– Лео Голдбрик? – спросила она. Соня взглянула на нее и кивнула.

– Ты его знаешь?

– У него был магазин в Белом Центре, верно? – осторожно поинтересовалась Джордан.

– Совершенно верно. Мы купили его пару лет назад.

Джордан не удалось скрыть изумления.

– Но я слышала…

– Что мы его уничтожили?

Она смущенно кивнула.

– Я так поняла, что вы открыли конкурирующие магазины рядом с ним, и он разорился.

– Мы в самом деле открыли магазин рядом, – откровенно ответила Соня. – Вот только не все слухи дошли до тебя – сначала мы купили его магазин. Просто вместо того, чтобы воспользоваться старым зданием, мы построили новое.

Джордан смущенно смотрела на нее.

– Тогда откуда возникли такие кривотолки?

– Бедному Лео не хотелось покидать магазин, хотя он продал его охотно. Ну, а Райнер, будучи… Райнером, позволил Лео закрыть магазин тогда, когда он на это решился.

Что означает… что Райнер не такой уж негодяй, каким она его себе представляла. Джордан облегченно вздохнула. Андреа ошиблась в этой истории. В чем она еще ошиблась? Услышанное определенно придало новую окраску всей ситуации.

– Значит, он, в конце концов, не такой уж безжалостный, – пробормотала она.

– Не обманывайся. Торсены в самом деле безжалостны. С этим нужно смириться – или же отступить в сторону. Я смирилась.

– Но почему они такие? – вырвалось у Джордан.

Соня пожала плечами.

– У Тора свои причины быть… скажем так, Тором. А Райнер такой потому, что слишком серьезно относится к своей ответственности. Если от его решения зависят интересы семьи, он может быть беспощадным.

Джордан опустила глаза на уже пустую тарелку, пряча тревогу. Соня лишь подтвердила то, о чем Райнер уже рассказывал ей. Для нее это не должно было стать таким уж сюрпризом. Если бы он мог понять! Разрушая «Рог изобилия», он разрушит все то, что Торсены так горячо любят, – семью, традиции.

Она подняла глаза и увидела проталкивающегося к ней сквозь толпу Райнера. Их взгляды встретились. И вдруг она поняла, что любит его. Мысль эта причинила ей боль, но тут уж она ничем себе не поможет. Ее с неодолимой силой потянуло припасть к нему, утонуть в его объятиях, а сердце мучительно сжалось. Безысходная ситуация.

Потому что, несмотря на любовь, между ними по-прежнему стоял «Рог изобилия»

– Что случилось? Что было не так? – спросил Райнер на пути домой.

Джордан уставилась в окошко.

– Что может быть не так?

– Давай по очереди. С чего начнешь? С Торсенов – или же с «Рога изобилия»?

Начинать нужно с того, что я люблю тебя, чуть не вырвалось у нее.

– Извини. Я не хотела тебе все испортить. – Она постаралась, чтобы голос у нее звучал более радостно. – Все такие милые. Мне понравился твой отец. Я не знала, что он прикован к инвалидной коляске.

– Он сломал позвоночник пятнадцать лет назад. – Райнер нахмурился. – Ты не ответила на мой вопрос. Что же не так?

Джордан наклонила голову, голос ее был очень сдержанным.

– Я думала о нашей ситуации. – Она вздохнула. – И не вижу ни единого выхода.

На Баллардском мосту замигали предупредительные огни, и шлагбаум опустился, перекрывая дорогу. Райнер остановил машину и выключил двигатель. Джордан увидела мачту корабля, ожидавшего разведения моста. Без единого слова она открыла дверцу и, выбравшись из машины, направилась к парапету. Перегнувшись вниз, она смотрела, как корабль разворачивается к фарватеру.

Райнер присоединился к ней. Положив руку ей на талию, он привлек ее к себе.

– Все решится. Дай время.

– Как? – Джордан вскинула подбородок. – Мы должны склониться перед великими Торсенами? «Рог изобилия» должен получить другое название – например, «Северный магазин Торсенов»?

– Возможно. А возможно и другое. Что думает по сему поводу Клетес?

Она чуть не рассмеялась.

– Он думает, что ты будешь до конца дней своих платить нам за свою работу. Или же что он однажды проснется – а ты исчез, и все наши проблемы решены.

– Невероятно. – Две половинки моста разошлись и вонзились вертикально в ночное небо. Корабль начал медленно проходить под мостом. – Мне так жаль, что ты одна со всеми своими проблемами, Джордан. Мне бы хотелось… – он замолчал, не закончив фразу.

– Мне тоже… – прошептала Джордан.

Мост стал опускаться, и они вернулись в машину. Райнер не произнес ни слова за всю оставшуюся часть пути. Да и добрались они молниеносно.

– К черному ходу? – спросил он, подъехав к магазину. – Она кивнула, он обогнул дом, остановился у задних ворот и помог ей выйти. – Спасибо за то, что поехала со мной. – Обняв ее за плечи, он прошел с ней к дому через поросшую высоченной травой, заброшенную лужайку.

– Надо бы скосить ее, – со стыдом прошептала она.

– Ну разумеется. Как-нибудь, после того, как закончишь всю работу в магазине, часов в двенадцать придешь сюда с косилкой, а потом утром встанешь в пять, чтобы ехать на оптовый рынок.

– Ладно, тогда я найму кого-нибудь. – Она засмеялась и прижалась к нему. – Не хочешь заработать пятерку?

Он взглянул на нее и весело фыркнул. Потом веселье его растаяло, лицо стало серьезным.

– Джордан, я…

Его речь была прервана разъяренным кошачьим визгом. Злючка, явно недовольный тем, что Райнер поставил ногу ему на хвост, решил оправдать свое прозвище. Десяток острейших когтей вцепились Райнеру в лодыжку.

Бормоча проклятия, Райнер дернул ногой, стараясь сбросить озверевшее создание. Кот упорствовал, все сильнее запуская когти в тело.

– Отпусти меня, Райнер, иначе мы… – она поскользнулась и упала, увлекая за собой Райнера вместе с котом, – свалимся, – закончила она фразу, пытаясь спихнуть его с себя. – Тебе никогда не говорили, что ты тяжелый?

– Это не я, это кот, он у меня на спине. О-ох!

Издав последний негодующий клич, Злючка решил, что наказал их достаточно. Прыгнув в сторону машины, он одним мягким движением взлетел на красный капот и уселся там, спокойно вылизывая лапы.

– Я бы поднялся и убил этого кота, если бы мне не было настолько удобно, – произнес Райнер, опираясь на локти.

Джордан тут же осознала всю опасность своего положения, и у нее вырвался шумный вздох. Он прижал ее собой всю, до последнего дюйма. Их тела так чудесно подходили друг другу, что совпадение показалось ей почти немыслимым. Она смотрела на него широко раскрытыми, изумленными глазами.