– Попридержите язык! – предостерег он зловеще тихим голосом, впиваясь пальцами в резные подлокотники кресла.

– Ты добился своего, сынок, совершенно меня опозорил. Пора кончать этот фарс. Разведись с этой женщиной по причине измены и исполни свой долг.

– Эта женщина, – произнес Джерард сквозь зубы, – маркиза Грейсон. И вам известно не хуже меня, что успешное прошение о разводе должно содержать доказательства супружеского согласия, предшествовавшего измене. Следует заметить также, что к изменам ее подтолкнуло мое собственное непостоянство.

Его мать передернуло.

– Жениться на любовнице! Ради всего святого! Неужели, чтобы только досадить мне, необходимо было запятнать грязью свой титул? Твой отец стыдился бы тебя.

Сохраняя невозмутимый вид, Джерард скрыл боль, которую причинили ему эти слова.

– Чем бы я ни руководствовался при выборе леди Грейсон, я очень доволен своим решением. Надеюсь, что вы, наконец, смиритесь с этим. Но я не слишком расстроюсь, если вам это не удастся.

– Она никогда не соблюдала своих обязательств перед тобой, – с горечью продолжала вдова. – Постоянно наставляет тебе рога. Ты рогоносец.

Ему стало трудно дышать, раненая гордость сжимала горло.

– А разве не я повинен в этом? Я не был ей мужем в полном смысле слова, только доверенным лицом.

– Хвала Господу за это! Ты себе представляешь, какая из нее вышла бы мать?

– Не хуже, чем вы.

– Тушё.

Ее гордое спокойствие заставило его почувствовать себя виноватым. Он тяжело вздохнул.

– Довольно, мама! Давайте закончим этот визит без лишнего кровопролития.

Но, как и всегда, она не могла уйти, не оставив за собой последнего слова.

– Твой отец умер больше десяти лет назад, а я все еще верна его памяти.

– Разве он этого хотел? – спросил Джерард с искренним интересом.

– Я уверена, что он бы не хотел, чтобы мать его детей прелюбодействовала с кем попало.

– Нет, конечно, но постоянный приятель, мужчина, который может предложить женщине утешение на длительный срок…

– Я помню, в чем поклялась, произнося свои брачные обеты, оказывать почтение его имени и титулу, подарить ему и воспитать прекрасных сыновей, которыми он сможет гордиться.

– Но мы не оправдали ваших надежд, – холодно констатировал Джерард. – Как вы неоднократно указывали, мы постоянно позорим отца.

В гневе ее брови сошлись вместе.

– Мне пришлось быть вам и матерью и отцом, учить вас, как стать похожими на него. Я понимаю, ты думаешь, что мне это не удалось, но я сделала все, что могла.

Джерард прикусил язык. В его памяти всплыли воспоминания о частых порках кожаным ремнем, потоки жестоких оскорбительных слов. Внезапно ему смертельно захотелось остаться одному. Он сказал:

– Мне очень хочется привести Спенсера в чувство, но я займусь этим здесь, в моем доме. У меня есть и собственные дела, о которых я должен позаботиться.

– «Дела» – вполне подходящее название, – пробормотала она.

Джерард приложил руку к сердцу, противопоставляя ее сарказму свой.

– Вы незаслуженно порочите меня – я женатый человек. Прищурив глаза, она смерила его оценивающим взглядом.

– Ты очень изменился, Грейсон. К лучшему или нет, нам еще предстоит увидеть.

Криво улыбаясь, он поднялся.

– Мне нужно сделать кое-какие распоряжения в связи с прибытием Спенсера, так что, если мы договорились…

– Да, конечно. – Его мать встала, встряхнув пышные юбки. – У меня насчет этого по-прежнему серьезные сомнения, но я изложу твое предложение Спенсеру, и если он согласится, то не стану возражать. – Голос ее стал жестче. – Держи эту женщину подальше от него. Джерард удивленно поднял брови:

– Моя жена не страдает заразными заболеваниями, как вам хорошо известно.

– Это спорный вопрос, – огрызнулась она, стремительно выходя из комнаты в ореоле черных юбок и холодного высокомерия.

Джерард остался на месте, испытывая одновременно облегчение и страстную тоску по жене, желание ощутить ее поддержку.

– Я тебя предупредила.

Рис опустил взгляд на золотистую макушку сестры. Они стояли под деревом на лужайке позади дома Марли, в стороне от остальных прогуливающихся по саду гостей.

– Она безупречна!

– Слишком безупречна, если спросишь мое мнение.

– Не собираюсь этого делать, – сухо ответил он, но мысленно согласился с оценкой Изабеллы. Леди Сюзанна была спокойна и уравновешенна. Она была очень красива, и все же, когда он разговаривал с ней, она напоминала ему ожившую статую. В ней совсем не чувствовалось жизни.

– Рис! – Изабелла повернулась к нему лицом, ее темно-рыжие брови сошлись в одну линию под соломенной шляпкой. – Можешь ты представить себя в качестве ее друга?

– Друга?

– Да, друга. Тебе придется жить вместе со своей будущей женой, время от времени спать с ней, обсуждать вопросы, связанные с детьми и домашним хозяйством. Все эти дела решаются намного проще, если вы с супругой хорошие друзья.

– Именно так обстоят твои дела с Грейсоном?

– Ну… – Морщинка между ее бровями углубилась. – В прошлом мы были близкими приятелями.

– Приятелями?

Она покраснела, что он замечал за ней крайне редко.

– Да. – Взгляд ее устремился вдаль, и внезапно показалось, что она где-то далеко отсюда. – На самом деле, – тихо произнесла она, – он был мне очень близким другом.

– А теперь? – Уже не в первый раз Рис пытался понять, какие отношения связывают его сестру с ее вторым мужем. Раньше они казались вполне счастливыми, смеялись и обменивались взглядами, свидетельствовавшими о том, что они прекрасно понимают друг друга. Чем бы ни объяснялись их поиски связей на стороне, но уж точно не отсутствием теплых чувств друг к другу. – По слухам, твой брак грозит превратиться в более… традиционный.

– Мне не нужен традиционный брак! – сердито воскликнула Изабелла, скрестив руки на груди, возвращаясь мыслями к действительности.

Рис поднял руки вверх, словно защищаясь:

– Зачем же так набрасываться на меня?

– Я не набрасываюсь.

– Набрасываешься. Для женщины, только что покинувшей постель, ты на удивление раздражительна.

Изабелла резко вскрикнула с досады. Рис удивленно поднял брови.

Сердитое выражение ее глаз еще сохранялось какое-то время, но затем исчезло, и она смущенно посмотрела на него, обиженно надув губы: