Есть лишь один способ проверить это. Кинкар поднял за цепочку Связь, снял цепь с головы и положил камень на скамью рядом с собой. Тепло исчезло. Воркен зашевелилась. Она подняла голову и вопросительно посмотрела на Кинкара. Но он был слишком занят, чтобы наблюдать за мордом.

На него, как удар гигантского кулака, обрушилась всепоглощающая и опустошающая паника, страх такой полный и низменный, что Кинкар не смел пошевельнуться, мог только коротко и неглубоко дышать. Руки его стали влажными и скользкими, рот пересох, тошнота мучила его изнутри. Никогда в жизни не испытывал он такого ужаса. Его лишали собственной личности, превращали из Кинкара в безмозглое хнычущее существо! И хуже всего то, что он не мог назвать причины своего страха. Страх находился внутри него, а не снаружи, он заполнял всю выгоревшую оболочку его тела…

Воркен закричала, этот крик резал уши. Морд ударил, принялся рвать когтями. Боль этого нападения мгновенно разрушила чары. Кинкар сделал невероятное усилие и за цепь подтянул к себе Связь, снова взял ее в руки. Сжал потными ладонями, а Воркен продолжала рвать его. Но паника уже улеглась. Надев цепь на шею, Кинкар сидел, ослабевший и потрясенный, но снова в здравом рассудке. Он полностью владел собой и не мог поверить, что что-то неощутимое могло обрушиться на него яростно, как морд.

Из царапин текла кровь. К счастью, Воркен не рвала его глубоко. Она снова села к нему на колени, поворачивая голову из стороны в сторону, раздраженно жаловалась, поднимая лапу к Связи. Талисман спас их обоих от безумия — откуда оно шло и как, этого Кинкар не мог понять. Мог только радоваться спасению.

Кинкар покинул Стир не более образованным, чем любой юноша, домогающийся владения крепостью, в данном случае небольшой крепостью в горах. Он уехал в шоке от неожиданного открытия, что он полукровка и не может претендовать на наследство. Тайный дар Вурда — Связь, вместе со всем, что она означает, — послужил добавочным толчком, направившим Кинкара на новую дорогу в жизни. Испытания при прохождении врат, принятие лордом Дилланом и леди Асгар его как истинного хранителя силы, которую они уважают, еще больше закалило его. Возможно, его предложение отправиться добровольцем в низины основано было на любви к приключениям, на том духе, что посылает молодых воинов в набеги. Но вместе с тем он сознавал, что только он один во всей крепости пригоден для этого похода…

Кинкар не понимал того, что произошло той ночью в лесном святилище. Он не посвященный, способный разобраться в делах Троих. Но теперь он верил, что уехал оттуда не совсем таким, каким был Кинкар, пришедший в это убежище. Нынешнее испытание может быть очередным верстовым столбом на его дороге. Он не звездный повелитель и не владыка Стира, каким мог бы стать, если бы Джорд не отобрал у него это будущее. Он тот, каким ему еще предстоит стать.

Кинкар был уверен, что он не мистик, не искатель видений, он не владеет необычными силами. А кто он, кем становится, не знал. У него нет времени приспосабливаться. Лучше принять древнюю веру своего народа, народа его матери, что он инструмент, может быть, оружие Троих, и все, что он делает, это служба Троим.

В этой вере ощущение безопасности. А сейчас ему больше всего нужна безопасность, ему необходимо поверить во что-то помимо своего потрясенного мозга и тела.

Он был прав, предполагая, что ему не дадут времени для раздумий. Дверь комнаты ушла в стену. Воркен зашипела, захлопала крыльями и взлетела бы в воздух для нападения, если бы Кинкар, опасаясь за ее жизнь, не схватил ее торопливо за лапы.

В дверях стоял лорд Диллан. Он не заговорил сразу, но, хотя внешне не проявил удивления, Кинкар подумал, что его живость и настороженность поразили вошедшего.

— Раб… — Резкий голос звездного повелителя должен был жечь, как хлыст, которым слуги бьют несчастных пленников.

Кинкар ответил ему уверенным взглядом. Неужели Темный ждет от него униженной мольбы о несуществующем милосердии?

Когда Диллан заговорил снова, в руках его был стержень власти.

— Кажется, мы недооценили тебя, приятель.

— Кажется, да, лорд. — Слова приходили к Кинкару словно от кого-то другого, стоящего в стороне и наблюдающего за этой сценой.

— Действительно отпрыск Руда! — Лорд Диллан засмеялся. — Только мы можем выдержать такой уровень обработки. Пусть попробует теперь отнекиваться перед советом. Пошли.., ты!

Он сделал жест, и Кинкар пошел. Воркен высвободилась из его рук и теперь сидела на плече, вцепившись когтями. Но он был рад, что она с ним, она напоминала ему о другом Горте, где человека не преследует такое волшебство.

— Вверх! — Это единственное слово заставило его снова подниматься по спиральной лестнице. На следующем уровне они вышли на то, что Кинкар не заметил из окна. На высоте звездные корабли соединял воздушный мост, временный, решил Кинкар, потому что такое легкое сооружение не выдержит первой же бури.

Но каким бы хрупким ни был этот мост, им предстояло пройти по нему. Кинкар изо всех сил ухватился за веревочные перила, к нему вернулся страх, испытанный на летающей платформе. Но остановиться, понимал он, значит погибнуть. И потому шаг за шагом преодолел мост, глядя только на дверь впереди.

В одном-двух футах от нее он вдруг вспомнил о Воркен. Он сбежать не может, не видит такой возможности, лорд Диллан готов сжечь его. Но нельзя ли спасти Воркен? По-прежнему держась за трос левой рукой, Кинкар полуобернулся, развернул плащ и одновременно сделал морду сигнал искать в небе.

Может, это чистая удача, но плащ закрыл звездное оружие. Кинар хорошо умел использовать плащ, чтобы обезоружить противника, но сейчас, в таких сложных обстоятельствах, и не пытался это сделать. Удача или мастерство, но оружие оказалось бессильно, когда Воркен взлетела вверх и не стала подниматься своей обычной спиралью, а устремилась стрелой в окружающие холмы.

Странно, но лорд Диллан не сделал попытки наказать его. Он высвободился из плаща, который полетел вниз, в пропасть;

Кинкар не смел туда заглянуть. Ему не удалось отобрать оружие, и теперь оно нацелено на него.

— Пошли, — приказал лорд Диллан, и Кинкар, убедившись в спасении Воркен и радуясь этому небольшому успеху, прошел в башню второго звездного корабля.

Здесь его ждали еще два звездных повелителя, но ни один из них не был двойником знакомых ему по крепости. Увидеть лорда Франса, лорда Бардона или лорда Джона, которые на самом деле ими не были, — такое испытание добавило бы напряжения. Эти двое моложе лорда Диллана, насколько он может судить о возрасте звездных людей, и оба кажутся изнеженными, им не хватает гибкости и живости ума и тела, какими обладает его сопровождающий. Но и лорд Руд тоже проявлял признаки вырождения. У обоих высокомерное выражение лица, которое происходит не от сознания на право руководить другими благодаря силе своего характера, а основано на том, что твоей воле никто никогда не противился, от права распоряжаться жизнью и смертью других только по своему происхождению.