– Считайте, что вы отстранены от операции!

– Позвольте мне хотя бы…

– Немедленно возвращайтесь на базу, сдайте оружие и ждите моего прибытия! – рявкнул старший.

– Есть, – чуть слышно ответил Барри.

Откуда-то снизу появилась вымазанная машинным маслом физиономия и, блеснув белыми зубами, доложила:

– Все готово, сэр. Полный ход, ясное дело, дать не удастся, но двигаться можно.

– Отлично, Майк! – старший бросил на Барри последний испепеляющий взгляд и ледяным тоном произнес: – Мы попробуем догнать преступников, а вам я настоятельно советую немедленно приступить к выполнению приказа.

Взревел мотор, и пятнистый катер, мелко подергиваясь и кренясь на правый борт, стал медленно набирать ход.

– Вот же сука… – негромко сказал Барри ему вслед и помахал здоровой рукой.

Вместе с сознанием к Филатову пришла боль. Он с трудом поднял руку и потрогал огромную, липкую от крови шишку на голове. Но боль физическая была ничто по сравнению с болью душевной – Тинни потеряна навсегда! Теперь Аббас просто убьет ее. А Зоюшка? Что будет с ней?

Об этом даже подумать было страшно… Барри тяжело опустился на сиденье и посмотрел на Филатова.

– Ты все слышал и, надеюсь, все понял? – точно через силу, сказал он.

– Не знаю… – ответил Филатов, пытаясь подняться.

Теперь, после всего случившегося, а главное – сказанного разъяренным старшим, он уже не был так уверен в продуманном предательстве Барри. Но теперь это не имело особого значения. Барри обещал обеспечить безопасность, но не сдержал слова. Откажись Филатов сотрудничать с ним – все было бы нормально. Теперь и мысль отдать Аббасу ПЗРК не казалась чем-то ужасным, потому что ракеты угрожали бы каким-то неизвестным, чужим людям, а здесь страдали его близкие!

– Нам надо убраться отсюда побыстрее, пока не появилась полиция! – сказал Барри, осматриваясь.

Он протянул здоровую руку, чтобы помочь Филатову, но тот только отмахнулся.

– Пусть появляется, мне плевать…

– Сейчас нет времени объясняться!

– Мне не о чем с тобой говорить…

– Эй, послушай! – Барри резко тряхнул Филатова за плечо, отчего перед глазами у того пошли огненные круги. – Мы должны спасать Тинни и твою дочь!

– Хватит! – Филатов оттолкнул руку Барри. – Я уже насмотрелся на твою помощь!

Барри тяжело вздохнул и пошел на нос. Передняя часть катера была смята от удара, в трещины с мелодичным журчанием втекала вода. В нелучшем виде был и мотор, сорвавшийся при ударе с опор. Барри выругался и, вынув из креплений весло, стал грести к берегу, морщась от боли в простреленной руке.

– Торопишься выполнить приказ и вернуться на базу? – с отвращением спросил Филатов.

– Не раньше чем сделаю то, что обещал! – решительно ответил Барри. – А ты, чем валяться тут, как боров посреди огорода, позвонил бы Аббасу и объяснил, что не имеешь никакого отношения к нападению!

– Конечно, не имею!

– Так доставай свой мобильник и жми на кнопки, пока он не наделал глупостей!

«А почему нет?! – осенило Филатова. – Аббас не мог не видеть, что нападение было полной неожиданностью для нас! И он наверняка успел заметить, как мы протаранили катер, дав ему возможность уйти от погони!»

– Давай, давай! Вали все на американцев! Аббас поверит, за ним давно охотятся! А главное – скажи, что обмен все равно состоится!

– Какой обмен?! Где мы возьмем эти проклятые ракеты?!

– В трюме у Чуана, черт тебя дери! Или ты думаешь, что я действительно буду исполнять приказы какого-то дурака?! Да пусть потом хоть к стенке ставят, а пока я сделаю так, как считаю нужным!

Филатов после удара головой соображал не очень хорошо, но суть сказанного Барри понял сразу – операция продолжается! Он вытащил телефон и быстро набрал номер Аббаса. Филатов еще не знал, что сейчас скажет, но понимал – именно первые слова решат все: или Аббас откажется от контакта и все будет кончено, или удастся сразу убедить его в своей непричастности к нападению. И, как это не раз бывало во время острых политических дебатов, он доверился интуиции и прокричал в трубку первое, что пришло в голову:

– Все нормально! Мы вырвались!

Аббас ничего не ответил, но Филатов почувствовал, что начал правильно. Теперь надо было развить успех.

– Как там мои девчонки? В порядке?

– Пока да…

Голос Аббаса буквально дрожал от гнева, но он ответил, и это было самое главное.

– Джеймс только что звонил своим ребятам, – Филатов перешел почти на шепот, – дудки в целости и сохранности!

– Я позвоню позже! – сказал Аббас и выключился.

– Живы? – спросил Барри.

– Вроде да, – ответил Филатов. – Еще сказал, что перезвонит.

– Будем ждать.

Послышался скрип, и катер, раздвинув нависающие над водой ветки, уперся изуродованным носом в берег. Барри со стоном выронил весло и, потрогав промокшую от крови рубашку, сказал:

– Перевязать сможешь? Аптечка должна быть в том ящике…

Филатов нашел коробку с красным крестом и приступил к делу. Честно говоря, ему пока не приходилось оказывать первую помощь при огнестрельных ранениях, но опытный Барри умел объяснить, что и как надо делать. Так что через десять минут рана была обработана и на руке, чуть выше локтя, появилась аккуратная повязка. Правда, рубашку пришлось выкинуть, но Барри сказал, что в первой же лавке что-нибудь купит, а пока сойдет за туриста, укушенного обезьяной. Потом он занялся Филатовым: заклеил ссадины на лбу пластырем, а саму шишку чем-то помазал.

– Все, пошли, – Барри, стараясь опираться только левой рукой, вылез из лодки.

– Куда? – спросил Филатов, вставая рядом.

– Где-то здесь должна быть дорога. Она идет параллельно реке, так что не промахнемся…

Стоило отойти от реки, как навалилась такая жара и духота, что стало трудно дышать, а по телу заструился липкий пот. Это были, конечно, не джунгли, а всего лишь заросли кустарника, но ветви переплетались так густо, что приходилось буквально продираться сквозь них. Особенно тяжело приходилось Барри, не имеющему рубашки. В довершение мучений со всех сторон налетели тучи каких-то насекомых– мелких, почти не видных, но очень кусачих. Говорить в таких условиях было невозможно, и они просто брели вперед.

Филатов ждал, что вблизи от дороги заросли начнут постепенно редеть, как в подмосковном лесу, но здесь все получилось неожиданно – он протиснулся между очередных кустов и оказался на пыльной обочине. На противоположной стороне дороги, за полосой раскаленного асфальта, стоял небольшой деревянный дом с навесом и вывеской, обещавшей всем желающим «еду и напитки». Для особо непонятливых снизу было приписано мелкими буквами: «Ристаран».