– Насчет святой инквизиции вы нам не объясняйте, сэр Андрэ, – вступил обычно отмалчивающийся Маран. – Мы знаем о ней не понаслышке, что за люди служат в ней, нам также ведомо: в этих стервятниках нет ничего от Спасителя. Они, конечно, твердят, что борются с Сатаной и его происками. Но я так вам скажу: не о наших душах и не о Господе нашем они пекутся, а о своей власти. Касаемо же опасности… Вот мы жили в спокойном селе, и название у него было под стать: Тихое. А что вышло в итоге? Наши деды состариться и помереть успели со дня основания, а лихая доля досталась нам. И все погибли, все до единого, только мы и остались, да и то благодаря вам избежали лютой смерти. Не знаю кто и как, а мы себя в безопасности только рядом с вами и чувствуем – вас Господь хранит, и немного этой благости нам не помешает, если вы не против.

– Да я-то не против. Но вот что я думаю: каждому из вас я дам на первое время по пять золотых, кто возьмет детей – еще по два золотых на каждого ребенка; надеюсь, этого с избытком хватит, чтобы обзавестись хозяйством… А идти со мной – опасно это, очень опасно.

– Насчет этого уже говорили, – вступил кузнец. – Теперь, может, по делу будем говорить? Ведь не просто так едем, а на жительство. К слову сказать, деньги ваши лишними никак не будут. На такую сумму я полностью инструмент под кузню куплю. Да и остальные, я думаю, с избытком запасутся. – При этом он выразительно посмотрел на Марана, и тот утвердительно кивнул.

– Нет, так не пойдет, – вновь вступил в разговор Андрей. – Те, кто поедет со мной, первоначальное имущество получат от меня и за мой счет. Деньги для этого, слава Господу, есть. Возражения не принимаются.

– А никто и не возражает, – лукаво взглянув на Андрея, высказался Жан. – Никто не против заиметь еще кое-что к тому, что уже есть.

– Значит, с этим решили. То, что сможем взять с собой в караван, будет полностью за мой счет, а вот дальше уже каждый сам по себе. Ну что касается безопасности хутора, я возьму на себя частокол там, ров, подъемный мост непременно. Рабочих, я думаю, найдем.

– Рабочие руки, конечно, найдутся, – согласно кивнул хозяйственный Маран, обладавший, как заметил Андрей, недюжинной крестьянской сметкой. – Но вот только не дело с бабами начинать поселение – неплохо бы их на мужиков сменять, а то ведь сезонные рабочие уйдут – и все тут, останемся с бабами, а ить и землю пахать надо, и скот разводить.

– Это как же ты их сменять на мужиков собрался? – не понял Андрей.

– А просто все. Это у господ любовь и все такое… Нет, крестьяне тоже по любви предпочитают, но нам в первую очередь в жизни получше пристроиться надо, так что бабы в первую очередь опору ищут, а мужики – хозяйку.

– Не пойму, к чему ты клонишь.

– А все очень просто. Бабы наши от вас ни ногой, значит, и мужиков за собой утащут, при таком-то приданом. Пять золотых! Да на такие деньги можно целый хутор с нуля поднять. Так я что думаю. Если я, конечно, нанимать рабочих буду.

– Ты, конечно, кто же еще, – хмыкнул Андрей.

– Так вот, я и наберу работников из холостых парней, а лучше вдовых, а там наши красавицы присмотрятся да и выберут по себе. Не надо сомневаться, они только считаются глупыми, а все прекрасно понимают. Вот и получится, что у вас в селе сразу появится восемь мужиков, а если вдовцы подберутся какие постарше, так, глядишь, и сыновья у них найдутся, которых уже и к делу приставить можно. Я правильно понимаю?

– В общем, это был бы идеальный вариант. Если с крестьянами все становится более или менее понятно, то остается уточнить, что закупкой всего необходимого займешься ты, Маран. – Тот в ответ только согласно кивнул. – Ты же будешь и старостой нового села. Теперь ты, Жан. Честно тебе скажу, я и не представляю, чем ты будешь заниматься. Я ведь еще и место не присмотрел – захиреешь ты со мной без своей вольной охотничьей жизни.

– Ну охотиться можно в принципе везде, только дозволение барона получи и пошлину ему плати. А потом, если уж совсем невмоготу станет, то уйти я всегда успею.

– Значит, остаешься?

– Остаюсь. Оно конечно, после походов на орочью сторону не так весело будет, ну да если вдруг подвернется ватага, то тут уж не обессудьте, – а пока я ваш. А там, глядишь, и с вами соскучиться не успею: уж больно вы на приключения охочи.

– Добро. Теперь ты, Грэг. Как ты уже понял, инструмент в кузню я тебе закуплю, вернее, закупишь ты, я оплачу. Так что не стесняйся и закупай все только самое лучшее, бери то, что, казалось бы, и не пригодится на новом месте, – сгодится после.

– Не беспокойтесь, раз уж пошло все так, то скромничать не стану.

– Кроме того, подбери себе помощников. Я думаю, найдутся подмастерья, которых ты сможешь сманить. Не ищи молодых. Я слышал, что многие мастера не дают своим подмастерьям расти и вступать в гильдию, так как боятся конкуренции.

– Я не знаю, что вы за слово сказали, но все хорошо понял. Не беспокойтесь, есть такие подмастерья, и их немало. Если пообещаю, что быстро выведу в мастера, то пойдут за мной. Правда, гильдии надо будет откупные заплатить. Я так понял, это не проблема.

– Не боишься, что соперниками тебе станут?

– Да какие тут соперники. Боюсь, что все мы будем только и успевать, что у вас учиться: на весь оставшийся век хватит. Так что еще и ноги целовать вам станут.

– Ну не так уж я много и знаю.

– Дай Господь успеть постичь то, что вы знаете.

– Ну а я займусь поиском нашей будущей земли обетованной. Правда, с какого конца за это дело браться, пока не знаю, – тяжело вздохнув, подытожил Андрей.

– А вот тут я, пожалуй, все же успею вам помочь, – вступил в разговор купец. – Есть у меня кое-какие знакомые, так что, я думаю, не откажут в помощи.

Когда все, кроме купца, вышли из кабинета, Андрей обратился к другу:

– Что ж, если первая постановка задач закончена, то пора бы и за дело браться. Эндрю, я только что распылил большую часть трофеев, и кажется мне, что деньги сейчас начнут убывать с поразительной быстротой.

– Не думаю, что все так уж плохо. Конечно, неизвестно, на каких условиях будет предложена аренда, но такой глухой уголок, который хочешь ты, будет стоить недорого, обустроиться, конечно, влетит в копеечку… Но думаю, что ты потом отыграешься.

– С чего ты взял? У меня жилки торговца и в помине нет, это я точно знаю.

– Торговлю оставь мне. У тебя в голове столько всяких умных мыслей, что если их направить в нужное русло, то барыши непременно пойдут.

– Ладно, об этом как-нибудь потом, вы столько страха на меня нагнали с этой святой инквизицией, что и велосипед изобретать не хочется.

– Извини, что изобретать?

– Ну в моем мире, когда хотят сказать о том, что кто-то занимается бесполезным делом, то говорят, чтобы он не изобретал велосипед.

– А-а, понял. Это то, чего и в помине быть не может.