– Твою невесту? Томас, мне-то не надо пускать пыль в глаза. Да, ты проявил изрядное геройство, спасая эту дурочку от виселицы, но нормальные люди тебе не поверили ни на грош.

– Мне наплевать, чему поверили люди, – сказал Томас с интонацией, которая так восхищала Джульетт. – Это только здесь никто не может поверить, что богатый человек может полюбить красивую умную девушку, не изучив до этого ее родословную и не ознакомившись с банковскими счетами ее отца. И в этой стране я не собираюсь проводить ни одной лишней минуты.

Бренна позеленела от злости.

– И ты думаешь, что хоть кто-то сделает вложения в твои корабли после таких слов?

– Тогда это будет их проблема, а не моя. – Он повернулся к Джульетт и протянул ей руку: – Ну что, ты готова расстаться со службой до конца твоих дней?

Джульетт подхватила его под руку и улыбнулась. Ей по-детски хотелось утереть нос Бренне Бэнфорд.

– Пойдем, Томас, – сказала Джульетт и зашагала прочь. Он помог ей забраться в карету и сел рядом с ней.

– Кажется, твоя сестрица долго еще не сможет остыть, перебирая подробности вашего разговора.

– Да, это было славно, – сказала Джульетт, но тут же задумалась о том, что ее ждет впереди. Мысли были довольно мрачные.

– Что-то не так? – заботливо спросил Томас. Она покачала головой:

– Да так, старые страхи. Просто я прекрасно помню, что это такое – остаться без работы. Теперь место служанки мне не светит, и это в общем-то здорово, но что мне делать дальше?

– Все обойдется, – ответил Томас, – я в этом уверен.

Она подумала о предложении, которое он сделал сегодня утром. Конечно, это было лишь для ее спасения, но вдруг?..

– Я хотел тебе сказать, что должен ненадолго уехать из Англии, – вдруг произнес он.

Джульетт кивнула, а земля в этот момент уходила у нее из-под ног. Томас ничего ей не обещал. Никогда. И она это знала.

– А как же твои инвесторы? – спросила она глухим голосом. – Как же цель твоего визита?

– Я уже не уверен, что у меня будут хоть какие-нибудь инвесторы.

– Это из-за того, что здесь случилось?

– Скорее из-за того, как складывается жизнь. Если бы мы могли контролировать все, что нам необходимо контролировать, каждый был бы миллионером. Гемптонские проблемы – далеко не самое худшее, что бывает. Дело в том, что моя шхуна со всем экипажем – а это шесть отличных ребят – пропала по пути в Европу, а мой компаньон сбежал со всеми деньгами.

Она остолбенела. Ей казалось, что они говорили обо всем, делились самыми сокровенными мыслями, а он не рассказал ей о таких событиях!

– Когда это произошло?

– Сразу после моего приезда в Гемптон. Все телеграммы, которые я получал, касались именно этого.

– Не могу поверить, что ты не рассказал мне этого!

– Я же говорил, что я одиночка, Джульетт, таким и останусь. Теперь я уезжаю. Но я вернусь. И самое главное, что я должен тебе сказать.

– Что же? – внутренне напряглась она.

– Все, с кем ты знакома, понимаешь, все должны считать, что мое предложение было настоящим. Понимаешь?

Она кивнула, до боли сжав кулаки.

Она понимала даже то, чего он не сказал. «Ты понимаешь, что мое предложение было просто работой на публику? Ты понимаешь, что я не люблю тебя? Ты понимаешь, что я никогда не полюблю?»

– Я понимаю, – сказала она и попыталась улыбнуться. – Ты знаешь, когда ты вернешься? – спросила она еле слышно.

– Даже боюсь предположить, – сказал он, и стало ясно, что дальнейшие расспросы бесполезны.

* * *

Томас понимал, что должен успокоить ее, сказать, когда он приедет. И что он приедет к ней.

Он думал о ночи, которую они провели вместе, и понимал, что только глупец может не мечтать о повторении этого. Но она хотела большего, как когда-то хотела Джорджина. Больше, чем он может предложить.

Он понимал Джульетт больше, чем кого бы то ни было, и понимал, чего ей хочется. Она была бесстрашной, самостоятельной, сильной, мудрой, но ей тоже нужна была защита. Все эти годы, когда она не знала, удастся ли ей поесть и выспаться в тепле, наложили свой страшный отпечаток. Но что он мог предложить ей? Он был богат до приезда в Англию, но все это развеялось как дым буквально за неделю. Конечно, он и до этого не раз терял все и снова поднимался с колен, но он не мог рисковать ее будущим. Он посмотрел ей в глаза, и ему захотелось сказать правду. Ведь это была его Джульетт, поверявшая ему все свои мысли и мечты. Но сейчас были и другие заботы.

– Возможно, я потерял все, что у меня было, и я не знаю, что случится дальше. Пока самое главное – говорить всем, что я уехал решать деловые вопросы и как только я вернусь, мы поженимся. Никто, кроме нас с тобой, не должен знать, что это неправда.

– Конечно, – ответила она тихо.

Он видел невыносимую боль в ее глазах, и ему хотелось обнять ее и гладить по голове, как маленькую девочку. Но он откинулся на спинку сиденья и продолжал делать вид, что ничего не замечает.

– Ты не можешь просто так взять и уехать, – говорила Рейчел на следующий день, и слезы текли по ее лицу.

Джульетт была тронута тем, как молодая девушка провожала ее, и она прекрасно понимала, что доброе отношение к себе она действительно заслужила.

– Вот теперь к нам придет какая-нибудь мерзкая тетка, из тех, которые не хочут с нами сидеть за одним столом.

– «Не хотят», Рейчел, – мягко поправила ее Джульетт.

Рейчел улыбнулась сквозь слезы:

– Ну видишь, кто же будет меня учить нормальному английскому языку, если тебя с нами не будет?

– Но я же буду навещать вас, я обещаю, – сказала Джульетт.

– Нет, ты выйдешь замуж и станешь нормальной английской леди.

Джульетт подумала о том обещании, которое она дала Томасу. Нет, не об обещании любить его всегда, которое она хотела бы дать ему перед аналоем, но об обещании притворяться.

– Но все равно я же смогу зайти к вам в гости, и я обещаю, что буду заходить, Рейчел!

Она попрощалась со всеми остальными слугами, большинство из которых уже вернулось в Лондон, подхватила сумки и пошла к омнибусу, вспоминая тот день, когда она впервые встретила Томаса. Кажется, это было сто лет назад. Если бы она была умнее и назвалась каким-нибудь абсолютно незнакомым именем в тот день, Томас никогда, бы не нашел ее.

«Но он же очень сильный мужчина, – сказал внутренний голос. – И умный. Он бы тебя все равно нашел». Если бы она была умнее, она никогда бы не позволила поцеловать ее.

«Он очень сильный мужчина, – сказал внутренний голос. – Он бы нашел способ убедить тебя». Если бы она была умнее, она никогда не стала делиться с ним своими самыми сокровенными мыслями и не стала слушать его, хотя многого они друг другу еще не сказали.