тебя, – возразила кузина.

Она совершенно не понимала, почему она оправдывается. Это он обязан объясниться.

– Единственное, в чем я замешан, – так это в попытке сохранить дом и землю. Эта собственность принадлежит нашей семье почти сто двадцать пять лет. Мне не хочется превращать все это в сеть ресторанов и бензоколонок только из-за того, что вблизи поместья прокладывают автотрассу.

Дженни молчала. Она почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Привычное чувство неуверенности вернулось к ней. Только Уолтер Хобарт мог успокоить ее и логически разъяснить происходящее.

– Ты хочешь, чтобы я объяснил тебе все, что ты видела и слышала.

Голос кузена был мягким и встревоженным. Он вновь стал прежним Ричардом.

– Да, – тихо прошептала Дженни.

За их спинами заржали лошади.

Ричард удивленно вглядывался в кого-то в темноте.

Дженни повернулась и посмотрела в ту же сторону.

В нескольких метрах от них под деревом стоял Уолтер Хобарт. В правой руке он держал наготове пистолет. Через левое плечо было перекинуто ружье. То самое, которое обычно хранилось на конюшне. Но вовсе не этот факт заставил Дженни задрожать от страха. Рядом с Уолтером сидел огромный волк. Красно-желтые глаза животного ярко горели в темноте. Хищник внимательно следил за Дженни и Ричардом. Он как бы оценивал силу потенциальных жертв.

Уолтер Хобарт погладил волка по голове. Затем доктор выпрямился и рассмеялся. Его хохот был гораздо ужаснее, чем смех Ричарда...

"Дура, дура, какая же я дура! – мысленно ругала себя Дженни. – Как я могла обратить внимание не на того. И отвергла того, кто не виновен ни в чем. И самое ужасное – позволить Хобарту использовать себя. Сыграть на моих чувствах с такой безжалостной расчетливостью".

От злости Дженни была готова рвать все, что попадет под руку. И все же, несмотря на клокочущую в груди ярость, на собственную слепоту относительно Уолтера, девушке не хотелось верить, что ее так обманули. Хобарт не может быть втянут во все это. Он не может быть хладнокровным убийцей Ли Саймингто-на. Он ведь такой внимательный, вежливый, рассудительный!

– Вы? – удивился Ричард. Он не верил своим глазам и был ошеломлен не меньше Дженни.

– Похоже, так. Я-то думал, что вы начали меня подозревать, Ричард. И разочарован тем, что вас так легко одурачить. Конечно, следует отдать должное моим актерским способностям.

– Это ваш волк? – поинтересовался Ричард.

– Это не волк.

Сейчас он держал молодого человека и Дженни на прицеле. Хотя необходимости в этом не было. Достаточно и зверя у его ног, чтобы не дать им сбежать.

– Но ведь это животное – убийца.

– О да, конечно. Правда, оно лишь частично волк. В большей степени оно – немецкая овчарка. Великолепная смесь, отлично поддающаяся дрессировке.

– Дрессировке, чтобы убивать? – спросил Ричард. Он потянул девушку к себе, чтобы в случае необходимости прикрыть ее собой. Дженни покорилась. Столь быстро меняющиеся события сбили ее с толку.

– А чего еще желать армии США от такого животного?

– Армии? – переспросил Ричард.

– Да, я был во Вьетнаме. Восемнадцать месяцев.

Хобарт наклонился и погладил собаку по голове. По всему было видно, что он и не собирается заканчивать разговор. Он явно наслаждался, рассказывая им обо всем и отвечая на все интересующие их вопросы. Подобное поведение говорило о том, что, кроме них, об этом больше никто и никогда не узнает. Единственный шанс на спасение – в том, чтобы сыграть на его самонадеянности, на его потребности рассказать жертвам, какой он умный и как он все ловко продумал. Им необходимо выиграть время и найти способ как-то обмануть его.